Кадет Морозов - Шелег Дмитрий Витальевич

Единственное, что радовало меня в этой ситуации, так это подчеркнуто вежливое обращение сержанта, который вел себя достаточно корректно и даже не позволил себе повысить на кого-нибудь голос.

«Удивил! Вот честно удивил! А мне казалось, он умеет только злиться, и все, — подумал я. — Или дело в том, что капитан узнал о его ненормальном поведении в комнате Пескова и накрутил хвост? Хм… посмотрим».

— Это просто какое-то дерьмо! — неожиданно для всех сказал Песков, когда мы вышли из учебного корпуса. Дубовой сдавал аудиторию въедливой женщине, поэтому у нас было некоторое время, чтобы спокойно поболтать. — Мы что, поступали сюда для того, чтобы загибаться в аудиториях?! Да еще и с первого же дня?! Во всех нормальных учебных заведениях дают пару дней, чтобы после каникул ученики могли полноценно втянуться в учебный процесс! А здесь?! Пилки! Ерунда какая-то! С ходу что-то в тетрадях писать приходится.

— Я думал, нас будут учить сражаться! — поддержал крик души другой мальчишка. — А тут какие-то занятия по уставам! Мерзость! Если бы не обещание главе рода нести груз обучения и стараться, ноги моей здесь не было бы! Издевательство какое-то!

— Мало того, и Витовт в другом взводе оказался, — насмешливо протянул Никола, прямо указывая на настоящую мотивацию находящихся здесь ребят.

— Будто ты получил от своей семьи другую задачу? — злобно ответил возмущенный мальчишка.

— Не понимаю, о чем ты. Мне вообще никаких задач никто не ставил, — хмыкнул Таранов и кивнул на меня. — В отличие от некоторых.

— Это предъява? — произнес я, решив не отвечать и не попадать в положение оправдывающегося человека.

— Предъява? — Никола поморщился. — Ты где таких слов набрался? В тюрьме сидел?

— Ты очень легко создаешь себе недругов, — заметил я спокойно. — Людей просто так цепляешь. Нехорошо это. Может аукнуться.

— Цепляю? — Мальчишка улыбнулся. — Просто вовлекаю в беседу. А то стоите и молчите, не отделение, а не пойми что. Да и точно уверен, что такую задачу тебе тоже ставили.

— Так это ты ради нас стараешься? — хмыкнул я. — Мученик! Сплачиваешь коллектив через недовольство твоей собственной персоной? Побереги силы, а то надорвешься.

— Тогда скажи нам свое мнение о произошедшем, а не стой, словно воды в рот набрал, — произнес Никола, явно переводя тему, так как не знал, что ответить. А я решил присмотреться к нему повнимательнее.

Вдруг он не случайно стал на меня наезжать?

— Я считаю, что это только начало, — произнес я и пояснил: — Имею в виду действия начальства, которые вы не можете понять и которые вас очень бесят. Такой вот ерунды будет много. Это армия, в которой царит единоначалие, и решения, принятые командиром, единственно верные. Кстати, спросите у других ребят, как их отделения провели время до ужина, и сильно изумитесь. И еще… совершенно не удивлюсь, если Дубовой, хоть он ничего об этом не сказал, с завтрашнего дня начнет требовать знания записанных в тетради статей.

— Что?! — услышал я дружный вопль возмущения. — Да зачем нам эта ерунда?! Мы записали и знаем, что есть что. Зачем больше-то?

— Затем, что мы находимся в армейском училище, и от нас будут требовать знания элементарных вещей. А такой командир, как наш, станет в этом особенно усердствовать.

— Я надеюсь, это всего лишь твои предположения, — покачал головой Песков. — А то совсем невесело будет.

— Напомнишь мне об этом разговоре завтра. А еще — после того как на занятии по огневой подготовке тебя будут учить правильно целиться из автомата и пистолета.

— Да ты смеешься, — не поверил он. — Кто стрелять не умеет?

— Тоже думаю, что среди нас таких нет, но тем не менее, — кивнул я. — Правила есть правила.

В этот момент из учебного корпуса вышел задержавшийся Дубовой, и мы дружно отправились к спальному расположению, чтобы там соединиться с двумя другими отделениями и в составе взвода двинуться на ужин.

— Не могли сразу из учебного корпуса в столовую зайти? — тихо возмущался один из мальчишек моего отделения. — Зачем проходить мимо? Чтобы дойти до расположения, а потом снова возвращаться в столовую?! Не понимаю! Туда-сюда ходим!

(window.adrunTag = window.adrunTag || []).push({v: 1, el: 'adrun-4-144', c: 4, b: 144})

«Крик души», — подумал я, мысленно усмехнувшись, и услышал, как его поддержали другие ребята из отделения.

— Отставить разговоры! — рявкнул ведущий строй Дубовой. — Тишина! Никто не разговаривает!

— У меня большое желание кинуть в него «огненный шар», если он не успокоится, — произнес идущий рядом Годимир, и окружающие согласно захмыкали.

Ужин прошел довольно спокойно, без эксцессов. Если, конечно, не считать той необычайной тишины, что воцарилась в зале после того, как появился Витовт. Не стоит сомневаться: каждый из кадетов получил персональное задание от своего рода сблизиться с наследником престола.

«Хм… интересно, — задумался я. — А не воспользуется ли Витовт этим обстоятельством, если захочет меня проучить? Тем более что многие мальчишки мечтают ему угодить. Инструмент сам упорно лезет в руки. Интересно, что именно он предпримет? И сможет ли привлечь „к делу“ кого-нибудь из моего отделения? Например, Николу?»

В местной столовой кормили не хуже, чем в имперской школе, а может, даже и получше. Порции здесь явно были побольше. Изначально я предполагал, что мне удастся сесть за один стол с Огнеяром и поговорить, но оказалось, что в столовой рассаживаются по определенной схеме.

Командование поступило довольно мудро, выделив каждому отделению вытянутый стол на восемь персон. Семь мест для кадетов и одно для сержанта. Благо командиры отделений ужинали за парой отдельно стоящих столов. Ну и правильно, о чем им болтать с малышней!

За столом царила не самая добрая атмосфера. По отношению к сержанту, конечно. Мальчишки с удовольствием рассказывали друг другу, каким именно образом будут бросать в Дубового заклинания, если он не успокоится. Ведь что он может? Он всего лишь боец!

Разочаровывать их и объяснять, что сержант сотрет всех в порошок, я не стал. Скоро реальность покажет, кто есть кто.

— Ты куда это перед ужином пропал?! — завалился ко мне в комнату Огнеяр, с которым нам не удалось поговорить ни во время построений, ни в столовой. — Мы же договорились вместе изучать окрестности! Я прихожу, а тебя нет.

— У нас все отделение пропало, — ответил я и, показав на тетрадь, лежащую на столе, пояснил: — Мы несколько часов сидели в аудитории и записывали статьи устава.

— Ты шутишь?! — выпучив глаза, произнес Годимир. — В какой еще аудитории?! Какие записи? Мы же только приехали!

— У нас своеобразный командир, — пожал я плечами.

— Очень своеобразный, — произнес мальчишка, покрутив пальцем у виска, и добавил: — А нас Страх посадил у себя в кабинете, побеседовал, рассказал, что всех ожидает в ближайшем будущем, затем выдал памятки с распечатанными статьями из устава и сказал понемногу начинать их учить. Десять минут — и мы свободны.

— А так можно было, что ли? — произнес я, вспомнив один вирусный ролик, и отмахнулся, увидев вопросительный взгляд Годимира. — Думаю, с таким-то командиром мне будет совсем не весело.

Мальчишка кивнул и произнес:

— Слушай, насколько я помню, у нас по распорядку дня сейчас свободное время. И будет оно свободным до двадцати одного часа. Может, прогуляемся по округе? Проведем, так сказать, разведку? Поищем место для тренировок.

Я согласился. Размяться действительно хотелось, и конечно же лучше всего делать это подальше от любопытных глаз. Но для начала такое место необходимо найти.

Как выяснилось чуть позже, мы оказались не единственными любопытными. На территории училища то и дело встречались небольшие группы ребят, которые с интересом изучали окрестности.

(window.adrunTag = window.adrunTag || []).push({v: 1, el: 'adrun-4-145', c: 4, b: 145})

Обогнув наше спальное расположение и пройдя чуть дальше, мы вышли к вместительной спортивной площадке с большим количеством турников, брусьев и тренажеров для работы с собственным весом.

Все это богатство скрывалось за красивой зеленой стеной посаженных на одной линии высоких облагороженных туй. Растения располагались на расстоянии пятидесяти-семидесяти сантиметров друг от друга, что позволяло создать сплошное зеленое ограждение и оставить в тайне происходящее на площадке.