Всего одна ночь... (СИ) - Грэй Дана

Но школа стоила не мало, особенно с музыкой, и дом, хотя и не такой большой, но он был в хорошем районе, и поэтому мне нужно было работать усерднее. Работа была хорошая; я стала частным учителем фортепиано для некоторых богатых детей, и все еще играла на пианино то там, то здесь, выступая всегда и везде. Она идеально подходила мне. Я любила играть в некоторых кафе и ресторанах, потому что это всегда приносило мне какое-то утешение и удовлетворение.

И мой удивительный Андрей. Он стал такой неотъемлемой частью моей жизни, так хорошо переплетался, что я не могла видеть свою жизнь без него сейчас. Мы были удивительно хороши друг для друга. Мы были командой. У меня никогда в жизни не было команды, по крайней мере такой, в которой я доверяла бы другой стороне так же, как доверяла Андрею.

Одна только мысль о моем подопечном вызвала улыбку на моих губах, и я вернулась обратно к листу бумаги в моей руке. Я пытался использовать успокаивающий закат и море, чтобы вдохновить себя закончить произведение, которое я начала сочинять. Это была вариация предыдущей песни, которую я пытался написать, "Всего одна ночь…“, но теперь она называлась просто ”Ночь". Потому что Дмитрий Беркутов больше не был частью моей жизни.

В этот момент никто, кроме Андрея, не был моей жизнью, и я предпочитала жить именно так.

Однако, я застряла на том моменте, как завершить последнюю часть. Я не могла подобрать записи и правильную гармонию, чтобы принести чувство, которое я хотела предоставить свету. Так что мне пришлось сдаться на сегодня и убрать листок. Как только я это сделала, я получила сообщение от Дрю. В нем было написано: "Сегодня вечером я иду в кафе с Таней.

Слегка улыбнувшись, я отправила ему эмодзи с поднятым вверх большим пальцем и откинулась на спинку стула на балконе. Дрю был влюблен в Татьяну с самого первого дня. Был уже ноябрь, и моему маленькому чудо-мальчику удалось пригласить девочку на свидание. Она, конечно, согласилась, потому что ни одна девушка в здравом уме не сказала бы "нет" тому, кто выглядит как Дрю. Таня тоже была в музыкальном классе, играла на флейте, и она была из хорошей семьи. Что еще больше согрело мое сердце, так это то, что семья Тани прониклась симпатией к Андрею, несмотря на его прошлое, и приняла его с распростертыми объятиями.

Я знала, что скоро потеряю Андрея. Я всегда буду той, кто спасет его от гораздо худшего будущего, но он двигался дальше. У него были отношения. Он достаточно быстро поступит в колледж. Он построит себе настоящую жизнь. И конечно, я была чрезвычайно рада за него, что он идет в этом направлении, что он может осуществить свои мечты. Но мне все еще было двадцать четыре года, а как насчет меня самой? Что же тогда со мной будет?

Так как Андрей собирался на свидание, я решила сделать перерыв, и немного отдохнуть сегодня вечером. Я небрежно одела джинсы и свитер и поехала в центр города, чтобы найти местный бар, где можно посидеть. Как только я нашла такое место, то припарковала свою машину и тихо вошла внутрь, сев рядом с баром. Когда я заказала немного пива, кто-то включил громкость на экране телевизора, и к моему удивлению, остановился на новостях.

Из чистого любопытства я наблюдала, как ”репортер" восклицал о том, что Дмитрий Беркутов наконец вышел из больницы после успешной операции. Ходят также слухи о том, что Роза Павленко встречается с ним после того, как просидела у его постели все время, пока он был госпитализирован. Показали даже снимок, на котором они целовались.

Ну и слава Богу.

Репортер продолжал говорить о других горячих сплетнях в гламурном мире, включая Сергея и Анну, которые, казалось, хорошо ладили друг с другом. Был также широко известный развод Василия Соколова и Светланы Павленко и отмена свадьбы между Эммой Соколовой и Федором Мягковым. Компания "Соколов", вероятно, в скором времени потерпит крах.

Слава Богу, что я больше не одна из них.

После того как мы с Андреем уехали, я официально сменила фамилию. Вместо Соколовой теперь была Симонова, чтобы соответствовать фамилии Андрея. Так что теперь я была Анастасия Симонова и делала вид, что у меня нет ничего общего с печально известными Соколовыми. Именно так, как я и хотела.

(window.adrunTag = window.adrunTag || []).push({v: 1, el: 'adrun-4-144', c: 4, b: 144})

Просмотр новостей о печально известных членах моей прошлой жизни ничего для меня не значил. Это было похоже на то, как Анджелина Джоли и Брэд Питт усыновляют еще одного ребенка. Ну и что с того? Это больше не было моим делом.

Чувствуя радость, радость, которую я никогда не испытывала до того, как вырвалась из ментальных цепей, удерживавших меня вместе с Дмитрием и остальными, я легкомысленно потягивала пиво. Как только я сделала еще один глоток, кто-то скользнул на соседний табурет. Это заставило меня замереть, я посмотрела в сторону, и увидела симпатичного мужчину, дающего мне небольшую, дружелюбную улыбку. У него были темные глаза, почти черные, и темно-каштановый волосы. Он был высок и худощав. Действительно хорошо выглядя.

— Привет, — сказал незнакомец, все еще улыбаясь и не сводя с меня глаз.

Я одарила его легкой, извиняющейся улыбкой.

— Неинтересно, — сказала я и отвернулся от него. Это было на самом деле так. Я потеряла интерес ко всему, что касается любви, секса и отношений с тех пор, как все это произошло. Не потому, что я не верила в это, а просто потому, что я верила, что это было не в моей судьбе.

— Какая жалость, — сказал мужчина рядом со мной, и когда я взглянула на него, он все еще улыбался, — потому что я здесь не для того, чтобы приставать к тебе.

Скептически изогнув бровь, я снова повернулась к нему.

— Так о чем же ты со мной хочешь поговоришь?

Он схватил меня за запястье и вложил в мою ладонь визитную карточку.

— Меня зовут Миша, — сказал он, заставив меня снова поднять глаза. — Я музыкальный продюсер и ищу профессионалов, чтобы работать на меня в моей компании. Это хорошие деньги, и ты получишь все необходимое, чтобы творить музыку.

Я была немного шокирована.

— Откуда ты знаешь, что я играю?

— Ты, вероятно, не видели меня раньше, но я тебя видел, — он пожал плечами, и его улыбка стала очень красивой. — Моя племянница Лиза-одна из твоих учениц.

Ах, это все объясняет. Лиза любила слушать, как я играю, больше, чем она любила играть. Поэтому всякий раз, когда я учу ее, я всегда заканчиваю тем, что играю для нее. — Ты, должно быть, подслушивал, — сказала я, чувствуя, что слегка улыбаюсь.

— Да, — усмехнулся он. — Но у меня не было возможности поговорить с тобой, и когда я увидел, что ты здесь, я понял, что должен рискнуть. — Его улыбка исчезла, и он стал серьезным. — У тебя есть серьезный талант. Ты хороший учитель, но ты еще и композитор. Работа с тобой — это именно то, что мне нужно в моей компании, и я думаю, что это может быть то, что тебе тоже нужно.

Я снова посмотрел на визитку, которую держала в руке.

— Я… честно говоря, я не знаю, что тебе сказать, — сказала я, борясь с нервным смехом. — Видишь ли, я не хочу быть частью мира развлечений.

— Тебе и не придется, если ты не хочешь, — мягко ответил он, и когда я снова подняла глаза, он улыбнулся более мягкой улыбкой. Что-то внутри меня сжалось при виде этого зрелища. — Ты можешь работать из-за кулис, быть вдохновителем всего.

Я не очень хорошо разбиралась в людях, что было очевидно из моего прошлого, но когда я смотрела в его глаза, они казались действительно искренними. И я поймала себя на том, что спрашиваю:

— У тебя есть какие-нибудь темные секреты, о которых мне нужно знать?

(window.adrunTag = window.adrunTag || []).push({v: 1, el: 'adrun-4-145', c: 4, b: 145})

Он склонил голову набок, улыбаясь еще шире.

— Например, что?

— Ты страдаешь от болезни сердца, о которой никто не знает? — Выпалила я и чуть не покраснела. Я покраснела? Что же со мной было не так?

Тогда он рассмеялся. У него был хороший смех. Низкий, мужественный и гладкий. Вероятно, он был своего рода певцом.

— Нет, я здоровый молодой мужчина под тридцать, — легко ответил он.