Империя - Novela

я проводила там дни в период его недомогания, и совсем другое – сейчас, когда все вернулось на круги своя.

Коул слишком долго был на принудительном больничном, поэтому, как только док дал ему добро, со всей энергией ринулся в бой. Втайне я опасалась, что теперь, когда все стало прежним, его первоначальное отношение ко мне также вернется. Боялась, что та связь, которая установилась между нами – исчезнет.

‒ Ладно, в любом случае, пока ты платишь за квартиру, меня все устраивает. ‒ Голос Рины отвлек меня от неприятных, беспокойных размышлений. ‒ Но имей в виду – в следующую субботу ты моя! – указав на меня пальцем, предупредила подруга.

‒ Что-то намечается? – заинтересовалась я.

Рина фыркнула:

‒ Намечается мой сраный двадцать девятый день рождения. ‒ Она уныло скривилась. ‒ Радости, конечно, мало, поэтому я планирую как следует набраться и подцепить какого-нибудь жутко сексуального красавчика – желательно не старше двадцати двух. ‒ Рина поднялась, а я посмотрела ей в спину, всячески стараясь сдержать смех. ‒ Мы будем пить, и танцевать, а ты пойдешь со мной. ‒ Она развернулась у дверей своей комнаты, строго посмотрев на меня.

Я кивнула, пообещав:

‒ Ни за что не пропущу твой день рождения. Можешь на меня рассчитывать.

ГЛАВА 19

‒ Позволь мне. ‒ Встав перед Коулом, я подняла руки и принялась развязывать узел его галстука. Сегодня он вернулся пораньше, решив не задерживаться в казино до ночи, что не могло не радовать. ‒ В следующую субботу у Рины день рождения и она планирует праздновать в ночном клубе, ‒ сообщила я, отступив с галстуком в руках. Не то, чтобы я нуждалась в его разрешении провести вечер с подругой, но мы вроде как пара, поэтому я посчитала, что нужно его предупредить.

‒ Что за ночной клуб? – Коул расстегивал пуговицы на рубашке, глядя на меня с высоты своего роста. Чтобы смотреть мне в глаза, ему приходилось наклонять голову – я не была низкого роста, но он был довольно высоким.

Я наморщила лоб, вспоминая название, о котором говорила Рина.

‒ «Сочный грех», кажется.

Коул в замешательстве вскинул брови и уточнил:

‒ «Сладкий грех», может быть?

‒ Точно! – Я щелкнула пальцами, засмотревшись на его обнаженный торс, открывшийся мне, когда он снял с себя рубашку. Ну, точно «сладкий грех». ‒ Он самый.

‒ И что вы будете там делать? ‒ взявшись за черный кожаный ремень, с явным подтекстом спросил мужчина.

Я с трудом перевела взгляд с его плоского, твердого живота на его не менее греховно-прекрасное лицо.

‒ Рина сказала, что мы будем пить и танцевать. Что люди обычно делают в ночных клубах?

Коул шагнул ко мне, приподняв мой подбородок, и провел большим пальцем по нижней губе.

‒ Напиваются и трахаются с незнакомцем в темном углу? – грубым, низким голосом подсказал он.

Ему не требовалось много усилий, чтобы мое тело тут же отреагировало должным образом. Мысли о Рине, дне рождения и прочем улетучились из головы, как сметенные ветром в открытую форточку.

‒ Что, если, ‒ я вплотную придвинулась к нему, и, запустив руку в расстегнутую ширинку, сжала его затвердевший член сквозь ткань боксеров, ‒ я напьюсь в клубе, а после, вернувшись в отель, трахну тебя? ‒ прошептала я, заглядывая в его глаза.

Коул тяжело сглотнул, опустив потемневший от желания взгляд на мои губы. В следующее мгновение он сминал мой рот атакой своего требовательного, горячего поцелуя. Сильные ладони мужчины опустились на мою попку и сжали. Бедра Коула толкнулись в меня. Животом я ощутила то, что уже было полностью готово для того, чтобы подарить мне такое желанное удовольствие.

Подхватив меня под ягодицы, Коул перенес меня к кровати и уложил на покрывало. Не переставая меня целовать, сплел наши пальцы вместе и завел руки над моей головой, прижав к матрасу.

‒ Что ты на себя наденешь? – Он приподнялся, нависая надо мной. Его голос охрип, выдавая в нем нетерпение и сексуальное напряжение. Синие глаза стали кобальтовыми, черты лица заострились, делая его как никогда опасным. Только я не боялась его, а хотела так, что становилось больно. ‒ Какое-нибудь короткое платье в облипку, которое почти не оставляет места воображению?

Несмотря на его суровый, угрожающий тон, он не был по-настоящему зол. Это была игра, и, видя, что ему это нравится, я быстро подхватила ее.

‒ Возможно. ‒ Я провела языком по губам, выгнувшись ему навстречу и прижимаясь грудью к широкой, сильной груди Коула. На мне была майка, и отсутствовал лифчик, поэтому твердые соски выпирали сквозь ткань. ‒ Красное, короткое платье, которое ты мне купил, ‒ пробормотала я, потираясь грудью о его горячую кожу. ‒ Только его, никаких трусиков, ‒ выдохнула я, приподнялась и царапнула зубами чуть колючий подбородок мужчины.

‒ Тебе нравится, когда у мужиков на тебя стоит, да? – коснувшись губами моего уха, развратно прошептал Коул. ‒ Нравится, когда они пожирают тебя глазами и мечтают о твоей киске?

Короткий, громкий выдох сорвался с моих губ. Губы Коула снова нашли мои. Язык мягко, но настойчиво толкнулся вперед, и я с готовностью ответила на поцелуй. Шире развела ноги, прижав ступни к матрасу. Между бедрами пульсировало, стало жарко и влажно.

‒ Тебя это заводит? ‒ Я поерзала под Коулом, вызвав у него стон. ‒ Заводит мысль обо мне и других мужчинах?

‒ Меня заводит, ‒ Коул отпустил одну мою руку и опустил свою, чтобы забраться в мои шорты, ‒ что другие хотят то, что могу получить только я.

С этими словами его пальцы осторожно раскрыли мои мокрые складочки. Он ввел сначала один палец, затем второй, не спеша, двигая рукой.

Мысль о том, что я принадлежу только ему, возбудила меня еще сильней. Я выгнулась, оторвав бедра от покрывала, прижалась к его руке и, дразня, провела языком по нижней губе Коула.

‒ Трахни меня, ‒ требовательно прошептала я в его губы. ‒ Чувствуешь, какая я мокрая из-за тебя? – Я сжала пальцы своей свободной руки на его запястье, вынуждая его руку внизу двигаться быстрей.