Феникс (СИ) - Колышкин Владимир Евгеньевич

   Выйдя на улицу, он преодолел еще один марш закрученной лестницы, поднявшись до уровня тротуара, и не спеша зашагал по центру города, пребывая в очень хорошем настроении.

   В средоточии делового квартала, на углу улиц Парлюскиса и Народной, он остановился, чтобы переждать поток транспорта. Здесь было многомашинно и многолюдно. Над зданием госадминистрации, охраняемого бронетехникой и зенитными комплексами, гордо реял флаг республики Леберли - красное полотнище с черными гиперборейскими грифонами, поддерживающими с двух сторон белую книгу, с малопонятным символом на обложке. Вероятно, имелась в виду программная книга генерал-президента Голощекова - "Окончательное освобождение".

   Здания центра сохранились в точности, какими они были построены в ХIХ веке, когда город Каузинас шагнул на левый берег, разве что некоторые богатые фирмы и приватизированные магазины перекрасили фасады, обновили двери и вставили зеркальные витрины. Впрочем, зеркальные витрины и тогда уже не были в диковинку. И уж точно дома красили не по-теперешнему - фасад намалярят, а боковины грязные. Нет, уж если вы взялись за дело, так извольте, судари вы мои, обновить здание со всех сторон. Но где им это понять. Культура низов. Георгий помнил, как в детстве, у них в доме жила девица Татьяна. На свидания бегала в босоножках, ноги голые, губы накрасит, а пятки грязные.

   Впрочем, Бог с ними, с задниками. При большевиках и этого не было.

   Георгий повернулся в сторону близкого перекрестка, посмотрел на часы, висящие на столбе. "Е-моё! Уже - 4-30!" Он опаздывал. Пока он ехал из своего дальнего района, Инга могла уже два раза пересечь мост.

   И все же он успел купить у торговки на углу какие-то аляповатые цветы. Не взяв сдачу, он бросился бежать.

   3

   Запыхавшись, Георгий подбежал ко входу в кафе. И все же он опоздал. Инга стояла у дверей, одиноко оглядываясь по сторонам, и уже, кажется, собиралась уходить.

   - Опаздываете, маэстро! - сказала она нарочито строгим голосом, но не доиграла роли до конца, улыбка тронула ее перламутровые губы, когда увидела она цветы. - Привет!.. Это мне?

   - Здравствуй, дорогая! - ответил Георгий, тяжело дыша и вручая букет своей возлюбленной.

   - Ой-ёй-ёй, какая прелесть! - Она погрузила лицо в цветы, словно припала к роднику. - Спасибо.

   - Прошу великодушно простить меня. Непредвиденный случай задержал меня...

   - Что-то случилось?

   - Можешь меня поздравить. Сегодня украли мою картину из салона мадам Нюры.

   - Да ты что! О Боже! Как же это... а деньги?

   - Что деньги - тлен. Впрочем, с деньгами все в порядке. - Георгий похлопал ладонью по карману. - Главное, что украли мою картину... Словно работу какого-нибудь Гогена или другой знаменитости. Надеюсь, что она попала в руки настоящего любителя искусства.

   - Ты так радуешься, просто странно...

   - По-моему, лучшего признания таланта художника быть не может. Кое-кто, узнай он об этом происшествии со мной, лопнул бы от зависти. Ведь многие их картины даром никому не нужны!

   - Хвастаешься? - глаза Инги искрились.

   - Ну, разве что чуть-чуть, - засмущался Георгий. - Себя не похвалишь - сто лет будешь ходить оплеванным.

   - Странные вы люди - художники... Ну что, мы так и будем стоять у входа?

   - Пардон! - воскликнул художник и с силой хозяина жизни рывком распахнул тяжелую дверь. - Войдем же, любимая, и воздадим должное Бахусу! Отметим сие торжественное событие!.. Боже! я совсем забыл сказать тебе: ты просто потрясающе выглядишь!

   - Наконец-то ты заметил мое новое платье...

   Глава шестая

   ВРЕМЯ ТЕМНЫХ СИЛ

   1

   Они оказались в маленьком холле, где располагалась раздевалка, закрытая по случаю лета. Вымыли руки над раковиной, причесались, глядя в настенное зеркало, и прошли в полупустой зал.

   Здесь все изменись. Сильно. И в худшую сторону. Некогда стильный интерьер, характерный для прибалтийских кафе, поблек как-то, увял, опошлился какими-то нелепыми элементами декора.

   Георгий, не бывший здесь черт знает с каких времен, инстинктивно направился в сторону всегдашнего своего места. Где-то там, за решетчатым стеллажом, на полках которого громоздились горшки с растениями, у предпоследнего окна, недалеко от музыкального ящика, стоял ЕГО стол. С того места весь зал был как на ладони, а тебя, укрытого стеллажом, видели только избранные. Но здесь все стало по-другому. Все старое, привычное, родное: музыкальный автомат, стеллаж и многое другое выброшено было на свалку истории.

   Он усадил подругу и сел сам, спиной к зашторенному окну. Инга положила цветы поперек стола. Тут же возник официант, как чертик из коробочки. Только что его не было, и вот он есть. Стоит, приняв полупочтительную, полупрезрительную позу, нервно теребит блокнотик. Эта двусмысленность в его позе сразу исчезнет и приобретет вполне определенную направленность (по-хамски пренебрежительную или лакейски угодливую, смотря по тому, каким будет заказ клиента).

   - Что будем заказывать? - легкий реверанс гибким станом в сторону стола.

   - Будьте любезны... - произнес Георгий, раскрыв глянцевую книжечку меню. - "Суп прентаньер, тюрбо сос Бомарше, пулард а лестрагон, маседуан де фрюи..."