Холодный Огонь - Тамора Пирс

— Вимэйси Даджа, Раввот Ладрадун ждёт вас, ‑ поприветствовал он её. - Сюда.

— Минутку. ‑ Даджа присела, поддёргивая сапог, будто тот неправильно сидел у неё на ноге. Она вонзила свою силу глубоко в землю, пройдя сквозь камень и водянистую слякоть, пока не достигла раскалённой земной крови — расплавленного камня.

Поправляя второй сапог, она вызвала тепло к себе, наверх, позволив ему пройти через деревянные полы в оболочке из магии, чтобы не доски не загорелись. Открыв правую ладонь, она растопырила пальцы. Тепло потекло через неё, угнездившись во всех металлических предметах в помещении, которые могли его удержать: тяжёлая железная решётка камина, подставка для дров и кочерги, пустое металлическое ведро для угля и латунные отражатели ламп. Она дала металлу лишь столько тепла, чтобы подогреть воздух, но при этом не изменить цвет металла. Рабочие могли и не заметить, что им стало теплее, но она — знала. Так она по-своему била Моррачэйн по её скаредным рукам.

Она оборвала поток тепла и позволила остаткам снова стечь в расплавленный камень. Она помедлила ещё секунду, чтобы удостовериться, что никакие металлические предметы не поджигают древесину вокруг себя. Она здесь чего-то добилась. Удовлетворившись, она выпрямилась и топнула ногой, будто проверяя, удобно ли сидят сапоги.

— Вижу, у вас сгорело одно из зданий, ‑ заметила она, следуя за своим проводником по коридору в задние помещения.

— Месяц назад. Ничего серьёзного. ‑ Он остановился у закрытой двери и повернулся к Дадже, тяжело сглотнув: ‑ Вимэйси, вы дали мне слишком много денег. ‑ Он протянул ей серебряную монету. ‑ Вы же иностранка, вы могли и не знать — таким, как я, платят медный аргиб, а никак не серебряный. Если вообще платят.

Даджа улыбнулась:

— Готова поспорить, у тебя от этой твоей честной жилки одни неудобства, не так ли? ‑ спросила она. Она не могла представить, что Браяр бы поправил кого-нибудь, допустившего подобную ошибку. ‑ Не глупи, ‑ добавила она. ‑ Тебе пришлось обогнуть два острова, туда и обратно. Когда-нибудь, когда у тебя будет немного лишних денег, дашь их тому, кто нуждается.

Мальчик покачал головой:

— А я-то всё слышал, что южане скупы. Пусть Грайнтэйн осветит вам зиму, Вимэйси, ‑ сказал он, назвав наморнского бога света и тепла. ‑ Он постучал в дверь, затем открыл её. ‑ Раввот Ладрадун, здесь Вимэйси Кисубо. ‑ Он жестом пригласил Даджу зайти внутрь, затем пошёл назад.

— Даджа, добро пожаловать, ‑ сказал Бэн. В его кабинете было тесно из-за большого письменного стола, ящиков с конторскими книгами, верстака с картами и полок с маленькими ячейками, из которых торчали свёрнутые листы бумаги. Вдоль одной из стен стоял большой шкаф. Стена рядом со столом Бэна была покрыта большими размеченными досками, которые, похоже, содержали расписания поставок. Печка в углу испускала немного тепла — достаточно, чтобы у него не было необходимости носить уличный тулуп. Но пиджак его был застёгнут на все пуговицы. Ей почему-то не подумалось, что ему было теплее, чем его сотрудникам.

Она снова потянулась к теплу земли, на этот раз позволив теплоте разлиться вокруг неё. Она сомневалась, что печка смогла бы удержать всё то, что Даджа могла вытянуть из земли. Прощупав печку своей силой, она выяснила, что её железные бока были соединены небрежно, спаяны были лишь края прилегавших друг к другу частей. Кроме того, металлические бока были неравномерной толщины. Уж лучше ей будет излучать тепло своим собственным телом.

Когда воздух потеплел, Даджа сняла тулуп, поставила посох в углу, и положила свою сумку на верстак. Краем глаза она наблюдала за Бэном. В этом помещении, заполненном чернильницами, досками, книгами, стопками эскизов на толстых листах пергамента, крупный Бэн казался медведем в яме, обречённо ждущим, когда его затравят голодные псы. Контраст с его поведением во время пожара в пансионе заставил её сердце сжаться. Ему следовало быть снаружи, лицом встречать опасность, а не сидеть взаперти с клерками и скорняками.

— Тебе будет холодно, ‑ предупредил Бэн, когда она и куртку сняла. Вопреки своим словам, он начал расстёгивать пуговицы у себя на воротнике. ‑ Мы в день получаем строго определённое количество угля для печек, и я свою долю уже истратил. ‑ Он попытался улыбнуться: ‑ Матушка говорит, что люди ленятся, когда им слишком тепло.

Он взял у Даджи из рук её куртку и аккуратно сложил её, прежде чем положить на свой стол.

— Кстати, я говорил с магами магистратов насчёт пожара в пансионе. Они сказали, что проведут расследование, когда у них будет время. Конечно, пожар в Квартале Продавщиц находится отнюдь не вверху списка их приоритетов.

Даджа кивнула, вспомнив деле с фальшивыми деньгами, которое было вверху этого списка и являлось потенциальным бедствием государственных масштабов.

Бэн расстегнул свой пиджак:

— Что мне нужно сделать? Наверное, дело в снеге… тут стало теплее, тебе не кажется?

Даджа вытащила из сумки металлические прутья. Днём она уже обрезала их, чтобы они соответствовали длине контуров рук Бэна.

— Снег и впрямь идёт, ‑ сказала она ему. ‑ Ты не мог бы освободить место на столе?

Он подвинул кипы бумаг и счётных книг. Когда он закончил, Даджа заставила его сесть, и ровно расположить руки на столе.

— Я думал, ты просто придашь им форму у меня на руках, как глине, или, может быть, сошьёшь тряпичные перчатки? ‑ спросил Бэн.

Даджа покачала головой:

— Мне нужно сделать металлический каркас, как у портного, только для перчаток, ‑ объяснила она. ‑ И мне нужно быть уверенной во всех пропорциях твоих ладоней и рук. Иначе тебе будет трудно заставить перчатки что-то удерживать, в то время как тебе нужно полностью сосредоточиться на пожаре.

Бэн заметил:

— Чтобы отталкивая от себя горящие предметы, я не поджарил себе обратную сторону ладони, как в прошлый раз.

— Именно, ‑ ответила Даджа. Она расположила два прута по обе стороны его предплечий, оставив достаточно места, чтобы он мог носить перчатки поверх тулупа. Взяв прутья для локтей и запястий, она вызвала жар земли, обёрнутый её магией, чтобы защитить окружавшую её древесину. Она использовала жар, чтобы нагреть прутья настолько, что она могла их мять как глину. Работа была сложной. Она должна была поддать достаточно жару в кольца для локтей и запястий, чтобы те обогнули сочленения его рук, и чтобы они приварились к боковым прутьям — и при этом не обжечь ни Бэна, ни его одежду.

— Подними предплечья вертикально вверх, ладонями наружу, ‑ тихо сказала она. Бэн послушался, подняв ладони. Теперь Даджа замкнула кольца для локтей и запястий, нагревая их, пока их концы не спаялись вместе, не оставив даже шва.

Пока Бэн терпеливо сидел на месте, она добавляла