Бойня - Владимир Ераносян

– Значит, правительство все же взяло на себя кровь народа. Для этого нужна политическая воля. Не испугались замараться! И в чем же обвинят меня те, кто вывел танки на собственный народ?

– Не то ли хотели сделать вы, только в более угрожающих масштабах, когда могло стать уже слишком поздно, не вы ли планировали доведести народ до гражданской войны?

– Я? Вы демонизируете мой образ, хоть мне и приятно, что столь могущественная структура считает меня джинном. Я не управляю стихиями, они управляют мной. Анархия – предтеча порядка. На ее гребне возносятся вожди.

– Как возносятся, так и тонут. Вы правы, недооценивать плохо, но ошибочно и преувеличение. Ваши возможности исчерпаны. Вы проиграли.

– Я не играю, я воюю…

– А мне кажется, вы играете в войну.

Глава 25. Брекеты

Оглянувшись вокруг, Максим не поверил своим глазам – на улице было совершенно спокойно. Утро показалось чудесным. Тучи раздвинулись, и мороз не ощущался вовсе. Солнце светило не по сезону ярко и по-весеннему тепло. Из задворков сознания пришло восхищение. И почти детская радость. Он не убил, а значит, он не животное. Не крыса.

Он шел по улице, выпрямив спину, и улыбался во весь беззубый рот. Какая-то девушка в окне «Макдоналдса» на Киевской улыбнулась. Наверное, ее рассмешил его несуразный вид. Эта чужая одежда с короткими рукавами. Максим остановился и посмотрел на девушку через окно. Она улыбнулась снова, и в этот момент он заметил, что на ней белая шубка. Ему это что-то напомнило. Он не мог пройти мимо. Но не мог он и сдвинуться с места. Лишь стоял как завороженный и наблюдал, как она ест. И тут она встала и вышла из кафе на улицу.

– Хочешь сырные палочки?! – спросила незнакомка.

Больше всего на свете он хотел сырные палочки, хотел поесть их вместе с ней, девушкой в белой шубке.

– Хочу… – признался Максим.

– Ну тогда пойдем внутрь.

– О'кей! – Он не дал себя уговаривать и первым открыл дверь фастфуда. Они вошли в него вдвоем, словно это было давно спланированное свидание. Первое и очень романтичное.

В ресторане она сняла шубку. Под ней каким-то странным образом оказалось такое же белое платье. Белое. Его любимый цвет. И эти вкусные сырные наггетсы. У него не было денег, чтобы купить еще одну порцию. Он хотел было в этом сознаться. Превратить свое признание в шутку прибауткой, услышанной как-то от отца: «Мужчина без денег – самец!» Но она не позволила ему оконфузиться, самостоятельно отправившись к кассе. Она принесла еще одну коробочку сырных вкусняшек. Потом еще и еще.

– Как тебя зовут? – спросила она, когда он насытился.

Максим молчал. У него не было документов, да что там паспорт – даже зубов у него не наблюдалось. Сейчас он что-нибудь скажет, и она заметит всю его непрезентабельность…

– Так как тебя зовут? Ну? Не хочешь говорить, не надо. Я даже знаю почему. Боишься, что я увижу, что у тебя нет зубов? Так не стесняйся этого, вставишь! У меня у самой – брекеты!

– Брекеты? – удивился Максим.

– Да, брекеты! – призналась Белоснежка и без стеснения показала металлический забор на своих корявеньких зубах.

– А у меня брекетов нет… – наконец, улыбнулся молодой человек и назвал свое имя: – Меня зовут Максим. А тебя, наверное, все величают Белоснежкой.

– Какая же я Белоснежка, у меня только шубка и платьице белые, а волосы, как видишь, темно-русые. Зубки у меня кривенькие слегка, но не навсегда! Скоро они будут очень ровными, ослепительно белыми и красивыми! Глаза у меня, как видишь, зеленые, как у мышки. А носик хоть и маленький, но острый, как у крыски. Да, совсем забыла, язычок у меня так же остр, как и мой носик! – звонко засмеялась девушка. – Я про себя все рассказала. Я студентка. Живу одна, работаю в ресторане быстрого питания, причем в этом, кассиром. Обожаю сыр! Смена моя закончилась, а зовут меня Беллочка.

Она протянула свою тонкую ладонь, и Максим в первый раз за долгое время ощутил нечто невообразимо приятное, когда бережно сжал это хрупкое запястье в своей руке.

– Я тоже обожаю сыр. А ты прекраснее всех на свете… – вздохнул Максим и посмотрел на нее так, что она удивилась. Ей столько раз врали парни, но никто никогда не смотрел на нее так искренне, когда произносил комплименты.

– Откуда столь скоропалительные выводы? Не рано ли для первого знакомства? – захлопала она глазами.

– Я просто боюсь тебя больше не увидеть, поэтому говорю сейчас, – честно ответил Максим.

– Ну уж нет! – отрезала она.

– Что «нет»? – не понял молодой человек.

– Говорить будешь и сейчас, и завтра, и еще много-много раз! – так она решила.

Жизнь начиналась с чистого листа. У обоих.

Работали кафе и ездили троллейбусы. Она попросила нового кавалера проводить ее до дома. Ходить в Москве одной стало очень опасно. Побоище на Поклонке войска хоть и подавили, но дух нетерпимости и недоверия все еще правил городом.

Мозг Максима медленно включался в привычный категориальный режим. У него появилась цель, наверное потому, что у него теперь была девушка…

Она не спрашивала его ни о чем, даже о том, где он живет и кем работает. Она поняла без слов, что ему трудно. Рыжая хохотушка относилась к той самой бесшабашной когорте инстинктивных и чувственных, но не всегда востребованных гетер, которые не скрывают своих симпатий. Она первая пригласила в гости, и именно она предложила молодому человеку остаться жить в ее съемной квартире. Вдвоем не пропадут. Работы в Москве валом. К примеру, в фастфуде. Почему бы и нет! Было бы желание и здоровье! Не пропадут… На хлеб с маслом хватит, а на кусочек сыра – подавно!

Глава 26. Проект «Ф»

– Причастность Пасечника к дестабилизации в России через Дугина очевидна, товарищ генерал! – Под портретом Феликса Эдмундовича сидел пожилой человек в сером костюме. Генерал Краев то и дело поправлял очки, внимательно слушая донесение своего подчиненного, арестовавшего накануне главаря и вдохновителя мятежа.

– Какие задачи были поставлены перед Дугиным?

– Смещение президента.

– Какая глупость! Несусветная чушь. Все-таки этот Пасечник потерял чувство реальности. Правду о нем говорят. Какая разница, кто именно президент? Какой бы ни была власть – тандем, триумвират… Кто бы ни был у руля, Пасечник не вернется. Или он поддался обаянию Дугина, поверил в его способность расшатать ситуацию до египетского или ливийского сценария? Да он просто хотел вписаться в стихию…

– Возможно и скорее всего, товарищ генерал, вы правы, хотя… Что касается Пасечника… Вероятно, Дугин, понимая, что карта Пасечника бита, прежде всего преследовал собственные цели. И он их добился, получив мощное финансирование для секретного проекта «Крыса» – его детища…

– Да-да, универсальный биокиллер. Не наемник какой-нибудь, а бескорыстный исполнитель, солдат спецназа – идеальный подавитель бунта. Что думаешь по этому поводу? Этот Функель – не шарлатан?

– Он здесь. В приемной.

– Ладно, зови его, – распорядился генерал.

Профессор, исхудавший за эти дни, вошел в кабинет, оформленный в ретростиле. По красной дорожке он подошел к дубовому столу, обтянутому зеленым бархатом, и кашлянул, стесняясь присесть без приглашения. Да и не хотелось ему здесь засиживаться. Ему не предложили место, зато пообещали финансирование.

– Уважаемый профессор, несмотря на тот факт, что вы замешаны в подготовке и организации антиправительственного мятежа и ваша связь с инициаторами и зачинщиками смуты доказана, государство, помня ваши заслуги, готово привлечь вас к реализации проекта «Ф». Совершенно секретного проекта.

– Я согласен, – вспотел Функель. – Что я должен делать, чтобы не сесть?

– В двух словах: ряд наших экспертов полагает, что, несмотря на отсутствие доказательств вашей правоты, профинансированный путчистами проект «Крыса» все же имел успех и биокиллер существует. Возможно, он убит во время беспорядков, а может быть, спрятан или ликвидирован сторонниками Дугина, чтобы замести следы. Государству потребуется целое подразделение из таких бойцов. Мы, естественно, не будем использовать этот отряд для разгона демонстрантов. Но такая единица в арсенале наших сил быстрого реагирования потребуется… Вы можете гарантировать результат?

– Абсолютно. Мне только нужно оборудованное помещение. И раненые бойцы… – попросил Функель, немного расслабившись от мысли, что его не будут бить и, скорее всего, не посадят.

– Вам будут созданы все необходимые условия… – еще раз подтвердил генерал и, выдержав внушительную паузу, добавил: – Они уже созданы.

Сразу после этого разговора Функеля отвезли в приготовленную для него лабораторию в живописном месте на территории Серебряного Бора. Там находилось и уютное охраняемое жилище, и квалифицированные ассистенты.