Токсичный ручей (ЛП) - Кин Кей Си

— Она не ошибается, чувак, — вмешивается Хантер, и я посылаю ему свирепый взгляд.

— Пошел ты. Я хочу немного побыть наедине с Шариком, и я не собираюсь навязываться ей. Итак, семь минут на небесах. В этом нет ничего страшного, верно?

Возвращаю мой взгляд к ней, она смотрит на меня как на сумасшедшего, но неохотно кивает.

— Прекрасно, что еще? — спрашивает она, глядя на остальных, ожидая, что они скажут.

— Если я словлю тебя, мы пойдем купаться нагишом, — говорит Хантер, удивляя меня, и Иден поднимает бровь, глядя на него. Вызов в их глазах безошибочен, и, как я и надеюсь, она не смягчится.

— Нормально, а ты? — спрашивает она, переключая внимание на Ксавье, и он хмурится.

— Ты так обращаешься ко всем, с кем трахалась?

— Честно говоря, я обычно с ними больше не разговариваю. Хочешь медаль? — она дерзит в ответ, и Ксавье не заглатывает наживку, хотя я вижу, что это на него подействовало, судя по тому, как слегка округляются его глаза.

— Если я поймаю тебя, ты ответишь на несколько моих вопросов. — Вот так просто, и, конечно же, она нетерпеливо кивает в знак согласия.

— Я также хочу вернуть кое-что еще, кроме своего телефона, если никто меня не поймает, — заявляет Иден, нервно поправляя манжеты моей куртки на своих руках.

— Что? — Спрашиваю я, горя желанием отдать ей что угодно прямо сейчас за возможность немного поиграть в кошки-мышки.

— Я хочу задать несколько собственных вопросов.

— Договорились, — отвечаю я прежде, чем Ксавье успевает прервать ее, и он раздраженно ворчит себе под нос, как я и предполагал.

— Отлично, так куда мне нужно отправится за телефоном? — Спрашивает Иден, поднимаясь со стула.

— В моей комнате, — отвечает Хантер. — Мы даже дадим тебе пять секунд форы.

— Подожди, я не знаю, где твоя комната.

— Не моя проблема. Пять… четыре…

В ее глазах паника, но если она думает, что я собираюсь ей помочь, то она жестоко ошибается. Я, наверное, здесь самый взволнованный.

— Три…два…

— Черт, — ругается она, вылетая через дверь, ведущую в коридор, и секундой позже я слышу, как ее ноги поднимаются по лестнице.

— Один. Готова ты или нет, но мы идем.

17

Иден

Aдреналин течет по моим венам, пока ноги несут меня вверх по лестнице на автопилоте.

Во что, черт возьми, мы вообще сейчас играем? И какого черта я вообще подыгрываю? Хотя я не могу отрицать тот факт, что от возбуждения у меня покалывает кожу.

Мой телефон. Мне нужен мой телефон. Там хранятся все фотографии или воспоминания, связанные с моим отцом, и если мне придется сбежать от этих придурков, чтобы вернуть их, то я это сделаю.

Быстро расстегивая куртку Тобиаса, чтобы она не стесняла мои движения, поскольку собирается вокруг бедер, я добираюсь до верха лестницы, на мгновение запаниковав, пытаясь решить, в каком направлении идти. Комнаты ведут в обоих направлениях, коридор освещен, повсюду двери, и я понятия не имею, в какую сторону идти.

Звук скрипящих стульев по кафельному полу кухни побуждает меня к действию, и я решаю пойти направо, не обращая особого внимания на то, как небрежно распахиваю каждую дверь. Шкаф, ванная и, наконец, то, что выглядит как чья-то комната, но, кроме кровати и комода, там нет ничего личного.

Я слышу, как они крадутся вверх по лестнице, а не гонятся за мной, как я ожидала, но это не успокаивает всплеск нервозности, который пронзает мое тело. Если они знают, в какую сторону я повернула, то поймут, близко я или нет.

Распахнув следующую дверь, я сразу понимаю, что нахожусь в одной из их комнат. Флюиды мужской пещеры мгновенно захлестывают меня. Гитара идеально стоит на подставке в углу, в то время как на столе рядом с огромной кроватью разбросаны бумаги.

Я не вижу своего телефона на кровати, и вся комната странно кричит о Тобиасе, поэтому я оставляю дверь открытой и перехожу к следующей.

Ванная. Черт.

Оглядываясь через плечо, я вижу, что все трое стоят наверху лестницы, на их лицах расплываются в ухмылках, пока Ксавье демонстративно поднимает свой телефон в воздух и нажимает кнопку. Я хмурюсь в замешательстве, но всего через несколько секунд весь дом погружается во тьму.

Я пытаюсь моргнуть в темноте, когда понимаю, что он только что выключил гребаный свет, и, спотыкаясь, иду к следующей двери.

— Так нечестно, вы, лживые ублюдочные сучьи морды, — кричу я, нащупывая дверную ручку следующей комнаты, но когда я широко распахиваю дверь, там кромешная тьма.

Ничего. Черт.

Спотыкаясь в темноте, я спешу к следующей двери, слышу их приближающиеся шаги, и мое сердце подскакивает к горлу.

— Включи, блядь, свет обратно, — рычу я, но все, что я слышу, это хихиканье в ответ. Распахивая следующую дверь, я останавливаюсь, когда понимаю, что это спальня.

Щурясь, пока сердце колотится в груди, я пытаюсь разглядеть комнату. Я вижу очертания мебели, но не думаю, что вижу кровать. Делая шаг назад, я натыкаюсь прямо на чью — то грудь, и прежде чем успеваю рвануться вперед вне пределов их досягаемости, руки обхватывают меня за талию, прижимая к себе.

— Отпусти меня, блядь, на землю. Ты выключил свет, и это было даже близко не гребаное преимущество. Ты играешь нечестно, — выкрикиваю я, размахивая ногами и руками, пытаясь вырваться из их хватки.

Тот, кто держит меня в плену, хихикает мне в ухо, но так тихо, что я не могу понять, кто из придурков это. От этого у меня по спине пробегает дрожь, когда я чувствую, как его руки обнимают меня крепче.

— Я сказала. Отпусти. Меня. На землю, — рычу я, прижимаясь к нему, поскольку он ничего не говорит в ответ. Подожди, он что… — Ты что, блядь, только что понюхал мои волосы? Урод, отвали.

Отбрасывая локоть назад, я бью его в живот, заставляя его замычать. — Черт, Шарик, я уже начал думать, что я твой любимчик, — бормочет Тобиас, его губы касаются раковины моего уха, и я замираю.

Внезапно в другом конце комнаты загорается тусклый свет, когда в телефоне Ксавье звучит сигнал тревоги, и я вижу, как Ксавье прижимает палец к губам, призывая меня к тишине.

Что, черт возьми, происходит?

— Какого черта твоя мама здесь делает, Ксан? — тихо бормочет Хантер, тоже поглядывая на свой телефон, когда подходит и встает сбоку от нас, и я понимаю, что все еще позволяю Тобиасу обнимать меня.

— Отпусти меня, — шепчу я, но даже это кажется Ксавьеру слишком громким, когда он бросается ко мне, зажимая меня между собой и Тобиасом.

— Если ты хоть немного ценишь свою жизнь, то заткнись нахуй. — Его слова пропитаны ядом, и я не могу сказать, направлен ли этот тон на меня или на ситуацию, но на этот раз я слушаю и держу рот на замке.

Звук захлопывающейся вдалеке двери сопровождается стуком каблуков по первому этажу.

— Почему, черт возьми, не включается свет? — Раздается жалобный женский голос, и Ксавьер быстро достает свой телефон из кармана и нажимает несколько кнопок, не двигаясь с того места, где он стоит передо мной, и в следующий момент за пределами комнаты загорается свет. Она кажется знакомой, но я не могу вспомнить, кто это.

— Ксавье, должно быть, снова заигрался с охраной, не напрягайся так сильно, любовь моя, — отвечает ей мужчина, пока я напрягаюсь, чтобы услышать, как они поднимаются по лестнице.

— Он не должен ни во что вмешиваться, Рез. Мы и так даем ему слишком много гребаной свободы.

— Давай просто возьмем то, что ты хотела захватить, а потом сможем пойти домой, хорошо? — успокаивает мужчина, и теперь они звучат гораздо ближе.

Ксавьер одними губами просит Хантера закрыть дверь, и он делает это незаметно для его огромных размеров, потому что я не слышу ни единого звука.

Пара продолжает что-то бормотать, но из-за закрытой двери я больше не слышу, о чем они говорят. Мои глаза, наконец, осматривают комнату вокруг меня, пока я пытаюсь сохранять спокойствие.

Покрывало темно-синего цвета идеально ложится на огромную кровать гигантских размеров, справа находится гардеробная и доступ в ванную комнату, в то время как здесь почти ничего больше нет. Если бы на стене слева от меня не было фотографий, я бы ни за что не поверила, что здесь кто-то спал.