Дело случая - Татьяна Михайловна Василевская

И стало опять как-то совсем грустно Хоть он и не бандит, а встреча с ним теперь чревата разбитой физиономией, минимум.

— Че надо?! Я все рассказал уже… Че опять-то?… — разнервничавшись из-за непонятных перспектив на будущее взъерепенился Борискин. Одни проблемы и этот ещё приперся…

— Ничо! — гаркнул молодой но оручий мент. Денис аж дернулся. — А!!! — взвизгнул он.

— Борискин, слушай меня внимательно!

Взгляд голубых глаз на веснушчатом лице казался холодным и злым. В прошлый раз парень-следователь выглядел добрее. И не орал…

— Чо? Слушаю я, слушаю…

— Дело твоего кореша Иваницкого передают в прокуратуру. Чтоб тебе было понятнее, это значит, что будет предъявлено обвинение. Тебе.

— Мне?!!! Да вы там чо? Я не убивал! Я ж все в прошлый раз рассказал! Вы чо?! Я не…

— Заткнись!!! Единственное что может тебя спасти, это точные, ответы на вопросы, которые я тебе сейчас задам. Включи мозг и напряги его как только можешь. Твоя судьба, можно сказать, в твоих руках. Так что соберись и давай, думай. Вопросов всего два. Тебе повезло.

— Вы ж уже спрашивали меня про все… Я ж все рассказал, я больше ничего не знаю. Я же тогда ещё сказал… — заныл Борискин.

— Заткнись, хорошо уже ныть! Не хочешь разговаривать, сядешь.

Хозяин квартиры закрыл рот и закивал, изобразив на лице максимальную сосредоточенность и готовность к отвечать.

— у Иваницкого была привычка носить при себе нож?

Борискин хотел сказать, что не знает, и чтобы его оставили в покое, но вспомнил, что его судьба в его руках. Он напряг память. Сильно напряг. Как только мог.

— Да, не, вроде… я не видел. А!!! а!!! — заорал он. — Точно, точно! Вот! Вспомнил! Вспомнил!.. Мы собирались ну это… — Вадик покосился на следователя и опустил взгляд, словно застеснявшись. Как-то сообщать менту что «собирались вмазаться» не комильфо.

— Давай, не тяни. То что вы на наркоте сидели всем известно, так что нечего тут изображать невинность. Рассказывай!

Борискин обиженного шмыгнул носом. Каждый норовит унизить достоинство. Что, в конце концов, у него не такие же права что ли, как у всех остальных?! Вспомнив про прокуратуру и чем ему вся эта история грозит, он оставил обиду и продолжил.

— Ну, вот,… нужно было того, в общем… а там такая х… в тот раз была… упаковка… короче так не откроешь, нож нужен, ну или что-то острое. И значит, ни у меня, ни у Дениса ничего такого не было. Короче, ключом от квартиры ковыряли. Открыли…

Борискин, утомленный долгим, более менее связным рассказом, с облегчением выдохнул.

— Ясно. Теперь ещё вопрос. Сосредоточься!

— Чо?!Я, да… Я же отвечаю… Чего-то маленько потрясывает… — он жалобно взглянул на юного представителя закона.

— Ничего, быстрее будешь соображать.

Борискин изобразил жалкую заискивающую улыбку.

— А ведь если я отвечу, меня не того, не посадят? Вы же сказали… Я не убивал… мы ж кореша…

— Я сказал, что если ты не ответишь, то точно сядешь. А так у тебя есть шанс что нет.

— Шанс… — Борискин облизал пересохшие губы. Шанс это звучит не очень. Шанс это не наверняка… — Вы ведь постараетесь найти того, кто Дениса убил? Это не я, честно. Я как есть говорю. Мы ж кореша были. Зачем бы я…

— Все! Хорош болтать! Я уже и так изо всех сильно стараюсь, найти того кто это сделал. Поэтому и задаю вопросы, А не потому что захотелось поболтать. А ты мне своим нытьем только мешаешь.

Хозяин квартиры снова закивал.

— Я скажу, скажу, все что знаю…

— Иваницкий был склонен к агрессии?

— А?… Че?…

— После приёма наркотиков к примеру в буйство не впадал? Может становился злой, драться лез?

— Аааа, не. С чего бы? Денис, наоборот, радостный такой становился, спокойный… засыпал потом быстро. Не, драться точно не лез. Он вообще такой был. Мирный. И когда выпивали раньше, тоже. Сам не задирался ни к кому. Не любил.

Воспоминания о приятеле пробудили некоторый проблеск красноречия.

— Ладно. Молодец.

— А че? Со мной все нормально будет?… — просительно сказал Борискин направившемуся к входной двери Гоше.

— Не будет. Причем точно, если с наркотой не завяжешь. — ответил тот и вышел из квартиры.

— А че?… че, я не понял? Я ж все сказал…

Глава 19

Дмитрий Романович оглядел своих подопечных.

— Ну что, все наконец собрались? Сорокина подошла или, как всегда, будет на ходу поезд догонять?

— Я здесь, — пискнула Лиза Сорокина, любительница опаздывать.

Дмитрий Романович кивнул.

— Супер. Все, через пятнадцать минут выходим. Встречаемся в вестибюле.

Еще раз оглядев девушек и удовлетворенно кивнув, тренер вышел из зала, где происходил сбор.

— Чего-то Романыч сегодня спокойный. Даже не орет, — насмешливо сказала одна из девушек.

— Ничего, это он готовится, силы бережет.

Инна убрала мобильный в сумку.

— Ой бли-и-ин! — сказала она с ноткой отчаяния в голосе.

— Ты чего? — спросила Вера Полунина, стоявшая рядом..

— Сейчас Романыч точно начнет орать как резаный. Я паспорт забыла. — В голосе Инны звучало уже самое настоящее отчаяние.

— Самойлова, все капец, он тебя правда задушит, как обещал, — засмеялась ещё одна из стоявших рядом девушек.

— Инка, признавайся, ты решила свести Романыча с ума? То потеряла паспорт, то забыла, — Вера тоже засмеялась.

— Вам смешно! А он меня правда сейчас убьет! — жалобно простонала Инна, ещё раз перерывая сумку. — Точно забыла. Вот зараза!..

— А если быстренько домой, А потом на такси на вокзал, — предложила имевшая подобный опыт «догонялок» Сорокина.

— Ты бы хоть в телефоне фото паспорта держала, раз у тебя такая с ним проблема, ухмыльнулась Вера.

Инна с надеждой посмотрела на неё.

— Точно! Я сейчас попрошу прислать данные…

Схватив телефон она набрала номер.

— Гоша!!! Умоляю, спаси меня!

Гоша почувствовал, что внутри у него разрастается ледяной ком.

— Инн, что… Где ты?!!!

— Гош, я паспорт забыла! Тренер меня убьет. Можешь, как это у вас называется, пробить мои данные и мне фото отправить?

Гоша выдохнул. Женщины, все же все… очень странные… Умеют сделать так, чтобы мужчина потерял за пять секунд лет пять своей жизни. А потом удивляются, что у мужчин инфаркты и тд.

— Сейчас пришлю. Минут пятнадцать-двадцать можешь подождать?

— Могу! Ура! Ты мой рыцарь!

— Инн, ты меня напугала, я чуть разрыв сердца не заработал…

— Ой! Прости! Я не хотела! Прости, пожалуйста. Вернусь, заглажу свою вину, обещаю. — Она радостно засмеялась. — Все, жду. Ты мой герой!

Героем быть приятно. Ради этого можно и пятью годами пожертвовать. Разве можно сердиться или обижаться на девушку мечты? Разумеется нет. Гоша и не обижался. Все хорошо и слава Богу. Конечно, лучше, чтобы подобное все же