Пограничная река. (Тетралогия) - Артем Каменистый

Лишь потом Монах удосужился просветить Олега, сообщив, что хайты никогда ничего не говорят на допросе. Хоть через мясорубку их пропускай: ни звука не издадут. Однажды в руки северян попал ракс, который до этого с пленными людьми довольно бодро общался — то есть явно был способен членораздельно разговаривать. Увы — он тоже на допросе молчал как двоечник-разведчик.

В общем, с жутковатой методикой допросов в исполнении воинов Мура Олег уже был знаком, и углублять это знакомство не желал.

Паук, растянув антенну, связался со своим помощником, оставленном в основном лагере. Тот, приняв его радиограмму, ответил условным сигналом, обозначавшим, что информация принята.

Все — теперь оставалось только ждать подхода отряда Макса. Олег ничего другого придумать пока не мог. Начало боевых действий пошло несколько не так, как он планировал. Каннибалы проявили редчайшее разгильдяйство: даже не заметили, что у них мост захватывают. Обошлось без серьезного боя: расстрел группки дикарей нельзя считать полноценным сражением. В итоге вожделенный мост захвачен, но боевые отряды людоедов, прячущиеся среди скал, потерь пока не понесли.

Что они теперь будут делать? Неизвестно… Вряд ли они останутся на месте: окруженные с двух сторон и без снабжения. Расстрелянные дикари тащили сюда корзины с рыбой, переложенной диким луком: очевидно, несли воинам пожрать. Теперь линия снабжения перерезана: мост захвачен. Нет, не стоит обольщаться: горы тут, конечно, труднопроходимые, и речное ущелье преодолеть нелегко. Но нелегко, это не значит невозможно: при остром желании все возможно. Не исключено, что вражеские воины уже спускаются к тайным тропам, по которым переберутся на западный берег. Конечно, путь их будет не столь комфортен и быстр, как по мосту, но результат-то один: дикари имеют возможность уйти.

Если уйдут — отлично. Олега это вполне устраивало. Атаковать западный берег, имея в своем тылу противника, как-то слишком уж смело. В первый год может быть он так бы и поступил, но теперь все иначе. Земляне приспособились к этому миру и крепко уяснили, что главное в любой драке, беречь друг друга. Потери неприемлемы: и так уже слишком многих потеряли.

Идеальный вариант, если троглодиты решатся на атаку отряда. Соберутся за скалами, и ударят через проход. Залп сорока мушкетов и пушки по толпе нанесет им такие потери, что можно будет не опасаться выживших. Вряд ли их здесь тысячи: такая толпа смела бы отряды Мура без проблем, и стальное оружие союзников не спасло бы. Скорее сотни: может двести, или триста. Один удачный залп способен отхватить от такого войска половину: выжившие будут настолько деморализованы столь быстрым разгромом, что и мечтать о реванше не посмеют.

Между тем дикари заметно активизировались. Поодиночке и мелкими группками они то и дело показывались на окружающих площадку скалах, размахивали оружием, кричали обидное, показывали неприличные жесты. В ответ люди и союзники делали то же самое. Кроме того допрашиваемый пленник иногда начинал орать так страшно, что все это перекрикивание мгновенно затихало.

К Олегу подошел Дубин:

— Слушай, вон на той скале плоской полно дикарей. Я минимум пятерых насчитал: то вылезут, то спрячутся. Если пульнуть по ним гранатой, посечет всех осколками. Дистанция невелика, достанем легко. Только пристреляться надо будет: под таким углом мы еще никогда не били: вверх же придется пушку задирать, ставить на камни. У меня таблиц на такие углы нет.

— Нет, — возразил Олег. — Пока никакой стрельбы. Пушечный обстрел может их напугать, а нам это не нужно. Нам надо заставить их себя атаковать: напуганные они на это не решатся.

— Понятно. Извини — не подумал. Выковыривать их из этих скал действительно сложно будет. Ты прав: надо атаку на себя провоцировать. Если зашевелятся у прохода, я картечь прикажу заряжать.

Едва отошел Дубин, появился Мур:

— Друг Олег, мы больше не можем говорить с вонючим пожирателем кала. Он оказался настолько наглым, что решил умереть. Все не рассказал.

— А что вообще рассказал?

— Он сказал нам, что все селения на этом берегу давно покинуты: вонючки ушли за мост, на земли самого сильного вождя гор. Зовут этого вождя Твнкилд. Мне трудно говорить его имя, я мог сказать неправильно.

— Я тебя прекрасно понимаю, у самого те же проблемы… Так это войско Твнкилда на ваши деревни набеги устраивает?

— Нет, так говорить неправильно. Здесь остались только чужие воины, не из народа Твнкилда. Это воины из народов, которых мы уже победили. Твои воины и мои выгнали их из своих селений, и они пришли в горы, хотели жить с народом Твнкилда вместе. Он принял женщин. Принял детей. Убил стариков для котлов. А воинов не пропустил: сказал, что они должны заслужить право жить на его землях. Воины остались в этих скалах, и защищали мост от нас.

— Странно… Если это так, то очень странно… Ты же говорил, что местные дикари в горах себя ведут, как рыбы в воде, в отличие от вас? А, получается, они не должны в этом вас превосходить, потому что жили в лесах, и по берегам Нары. Там ведь гор нет.

— Да Олег, я тоже удивился, когда он это рассказал. Я не поверил этому бородавчатому хорьку, и отрезал ему уши. Наверно они ему мешали правильно понимать мои вопросы: он сразу сказал нужные слова. Он сказал, что до войны с нами на этом берегу тоже были селения пожирателей кала, и их жители тоже ушли к Твнкилду, когда пришли мы. Но воинов он тоже не пустил, и они тут воюют вместе с теми, кто пришел из лесов и от Нары. Поэтому вонючки так хорошо знают эти горы.

— Понятно. А он не рассказал, сколько их тут?

— Он сказал, что Твнкилд каждый день присылает им еду, достаточную для ста воинов. Но им этого не хватает, поэтому воюют немногие. Остальные ловят рыбу, ищут съедобные корни и травы, охотятся в предгорьях. Если кто-то умирает от ран или болезней, они его тоже съедают. Их это радует, потому что Твнкилд запретил присылать им мясо, и не оставил им ни коз, ни свиней.

— Все с этим Твнкилдом понятно… Думаю, его народ не особо силен, и он просто опасается за свое положение: воины беженцев это большая сила, тем более у них есть опыт военный.

— Я тоже думаю, что главный пожиратель кала боится этих воинов, — согласился Мур.

— Да. И он нашел чудный способ от них избавиться: пусть вымирают в войне с вами. Заодно и вас ослабят. Удобно устроился: двух зайцев одним выстрелом — прям Макиавелли местный…

— Маки… Кто? — не понял вакс.

— Неважно. Если он дает еды на сотню, сколько же их может быть…