Армия монголов периода завоевания Древней Руси - Роман Петрович Храпачевский
Шрифт:
Интервал:
Закладка:
Метательная машина монголов. Персидский средневековый рисунок
В других источниках также отмечено наличие мощных «мусульманских камнеметов»: «Когда не смогли взять [город] Фанчэн, [Ван] Жунцзу послал отряд пехоты и Цзя [Талахуня], чтобы как следует пробить его стены, стены были раздавлены и рухнули, люди все сразу погибли и не о ком было заботиться!»[363] Поскольку для такого впечатляющего финала был вызван Цзя Талахунь, командир камнеметного подразделения (см. его биографию в «Юань ши»[364]), то становится ясным, что полное разрушение стен стало возможно осуществить только мощными камнеметами противовесного типа, обычные китайские блиды на это не были способны[365].
Надо сказать, что неудачи не обескураживали и не останавливали монголов. Первая осада Фэнсяна в 1225 г. сорвалась[366]. Но уже следующая в 1230 г. оказалась успешной — монголы извлекли уроки из неудачи и массированно применили более 400 камнеметов для разрушения стен и башен города[367]. Неудивительно, что Пэн Да-я особо выделил этот, даже по меркам Китая, незаурядный случай массированного применения камнеметов и грамотного выбора цели.
Таким образом, в 20-х годах XIII в., там, где было необходимо, монголы применяли мощные камнеметы, видимо, противовесного типа, которые позднее были названы хуйхуйпао. Осталось определить, откуда появились эти камнеметы. Возможно, это произошло после Западного похода против хорезмшаха — в Средней Азии к Чингисхану на службу переходили местные феодалы со своими войсками. Ан-Насави, автор сочинения, современного походу Чингисхана в Среднюю Азию, который сам участвовал в этой войне на стороне хорезмшаха[368], прямо упоминает целые отряды камнеметчиков среди перебежчиков к монголам[369].
Но есть и другой, более вероятный и более ранний путь — через посредство добровольно присоединившихся к Чингисхану карлуков, уйгуров (по мнению С. А. Школяра, уйгуры уже в VII в. были хорошо знакомы с камнеметной техникой[370]) и каракиданей (жителей Западного Ляо, остатка киданьской империи Ляо в Средней Азии). Если учесть, что в рассмотренном выше эпизоде командующим монгольскими войсками, принявшим компетентное решение о вызове команды камнеметчиков, был Ван Жунцзу, уроженец именно Западного Ляо[371], то заимствование мусульманских камнеметов через каракиданей и уйгуров представляется наиболее вероятным. Тогда становится понятным, почему Ван Жунцзу точно представлял себе, какие орудия ему были нужны для взятия Фанчэна, — он имел дело с хуйхуйпао и раньше. Следовательно, со значительной степенью вероятности можно утверждать, что в 1220-х гг. на вооружение к монголам уже попадали камнеметы противовесного типа. При том что с уйгурами у Чингисхана издавна были налажены тесные отношения, а в подданство к нему они перешли в 1209 г., то возможно и более раннее появление (до похода в Среднюю Азию в начале 1219 г.) хуйхуйпао у монголов. И потому они могли применяться на втором этапе войны против Цзинь — косвенно это подтверждает всплеск активности монголов в Цзинь осенью 1218 г., когда в условиях сосредоточения главных сил Чингисхана в Восточном Туркестане отдельная армия Мухали взяла большое число крупных городов в Северном Китае.
Каким бы в реальности ни был путь проникновения к монголам «мусульманских камнеметов»-манджаников, ясно одно — они уже имелись в армии Чингисхана во время похода в Среднюю Азию. Ан-Насави, описывая осаду Хорезма, использует термин манджаник в отношении камнеметов монголов[372]. На то, что это правильное использование термина, т. е. что имеется в виду именно требюше (иначе — требушет) с противовесом, косвенно указывает дальнейший рассказ ан-Насави о том, что за недостатком камня в окрестностях Гурганджа (т. е. в Хорезме) для этих манджаников использовались деревянные снаряды из корней тутовых деревьев[373]. Но для китайских блид они менее всего подошли бы по размерам (для такого веса они были бы объемнее камня и плохо держались бы пращевым захватом), в то время как противовесные требюше не имеют ограничений в створе для метания, он может устанавливаться согласно заданным параметрам снаряда.
Итак, основным заимствованием у мусульман были камнеметы противовесного типа и огнеметная техника. Хотя у народов Северного Китая последняя тоже имелась, но использовалась реже, чем в странах мусульманского Востока. Горючие смеси делались на основе пороха и нефти, а потому в Китае огнеметы использовались не так активно: «Будучи дефицитной, нефть в Китае использовалась в военных целях значительно меньше, чем в богатых ею мусульманских странах»[374]. Источники уже XI–XII вв. указывают наличие у сельджукских султанов целых подразделений «нефтеметателей»[375]. Опыт мусульманских мастеров-огнеметчиков был в полной мере использован во время похода против хорезмшаха — по сведениям Ибн ал-Асира, монголы во время уличных боев «сжигали нефтью» дома в Гургандже (т. е. в г. Ургенч)[376]. Внедрение в своей армии развитых средств огненного боя особенно пригодилось монголам в войнах против Булгара и Руси, где основой фортификации были древо-земляные укрепления.
Поход против хорезмшаха показал значительно возросшее умение монголов брать города — тому способствовало уверенное освоение монголами китайской традиции (во всех вариантах — тангутской, чжуржэньской и собственно китайской) и появление у них через каракиданей и уйгуров еще более мощной камнеметной техники. В походе на богатые городские оазисы Средней Азии монголы набирали трофеи, силой уводили мастеров и ремесленников. Разумеется, были и добровольцы: переходили на службу даже целые подразделения как катапультеров (вроде вышеупомянутого сарханга Хабаша с отрядом катапульт), так и огнеметчиков. Все это к середине 1220-х гг. значительно увеличивало возможности монголов по взятию укреплений и городов. Размах использования монголами всей этой техники можно увидеть на примере осады Нишапура: «Они находились здесь, пока не восполнили недостатка в осадных орудиях: защитных стенах, подвижных башнях, катапультах и таранах. Они направились к Нишапуру и в тот же день установили двести
