Шабаш - Наталья Брашкина
Шрифт:
Интервал:
Закладка:
Вторая остановилась возле нее, оперлась одной рукой на борт и бросила притушенный ресницами взгляд.
— Ты понимаешь, в какой истории увязла?
Ведьмочка сняла с головы капюшон и подняла глаза на ведьму, ожидая продолжения.
— На Лысой Горе тебя приговорят в сивиллы.
Приговорят в сивиллы — что может быть хуже? Ведьмы никогда не лишали жизни товарок. Зачем, когда есть наказания страшнее. Приговор в сивиллы как раз такой. Приговоренную опаивали соком волчьего лыка, опаивали ежедневно, и ведьма начинала прозревать будущее. С каждым месяцем она видела его все отчетливее, но зато прошлое и настоящее для нее стирались. Сивиллы жили в диком месте Тайной Рощи, за ним ходили, как за малыми детьми, ведь сивиллы со временем забывали, что нужно есть и умываться. Целыми днями они блуждали по огороженному саду или лежали на лежанках, бессвязно бормоча, но когда Шабаш желал получить предсказания, сивилл опаивали снадобьями, раздражали блеском костров, боем барабанов, и они пророчили. Молодых ведьм устрашения ради приводили в Сады Сивилл. Была там и ведьмочка и видела жутких и жалких безумиц. Ей вспомнились утоптанные дорожки, грязные рубища и блуждающие глаза.
— Ты не этого хотела, правда? — вкрадчиво спросила Вторая.
Ведьмочка пожала плечами.
— Что толку говорить?
— Еще можно поправить.
— И как?!
— Знаешь, как добиваются места на Шабаше?
— Прилежанием и зубрежкой.
Вторая покачала головой и усмехнулась.
— Не все. Я не знаю и сотни правил. Есть качества более ценные, чем старательность в зубрежке.
Ведьмочка не смогла скрыть интерес.
— А в школе нам не это говорили!
— В школе и я бы тебе этого не сказала, — ответила ведьма. — В школе нужно учиться, а после школы действовать. Отвага, решительность, умение во время поменять позицию — вот залог успеха. Посмотри на меня! — ведьма провела рукой по воздуху от головы к ногам. — Мне не будет еще и сорока, когда я стану Старшей Шабаша. Блистательная карьера для ведьмочки, которая не могла и с третьего раза набрать на экзамене минимум по ведьминым заповедям. Неплохо, а? Я себя показала только на зачете по пакостям — это оказалось моим настоящим призванием. Вот там я произвела фурор!
— Ну, мне и этого не удастся, — пробормотала ведьмочка. — Третий месяц пошел, а все еще никак не доберу пакостей до зачета.
— Ты в другом отличилась. Ты выбираешь необычные пути.
Ведьмочка пристально поглядела на Вторую.
— Да-да, эта беда поправима, если, конечно, ты сама захочешь. Все мы совершали ошибки в молодости…
Вторая убедились, что добилась полного внимания ведьмочки.
— Принц будет истреблен, как нечеловек…
— Но он никому не мешает! — возразила ведьмочка.
Вторая подняла руку, предупреждая ведьмочку о молчании.
— Он будет истреблен, — жестко повторила она. — Его судьба решена, а твоя еще нет. Ты должна выбрать правильно, выбрать выигрышную сторону. А победившая сторона — я подскажу тебе — ведьмы. Ты виновна только в намерениях — необратимого ничего не случилось. Посиди, подумай, а когда примешь решение — я тебе помогу.
Вторая ушла. Ведьмочка проводила взглядом ее ладную фигуру и надвинула на лицо капюшон. Вторая говорила уверенно, не сомневаясь в решении ведьмочки. И это ведьмочку сердило. «Ну, что такое! — думала она. — Все знают, как мне жить, а меня никто не спрашивает! Ладно, в школе — понятно, но сейчас я взрослая ведьма и сама могу решать, что для меня плохо, а что еще хуже!»
Разумеется, ведьмочка несколько преувеличивала свои возможности, но преувеличение это было от непонимания жизненных обстоятельств. И если бы не счастливый случай, то быть ей на Лысой Горе.
20
Глава 20
Баржа выбралась на чистую воду и пошла быстро, легко, плавно. К вечеру широкие поля остались позади, и реку обступил лес.
Ведьмочка занималась тем, что всегда делала великолепно — не думала ни о чем, и праздно любовалась живописными видами берегов. Но, чтобы быть к ней до конца справедливыми, надо заметить, что и глубокие раздумья не принесли бы никакого облегчения положению. Принц по-прежнему был неподвижен, и на шее он висел, как камень. И разве так плохо, что она тонула беззаботно?
Быть может, за эту самую беззаботность и наградила ее судьба очередным счастливым случаем. А случай подвернулся как нельзя кстати: еще до рассвета они должны были достигнуть Тайной Рощи. Несколько часов пешей прогулки — и Лысая Гора, откуда не сбежать.
Параллельно реке пролегала лесная дорога, и по ней, к Краеграду, ехал на сером ослике Звездочет. Кроме старика ослик тащил на себе бурдюки, в которых плескалось вино. Один из них удобно устроился на коленях Звездочета, и тот посасывал из него через соломинку.
— А-а-а-а! — напевал себе под нос Звездочет дребезжащим голосом, убаюканный неспешным ходом ослика, рубиновой лозой и долгой дорогой. — А-а-и-и!
Но какое-то предчувствие кольнуло его в бок, быть может, то был плеск весел или дальний вскрик, или он устал сидеть в одном положении, но глаза Звездочет открыл и увидел на носу баржи Принца, задумчиво глядящего на воду. Звездочет не сразу понял, что это означает и означает ли вообще что-нибудь. Баржа плыла в одну сторону, ослик бежал в другую. Звездочет потряс головой, обернулся в седле. Ошибки не было — на носу сидел Принц.
— Эй! Эй вы там, на барже! — закричал Звездочет. Но слабый голос его не долетел. Звездочет вздохнул и развернул послушного ослика. Баржа легко шла и против течения по гладкой воде, и ослик Звездочета, не прибавивший неторопливого шагу, не поспевал за ней. Звездочет смерил глазами расстояние, побулькал вином в бурдюке, сделал хороший глоток и затянул заунывное:
— А-а-и-и-а-и!
Ветер ему вторил в ветвях сосен. Баржа скрылась за поворотом реки.
— Эхе-хе! — вздохнул старик и снова:
— А-а-и-и-а-и! Эхе-хе!
Дорога круто и высоко поднималась по берегу над спокойной рекой. Солнечные пятна ложились на стройные стволы сосен и мягкую землю, густо усыпанную рыжей хвоей. Дорога
