Восстание вассала - Александр Смоленский

Ровно через неделю он вновь звонил в агентство «Ангел».

Голос Глушко, и прежде всего его интонации, не оставляли сомнения, что инкогнито успешно раскрыто. Правда, оставалось непонятно, насколько Глушко приемлет фигуру разжалованного олигарха и одновременно с этим беглого заключенного.

– Мне полностью понятно, с кем я говорю, – сразу заметил он, дабы больше не было недомолвок. – Вот уж чего не ожидал… Да-а, задали вы задачку… Не скажу, что рад, но и недовольства не выскажу, уважаемый Денис Дантесов.

– Стало быть, недовольство имеется, только вы его просто не высказываете.

– Не ловите на слове. Поставьте себя на мое место. Хотя ситуация упрощается тем, что я давно уже не на службе и имею все основания быть, как и вы, циником.

– В каком смысле? – не удержавшись, спросил Данист.

– В самом прямом. Ваши обиды, о которых могу лишь догадываться, довольно схожи с моими. Давними, но не забытыми. Но это в настоящий момент неважно. Важно понять, что вы хотите от меня?

– Того, что может желать нормальный человек, у которого отобрали все. Состояние. Положение в обществе. И, главное, свободу. Читайте Дюма.

– Нормальный – ненормальный, – будто себе под нос пробормотал Глушко. – Не будем спорить об этом. Хотя и подмывает. Назовите, кто?

Абонент молчал.

– Господин Дантесов, я спрашиваю, кто?

– А вы не спрашивайте. Неужели неясно, кто? Когда увидимся, внесем полную ясность.

– Не буду настаивать, господин Дантесов. Возьму еще небольшой тайм-аут, чтобы определиться с рабочей группой. Дело нешуточное. Как сразу, так только…

– В каком смысле? – не понял Денис. – Вы хотите сразу?

– Успокойтесь. До «сразу» далеко, как до Луны. Я имел в виду, что, как подготовлюсь, сразу прилечу. Кстати, куда лететь? Вы давеча упоминали теплые моря. Что, Юго-Восточная Азия? Далековато, однако.

– Ближе. Земля обетованная.

Первый визит Глушко последовал почти сразу после того разговора. Они никуда не пошли, а остались ужинать в доме. Угощаясь, Юрий Нилович некоторое время делал вид, будто бы не узнал Даниста, и даже похвалил – мол, конспирация великая штука, – хотя на самом деле любой профессионал его вычислил бы при первой, даже случайной встрече. Никакая бородка, то ли а-ля Рошфор, то ли а-ля ребе…

– Нас, бывших работников щита и меча, этими приемчиками не проведешь. Не обижайтесь. Вы, видимо, позаимствовали их из комедии Одесской киностудии, если не ошибаюсь, «На Брайтон-бич опять идут дожди». Не так ли? Поэтому сразу запомните – надо как можно меньше высовываться, меньше бывать в людных местах, меньше встречаться с друзьями.

Данист активно замахал руками, что должно было означать следующее: мол, ни о чем подобном даже не думал. А что до образа, так он созрел спонтанно. Но Глушко это уже не интересовало.

– Итак, наше агентство готово взяться за работу. Тем более что об этом просил Папа. Но не только поэтому. Не скрою, известное сочувствие к вашей персоне тоже присутствует. Так что, давайте сразу перейдем к конкретике.

Слушая гостя, Данист внимательно его рассматривал, как в былые времена, когда принимал топ-менеджера на ответственную работу. В какой-то момент это его даже слегка позабавило, хотя уместнее было бы взгрустнуть.

Перед ним сидел крупный мужчина с умными, волевыми глазами. «Такие не обманешь, не проведешь», подумал Данист. Светлые волосы были аккуратно зачесаны назад, подчеркивая красивый, выразительный овал головы. На правой щеке и широком подбородке резко выделялись две отметины – явно следы каких-то ранений, природу которых Данист угадать не мог. Именно эти отметины, скупо дополняя образ, представший перед бывшим олигархом, делали его еще более выразительным. Дениса так и подмывало сказать: я вас принимаю на работу, господин Глушко. Но пришлось произнести другое:

– Прежде я хотел заявить, что полностью доверяюсь вам. А теперь к делу. У меня есть огромное желание наказать по справедливости одну очень важную персону. За причиненное мне и моей семье зло, унижение…

За ценой, что называется, не постою! Вы ведь выполняете такого рода «заказы», не так ли?

Произнеся эту трудную фразу, Данист пристально-вопросительным взглядом поверх очков попытался вглядеться в глаза гостю.

– Агентство «Ангел» выполняет такого рода заказы… – грустно улыбнулся Глушко. – Назовите имя объекта! Хотя подождите. Давайте побродим у моря. Связавшись с вами, я должен быть весьма и весьма осторожен лично.

– Отчего же не пройтись. Я знаю одно милое местечко. Сам хожу туда изредка.

Через четверть часа спутники уже были на берегу. В отдалении Глушко мог спокойно читать названия отелей, словно напоминающих, что он на курорте мирового уровня.

– Я жду ответа, – наконец нарушил молчание гость, который, прежде чем ступить на песок, с удовольствием снял туфли и носки, посмотрев при этом на Даниста, не шокирует ли это его.

– Когда еще представится возможность погулять по песочку. Надо же! Еще теплый. Не остыл. Не знаете, сколько градусов было сегодня днем?

– Наверное, около тридцати по Цельсию, – ответил Данист. – Я готов назвать, кто. Или вас уже это не интересует?

Он подошел к береговой черте почти вплотную, так что волна сразу накрыла сандалии. Глушко остановился чуть поодаль.

– Бессмертнов Андрей Андреевич! – решительно выпалил Денис и вновь пристально взглянул на Глушко. Какова реакция?

– Тю-ю! – невольно присвистнул бывший разведчик. – Когда я собирался сюда, то надеялся, что персона менее значительная. Может, вы так шутите? Вы хотите ликвидировать Бессмертнова?! Ведь это, как говорят сейчас в столице, «наше все»! Простите, я забыл, что вы давно не были в Москве.

– Представьте себе, слышал. Кажется, по «Эху». И что с того? Вы правильно меня поняли, – с решимостью гладиатора ответил беглый заключенный. – Я хочу отомстить. И раз Папа назвал вас, значит, вы можете мне в этом помочь. Сами понимаете, снайпер я никакой… А жаль!

В каком-то нереальном для этих мест тумане он довольно живо представил, как именно он лично вышел на дорогу мести. В руках – винтовка, бьющая чуть ли не на три километра. На ногах – сапоги, чтобы можно и по грязи потопать. В планшете, как граната болтающемся на бедре, карта-миллиметровка, схожая с той, что когда-то демонстрировали ему геодезисты из нефтегазразведки. А в ней все маршруты Бессмертнова, его любимые места прогулок, трапез, любовных утех и т. д.

Вот он, уже в горнолыжном снаряжении, кажется, это где-то в Альпах. Вот он – если вглядываться без прицела – пока еще далеко-далеко, его обидчик. А вот он уже в прицеле, будто совсем рядом, только выпрыгнул из вагончика, доставившего его на трассу. Вот он топчет лыжей снег, а вот уже резко отталкивается палками и устремляется вниз к той самой ближней точке, где пуля перехватит его. Останется только нажать на курок…

– Извините, но куда вы смотрите в одну точку? Может, я мешаю?

Откуда-то издалека до Даниста долетел вопрос, заданный гостем.

– Это вы меня простите. Задумался, – вежливо ответил он, не до конца понимая, что с ним только что было. Неужели сказалось виски, которое никогда ему не нравилось? Однако за компанию с Глушко он сделал несколько приличных глотков. – Я только на пару секунд удалюсь.

Денис стремглав бросился туда, где маячили огоньки какого-то кафе. Проскочив в туалетную комнату и сняв очки, он сунул голову под кран. Что с ним было только что? Совсем помутился рассудок?

Быстро вытерев волосы и лицо, он аккуратно причесался и так же бегом вернулся к беспечно прогуливающемуся Юрию Ниловичу Глушко.

Гость, будто не заметив его отсутствия, продолжил:

– И все же я бы посоветовал вам, Денис Борисович, прежде чем подряжать «Ангелов» на это дело, еще хорошенько подумать. Не потому, что это выльется в весьма и весьма внушительную сумму. Объект практически недоступная персона. У него великолепная охрана. Но не это сейчас главное. В конце концов, с точки зрения методики операции, это не столь важно.

Готовы ли вы в принципе взять на душу такой смертный грех? И тут, заметьте, совсем не важно, кто объект – важная персона или заурядный бомж. Это я вас спрашиваю больше как специалист-философ.

– Да ну! Интересно даже. Как сказали бы в Одессе, мне больно отвечать на ваш вопрос, – скривив рот в подобие улыбки, ответил Данист. – Но если я уже нашел вас?! Зачем вести душещипательные разговоры? Никто же пять лет назад не задал вопрос Бессмертнову, готов ли он был взять на душу грех?

– Ну почему же… Я лично нашел в газетах немало упреков в его адрес, – парировал Глушко.

– Так, жалкие укусы. И то, полагаю, не ради моей спорной персоны, а ради того, чтобы лишний раз укусить. А таких людей, как господин Бессмертнов, не надо покусывать, будто ты шаловливая собачонка. Их надо или принимать, или с ними бороться.

– Вон вы какой, оказывается, принципиальный, господин Дантесов. Похвально. Похвально. Но чем эта принципиальность обернулась лично для вас? Полным крахом?