Ночные свидания - Клер Уиллис

— Джейкоб, у меня к тебе предложение. — Ричард сунул руку в карман куртки, Джейкоб застыл в напряжении, но на свет появилась лишь табакерка. Вдохнув понюшку, Ричард предложил табак Джейкобу, но тот оттолкнул руку.

— Хорошо, — спокойно ответил Ричард. — Я хочу, чтобы ты пошел вместе со мной. В награду я сохраню жизнь твоей жене.

Джейкоб рассмеялся, приглушенно и совсем невесело:

— Что за чертовщина? К чему ты клонишь?

— Дело в том, что именно я виновник ее болезни. Почти каждую ночь она приходит ко мне, когда я зову ее, и пью ее кровь.

Джейкоб упал на колени прямо в сырую землю. Мул, уловив тревогу хозяина, жалобно замычал. Джейкоб сложил руки вместе перед собой и горячо начал читать молитву «Отче наш»:

— Отче наш, сущий на небесах, да святится имя твое!..

Ричард сильно ударил Джейкоба по лицу так, что брызнула кровь, и тот повалился на землю.

— Прекрати нести чепуху.

Что-то твердое, холодное давило на голову оглушенного Джейкоба. Слегка повернув глаза, Джейкоб увидел железное лезвие плуга, упиравшееся в щеку и висок. Еще небольшое усилие, и лемех расколол бы его голову словно дыню.

Прямо над ним, упираясь в ручки плуга, виднелось оскаленное лицо Ричарда.

— Слушай меня внимательно. Я не намерен повторять дважды. Я хочу сделать из тебя вампира. Ты поедешь со мной в Европу и там будешь работать на меня. Не бойся — не торговать рабами. Ты слишком чувствителен для такого бизнеса. Ты будешь помогать мне в других делах.

— С какой стати я должен слушаться тебя?

— Я же говорил: в награду я оставлю жизнь твоей жене и твоим детям.

— Иди к черту, — прошептал Джейкоб.

— С тобой мой друг, только с тобой, — усмехнулся Ричард. — У тебя нет выбора. Но ты можешь позволить твоим близким, жене и детям, остаться здесь на земле. В противном случае мы все вместе окажемся в аду.

Слезы закипели в груди Джейкоба и хлынули по щекам.

— Зачем тебе это нужно, Ричард? Я знаю, ты любил Джейн. Но ведь она никогда не отвечала тебе взаимностью. Что мне было делать? Оставить ее ради твоей безответной любви?

— Да, именно так ты должен был поступить. Ведь я первый с ней познакомился. Откуда ты только взялся, если бы не ты, она полюбила бы меня. В конце концов я ведь не урод, и в меня очень даже можно влюбиться.

Джейкоб медленно приподнялся. Он делал вид, будто ищет носовой платок, как вдруг вскочил и с яростным воплем бросился на Ричарда. Он намеревался либо удушить его руками, либо бросить на острый плуг.

Однако Ричард опередил его. Он перехватил его руку и швырнул обратно на землю. Поставив ногу ему на шею, он осклабился:

— Тебе не одолеть меня, Джейкоб.

Джейкоб сплюнул кровь, которая сочилась из разбитой губы.

— Нет, не одолеть, — прошептал он. — Если только не стану подобным тебе.

Ричард рассмеялся и убрал ногу с поверженного противника:

— Ты прав, дружище. Наконец-то ты начинаешь прозревать.

Санни смотрела на замершего Джейкоба, который молчал уже несколько долгих минут. Его отрешенный взгляд, страдание, отразившееся в чертах его лица, — все говорило о глубоких переживаниях.

— Я не всегда был таким, каким ты меня видишь сейчас. — Джейкоб махнул рукой вокруг себя. — Двести лет назад, когда я был человеком, у меня имелись прекрасная жена и двое чудесных детишек. Я был счастлив так, как только может быть счастлив человек.

— Что случилось потом?

— Потом появился Ричард Лазарус.

У Санни перехватило дыхание:

— Ты так давно его знаешь?

— Да, я знаю его очень давно и очень хорошо. Ричард Уэстербридж работал на моего отца. Когда я отказался унаследовать семейный бизнес, Ричард занял мое место.

— Ты говоришь — Уэстербридж?

— Неужели ты наивно полагаешь, будто у вампира может быть имя Лазарус? — Он усмехнулся. — Даже у Господа нет такого чувства юмора.

В гостиной воцарилась гробовая тишина. Джейкоб первым прервал молчание.

— В каком-то смысле Ричард мой отец. Он сделал из меня вампира.

Глаза Санни округлились от ужаса.

— Неужели ты захотел стать вампиром?

Глаза Джейкоба сердито блеснули.

— Единственное, что мне хотелось, — быть вместе с женой и детьми, видеть, как взрослеют мои дети, как подрастают внуки, и на склоне лет умереть спокойно и быть похороненным на своей ферме. Больше ничего.

— Но тогда почему ты позволил ему отнять все это у тебя?

Джейкоб встал с дивана и прошел к окну.

— Он начал вызывать мою жену по ночам, пить ее кровь и потихоньку вместе с кровью высасывать из нее жизнь. Ричард — вампир, он гипнотизировал нас обоих, поэтому мы ничего не помнили. А когда моя жена была на пороге смерти, он пришел и предложил мне сделку. Моя жизнь взамен ее жизни. — Джейкоб говорил медленно, спокойно, машинально, без каких бы то ни было эмоций, произнося слова так, как будто не вдумывался в их смысл.

Санни подошла к нему.

— Но зачем ему понадобился ты?

— Желание отомстить. Еще раньше, когда Ричард был человеком, он полюбил Джейн, просил ее руки, а она отказала ему. Вскоре он уехал по делам моего отца. В те времена процветала колониальная, так называемая «треугольная торговля»: Вест-Индия продавала Новой Англии патоку и сахар, из которых там изготавливали ром, за ром покупали рабов в Африке и продавали в Северной Америке и Вест-Индии. Выждав из приличия некоторое время, мы с Джейн поженились. Когда Ричард вернулся, уже будучи вампиром, он ничего не забыл и не простил. Замужество Джейн он счел изменой.

— Понятно, тебе пришлось принять условия Лазаруса. А потом ты виделся с женой?

Он не ответил, но его лицо так исказилось от боли, что все стало понятно без слов. Джейкоб жил один двести лет и уже свыкся с мыслью, что навсегда останется одиноким.

— О, Джейкоб, — Санни приподняла голову и заглянула прямо ему в глаза, — ты поступил правильно. Да-да, правильно.

Он схватил ее за плечи и оттолкнул от себя. Разозлился так, что даже покраснел.

— Кто ты такая, чтобы жалеть меня. Ты же не знаешь, кто я на самом деле.

Санни боязливо отступила. Сердитый блеск в его глазах и его скрытая страшная сила напугали ее. Как вдруг Джейкоб подхватил ее на руки и принялся осыпать поцелуями. Он поднял ее легко, словно перышко, прижимая к груди мягко и нежно. Сердце Санни взволнованно билось, она не могла не откликнуться на такой поцелуй, так ее никто никогда не целовал. Поцелуй казался каким-то текучим потоком, соединившим воедино их тела и души. Несомненно, Джейкоб нуждался в ней, очень нуждался, однако Санни чувствовала, что, несмотря на все свое желание помочь ему, она не в состоянии заполнить пустоту, боль и муку, поселившиеся в его сердце.