Релокант (СИ) - Чайка Дмитрий

— Твою ж мать! — разочарованно выдохнул Мишка. — Да что за невезение?

— Вы что-нибудь будете заказывать, сэр? — мужик в белом переднике, заляпанным каплями жира, вопросительно смотрел на Мишку.

— Да, буду. Жареную треску, пожалуйста, — ответил тот. — И лимон.

— Разумеется, — кивнул Густав и пошел готовить заказ.

— А скажите, — бросил ему в спину Мишка. — Кто-нибудь открывал последнюю дверь?

— Случалось, — кивнул после небольшого раздумья Густав. — Слухи ходили, что парочке парней это удалось.

— А как? — жадно спросил Мишка. — Как им это удалось?

— Ответ очевиден, — пожал плечами Густав, переворачивая деревянной лопаткой подрумянившуюся рыбу на другой бок. Зашкворчало горячее масло, а по кафе разнесся умопомрачительный запах. — Есть только одна сила, которая открывает любые двери. Ты легко догадаешься, какая, если дашь себе труд как следует подумать.

— Деньги! — прошептал про себя Мишка, но Густав его услышал.

— Они самые, — подтвердил он. — Миллионов пять-шесть, и ты купишь достаточно сил, чтобы открыть последнюю дверь. Только, знаешь, те, кто смог здесь заработать такую сумму, обычно не хотят отсюда уходить. Ты, наверное, уже понял, как именно тут можно поднять по-настоящему серьезные деньги. Уж точно, не ловлей рыбы. Что будет делать такой человек в какой-нибудь унылой Зеленой локации? Ты сам захочешь оказаться там, где живут несчастные пожилые люди, которые должны вкалывать за гроши целую вечность? Зазеркалье — не Земля, тут нет пособий по безработице. Тут все гораздо прозаичней. Ты, наверное, обратил внимание, как быстро погибают те, кому не суждено тут жить. Они слишком слабы, и Система отбраковывает их, навсегда стирая матрицу после десятой смерти. Она просто не хочет тратить ресурсы на поддержание их существования. Они же неудачники, мусор! А вот те, кто смог здесь уцелеть, да еще и заработать, чувствуют себя не так уж и плохо.

— Вот как? — задумался Мишка. — Значит, сюда пропадают люди, для которых рамки нормального общества слишком тесны. Так, что ли, получается?

— Получается, так, — кивнул Густав. — Мы просто не можем жить рядом с обычными людьми, уж слишком мы разные. Мы не станем безропотно пахать сотни лет, чтобы скопить на серебряный аккаунт. Если мне понадобятся уши, как у эльфа или физиономия кинозвезды, я снова сяду за штурвал межзвездного истребителя и прикончу десяток-другой парней за штурвалом точно такого же истребителя. Бог-император, этот ублюдок с бриллиантовым статусом, все никак не наиграется в войну.

— Война Кассиопеи и Деймоса? — вспомнил Мишка объявления в местной сети.

— Да, она самая, — подтвердил Густав. — Два безумно богатых придурка с невероятным по размеру эго так развлекаются уже лет десять. Не наигрались в детстве, козлы! Через год этой мясорубки мне так осточертела кровь, что я захотел перебраться в Желтый Мир, а оттуда — в Зеленый. Но не вышло. В Междумирье я оставил больше жизней, чем на войне. Я плюнул на свою мечту и осел здесь навсегда. Денег мне хватило на собственный домик и этот бизнес.

— Как собрать три руны? — спросил Мишка.

— Никак! — отрезал Густав. — Это просто глупая легенда, и не более того. Ты знаешь, сколько парней погибло в Междумирье? Все, кого ты видишь здесь, были там. И все, кто живет в этом мире, спускались туда хотя бы раз. Все до одного! У многих после этих попыток осталось по одной жизни. Всего по одной, парень! Теперь они живут просто и понятно, позабыв о всяких глупостях. Работают, телек смотрят, голосуют на местных выборах. Все, как у людей. Да, тут бедно и довольно уныло, но мы уже привыкли. В конце концов, мы попали сюда в наказание за свои ошибки. Ведь Красный Мир — это воздаяние! Это проявление высшей справедливости! Мы прожили скверную жизнь, парень, а теперь у нас есть целая вечность, чтобы осознать это и раскаяться. Мы заслужили свою судьбу и, наверное, именно в этом и есть настоящий смысл происходящего. А поиск рун — это тупик, это просто еще одно изощренное наказание за наши грехи. Уж слишком большой болью они даются.

— А сколько рун собрали вы? — спросил Мишка.

— Две! — Густав с гордостью показал свой браслет, тускло мигнувший в полутьме забегаловки. — Я убил двух гончих, и теперь очень ценю ту единственную жизнь, что у меня осталась. Я наслаждаюсь каждым прожитым днем так, как не наслаждался, когда был живым. И, насколько я знаю, три руны не собрал еще никто.

— Странно, — протянул Мишка. — А Оракул сказал, что нужно собрать именно три.

— Когда он тебе это сказал? — удивился Густав.

— Только что, — ответил Мишка. — Он сидел за этим столом.

— Ты не пил, парень? — подозрительно посмотрел на него владелец кафе. — Я никуда не отлучался из зала, и я бы уж точно заметил кого-нибудь постороннего. Тем более, обкуренного в хлам негра, которого встретил в свой первый день в Зазеркалье. Нет, ты что-то путаешь. Тут его точно не было.

Глава 17

2047 год. Реальный мир. г. Финстервальде. День релокации.

Его честь судья Рихтер появился в зале суда сразу же, как только помощник запустил соответствующую программу. Живые судьи работали только в апелляционной инстанции, а все прочие дела давным-давно рассматривал искусственный интеллект, в который было загружено невообразимое количество законов, подзаконных актов и решений других судей, создавших прецеденты. Квалификация судьи Рихтера ни у кого не вызывала ни малейшего сомнения, ведь он был в Германии един во множестве лиц, пробуждаясь к жизни простым нажатием кнопки. Не вызывала сомнения и его неподкупность. Как можно подкупить самообучающийся алгоритм? В судах не было больше соревнования адвоката и прокурора, они стали просто не нужны. Суд протекал почти мгновенно, как только в программу загружались материалы дела. А вот живой адвокат стал такой же роскошью, как дом в престижном районе и натуральная еда. Для Мишки и его мамы это было совершенно недостижимо, у них просто не было таких денег.

Благообразный мужчина лет шестидесяти стукнул молотком, и зал почтительно замолчал. Судья поправил роговые очки и открыл толстую папку, что лежала перед ним. Все эти действия носили ритуальный характер, но сидящие в зале молчали, испытывая нешуточный трепет перед слугой Фемиды. Судья прокашлялся и начал говорить. Он имел сочный приятный голос, с насыщенным обертонами тембром, который приводил в восторг местных дам. В городе лет пять назад проходило всеобщее голосование, на котором выбрали именно эту аватару судьи.

— Подсудимый Кляйн, — начал его честь. — Суд изучил материалы вашего дела и считает вашу вину доказанной. Вам есть, что добавить к тому, что вы уже сказали на допросе?

— Нет, — покачал головой Мишка.

— Нет, ваша честь! — поправил его виртуальный служитель закона. — Вы проявляете неуважение к правосудию.

— Это на что-то повлияет? — насмешливо сказал Мишка.

— Не повлияет, — согласился судья. — Но порядок — это основа нашего демократического общества. И никому не позволено нарушать его даже в мелочах. Иначе жизнь покатится под откос.

— Заканчивай уже свою болтовню, — усмехнулся Мишка. — Ты же просто программа.

— Итак, — судья Рихтер невозмутимо встал и открыл папку. — Подсудимый Михель Кляйн! Вы признаны виновным по всем предъявленным вам пунктам обвинения и приговариваетесь к пожизненному заключению. Вы сохраните все воспоминания, чтобы иметь возможность раскаяться в содеянном. Приговор будет приведен в исполнение немедленно. Фрау Кляйн, вы можете попрощаться с сыном. Заседание закончено. Все свободны.

Голограмма исчезла, а зрители, оживленно галдя, потянулись к выходу. Томас и Вольф сочувственно смотрели на Мишку, а вот Гельмут, который стоял рядом с матерью, впился в него ненавидящим взглядом. Берта еще больше высохла, а в ее глазах застыло обреченное выражение. В них больше не было ненависти, только усталость и тоска. Мишка водил глазами по залу, надеясь увидеть Марту, но здесь ее не было, и это укололо его в самое сердце. Она даже не пришла попрощаться с ним. Охранник открыл дверь клетки и вывел Мишку из зала суда. Надо торопиться. Через пять минут здесь будет новое заседание, а за ним еще одно, а потом еще. Судья Рихтер мог работать круглосуточно, ведь он не нуждался в отдыхе.