Живущие в ночи - Питер Абрахамс

Карл Ван Ас распахнул дверь, пропуская перед собой Сэмми Найду. Комната была большая, уютная, и, если бы не решетка на окнах, никто никогда не подумал бы, что она служит для допросов. От затененных абажурами бра струился мягкий, успокаивающий свет. Обстановка состояла из небольшой кушетки под окном, двух удобных старых кресел да письменного стола со стулом, расположенных так, чтобы сидящий за столом человек мог одновременно видеть и дверь и окно. Низенький столик перед кушеткой и неплохой, хоть и ветхий, ковер усиливали общее впечатление уюта в этой комнате, которой пользовались не только для дел, по и для отдыха. Комната находилась на верхнем этаже управления безопасности. Как только Карл Ван Ас увидел Найду, он тотчас же понял, что единственный шанс добиться чего-нибудь — увезти его из центрального управления уголовного розыска. Он был удивлен готовностью, с которой Янсен приветствовал его предложение.

— Я думал, что здесь вам будет приятнее вести разговор, — оказал Карл Ван Ас. — Вряд ли вам понравились грубые нравы, царящие в управлении уголовного розыска. Мне они решительно не нравятся. У нас гораздо спокойнее.

— И отсюда мне не вырваться, — пробормотал Найду.

— Естественно. У нас не так много дверей, как у них, и отсюда еще никто не сбегал. Пожалуйста, садитесь. Удобнее всего на кушетке.

— Боюсь, что вам не помогут ни мягкость, ни суровость, — слегка утомленным голосом сказал Сэмми Найду. — Так что нет никакой разницы, какие приемы вы будете употреблять.

— Вы очень уверены в себе, мистер Найду.

— Нет. Просто я не желаю играть в вашу игру.

— Почему, может быть, мы начнем с выяснения этого?.. Но у вас измученный вид. — Он поднял телефонную трубку. — Пожалуйста, принесите кофе. Большой кофейник, две чашки… Да, если есть…. Ладно. — Он повернулся к Найду. — Нам подадут и сандвичи.

Найду посмотрел на часы — было без нескольких минут два.

Ван Ас опустился в кресло.

— Извините, что мы побеспокоили вас так поздно. При казано было привести вас утром. Увы, такие недоразумения случаются довольно часто, когда нам приходится пользоваться услугами уголовного розыска. Но управление безопасности располагает лишь небольшим штатом квалифицированных специалистов, и мы не можем выделять людей для подобного рода дел. Конечно, весьма печально, что мы оба не спим, но это еще не худшее — хуже всего то, что ваше преждевременное задержание предупредило всех об опасности… — Карл Ван Ас подождал ответа, не сводя с Найду внимательного взгляда, но тот ничего не отвечал, и тогда он спросил: — Вы не хотели бы заявить протест?

— Вы знаете, я слишком утомлен, — сказал Найду.

— Нет ничего труднее, — проговорил Карл Ван Ас, — чем устанавливать контакт с человеком, который тщательно маскирует свое подлинное лицо. Приходится удить наудачу, а это довольно глупое занятие.

— Согласен, что глупое.

— Так, пожалуйста, не заставляйте меня продолжать его.

Глаза Найду зажглись интересом и удивлением, но тут же погасли. Он сказал медленно, как бы целиком занятый своими мыслями:

— Неужели вы полагаете, будто люди будут сами карабкаться на крест и покорно подставлять руки палачам только потому, что вы называете их мистерами и обходитесь с ними вежливо?

— Никак не пойму, говорим мы с вами об одном и том же или нет.

— А если нет, тогда отчего я здесь?

Услышав стук, Ван Ас подошел к двери, взял поднос у кого-то снаружи и поставил его на столик перед Найду.

— Так вот, мистер Найду. Пора переходить к делу, — сказал он, разлив кофе в чашки. — Отчего вы здесь? Не будем вспоминать о преждевременности вашего задержания — вы здесь оттого, что мы столкнулись с прямым нарушением законов нашей страны, а без соблюдения законов невозможна никакая цивилизованная жизнь. Наберитесь терпения, сейчас я вам расскажу обо всем, что мне известно, а также о своих догадках и выводах. Начнем с человека, которого мы знаем под фамилией Кэтце, а вы — под фамилией Вестхьюзен и который был убит одиннадцать дней назад. Если вы хотите убедиться в полноте наших сведений, могу показать вам досье. У нас есть доказательства, что этот человек был мелким наемным агентом подпольной организации. Доказательства эти пока еще не исчерпывающие, «о, поверьте мне на слово, у нас будет все необходимое «концу этой недели — в ближайшие три дня. Затем мы установил«— и тут у нас имеются исчерпывающие доказательства, — что вы, мистер Сэмми Найду, знали Кэтце-Вестхьюзена и как Кэтце и как Вестхьюзена. Я предполагаю, что вы даже давал «ему поручения от лица подпольной организации, а это означает, что вы являетесь одним из ее членов. Но это только мои предположения, а предположения еще не доказательства. Я также предполагаю, что ночью накануне убийства Кэтце-Вестхьюзена вы и еще один человек встретились с ним, и он передал вам африканца по фамилии… точнее говоря, известного под фамилией Нкоси, которого высадили с какого-то судна. Этот человек привез деньги. И вот вам еще одна дополнительная деталь: благодаря чистейшей случайности я знаю, кто этот человек, именуемый Ричардом Нкоси… Вы удивлены? Ничего, пока я единственный, кто разгадал эту тайну. Поймите, мистер Найду, я не одобряю многого из того, что сейчас делается. Но закон есть закон, и при всех его недостатках мы должны его поддерживать, если не хотим впасть в анархию и варварство.

Напоследок, чтобы не затягивать этот разговор, скажу вам следующее: я знаю, что вы, мистер Найду, связаны с подпольной организацией и вели все переговоры с Кэтце-Вестхьюзеном. Я испытываю внутреннее удовлетворение при мысли, что вы знаете, где я могу отыскать Ричарда Нкоси, — а может быть, вам нужны доказательства, что я в самом деле хорошо представляю себе, кто он такой? Извольте. Это небольшой человек, ростом около пяти футов и пяти дюймов, по профессии художник; у него прямой, немигающий взгляд, ласковый голос и остро отточенный ум. Надеюсь, других доказательств не потребуется.

Карл Ван Ас замолчал, налил себе еще чашку кофе и откинулся на спинку кресла.

«Если я задушу его сейчас, кто такой Нкоси — останется тайной», — подумал Найду. И в тот же миг решил привести эту мысль в исполнение. Он кинулся вперед, вытянув свои ручищи, готовые сомкнуться на горле противника. Вот он схватил Ван Аса, вот нащупал его горло. Теперь только давить и давить! Внезапно его пронзила ужасающе острая боль, мгновенная, но нестерпимая, — затем полная пустота.

Наконец сознание возвратилось. Найду открыл глаза; в мыслях его была полная ясность, но тело отказывалось повиноваться. Он с горечью выругал себя за неудачу. Ван Ас по-прежнему сидел в кресле, спокойно наслаждаясь своим кофе.

— Не беспокойтесь, — сказал он, — паралич скоро пройдет. Надеюсь, вы сами понимаете, что это была большая глупость. Представьте себе, что вы преуспели бы в своем намерении. Я уже не говорю, какая участь постигла бы вас, но что было бы с вашим народом? Такие задиры, как этот молодой патрульный, который все добирался до вас, получили бы разрешение свыше на устройство настоящей оргии насилия. И, поверьте мне, власти >не спешили бы прекратить эту оргию. Ваш успех мог бы погубить более сотни ваших сородичей, мистер Найду. Это была глупейшая затея, и если она провалилась, то, конечно, не по вашей вине.

«Он даже не собирается мне мстить», — удивился Найду. И это озадачило его.

— Итак, мистер Найду, теперь вы знаете, что я имею весьма и весьма неплохое представление обо всем происшедшем. Позвольте мне добавить, что я всегда питал живейшую симпатию и уважение к человеку, которого мы по-прежнему будем называть Ричардом Нкоси. Но я должен исполнить свой долг, должен задержать его, и в этом рассчитываю на ваше содействие…

— Катитесь вы к черту! — Найду сплюнул.

— Я вижу, вы снова обрели дар речи и способность движения… Хорошо. Вот вам мое предложение. Вы передадите мне Нкоси, а мы взамен этого оставим в покое вас, Нанкху «всех других людей в наших списках. Иными словами, выдайте мне Нкоси, и я добьюсь полного прощения для вашей группы. Если вы откажетесь, мы заберем всех ваших руководителей. До сих пор мне удавалось предотвращать аресты ваших врачей, медицинских сестер и учителей. Если вы будете упорствовать, не позже чем через двенадцать часов мы начнем выдавать ордера на арест. Готовы ли вы взять на себя ответственность за это? Что будет с больными и детьми? Готовы ли вы взять на ссбя такую ответственность, мистер Найду?

К Найду вернулось полное хладнокровие. Он знал, что стоит перед испытанием, к которому готовился вею свою жизнь, что все его поступки и действия, все, чему он научился, что перечувствовал и передумал с далекого мига рождения и по сей миг, когда он наедине с этим человеком, слилось в один цельный законченный узор.

Его глаза налились кровью. Он ощущал в себе легкий трепет, которого никак не мог унять; но где-то в уголках его рта пряталась слабая улыбка.