Любовь по расчету - Мари Стю
Шрифт:
Интервал:
Закладка:
Наталья опустила глаза, немного помешкала, потом согласно покивала головой.
— Думаю, это будет правильно. Я запуталась, Давид, — сказала она. — И если ты спросишь меня, готова ли я переехать в Москву, боюсь, я не смогу тебе ответить сейчас. Я понимаю, мне надо поторопиться, но… — Наталья вздохнула.
Давид молча выслушал, немного подумал.
— Самое страшное в любовных делах — торопиться, Наташенька, — Давид присел рядом с Натальей, взял ее за руку. — Я хочу, чтобы ты знала — я тебя не тороплю. Я хочу, что твое решение было осознанным. Понимаешь? Мне будет больнее узнать от тебя спустя время, что ты приняла решение впопыхах. Не надо так. Если тебе нужно время, я подожду.
Наталья подняла голову, посмотрела в глаза Давиду.
— Спасибо! Я обещаю, что не заставлю тебя долго ждать.
Давид улыбнулся, встал и подошел к плите. Кофе почти готов.
— Тебе понравились мои друзья? — спросил он.
— Я в восторге, Давид! — бодро ответила Наталья, взглядом поблагодарив Давида, что он не стал мучить ее вопросами и расспросами. — У меня такое чувство, что знаю друзей сто лет. Очень приятная семья. Душевная компания. И такие веселые. У меня челюсти болели — я давно так не смеялась. Когда за ужином ты и Сергей рассказывали, как ходили вместе на охоту, думала, умру со смеху. Сергей так живо показывал, как упал в грязь, как ты его вытаскивал и поскользнулся сам… — Наталья засмеялась.
— О, да! Сергей — рассказчик великолепный.
— Никогда не забуду вчерашний день, — успокоившись, прибавила Наталья.
— Я очень, очень рад, что тебе понравилось.
У Давида не возникло ни малейшего сомнения, что Наталья искренна с ним и ей пришелся по душе вчерашний отдых.
— В следующий раз познакомлю с другим моим товарищем, профессором. Анатолий Анатольевич. Мы зовем его по отчеству — Анатольевич. С ним у тебя улыбка не сойдет с лица ни на секунду. Он шутник еще тот. Жена у него — такая же. Ума не приложу, как они живут друг с другом рука об руку. Оба — остряки. Но с ними не соскучишься.
После завтрака Давид и Наталья еще немного посидели в гостиной, болтая о друзьях Давида, потом Наталья собрала вещи и уехала в аэропорт с водителем.
Как некстати запуталась Наталья. Не ожидала от себя самой. «Секс в ее жизни не больше, чем средство» — так, кажется, она говорила однокласснице. А теперь — разуверилась в собственных словах. И теперь он самый, секс, взошел победителем на пьедестал не просто как цель, а как смысл жизни. Секс это средство не женщины в достижении своих целей. Секс — это средство, которое используют высшие и могущественные силы, Природа, чтобы зачать и родить любовь в душе женщины.
«Может, дело не в сексе?» — спросила себя Наталья по пути в аэропорт. «А что тогда? Любовь? — Наталья усмехнулась. — Что угодно, только не любовь. А если все-таки любовь? — погодя, спросила себя она и тут же ответила: — В таком случае, я полюбила не того человека». Не ты, Наташенька, первая. Не ты — последняя. Любовь, пожалуй, единственное чувство, которое не спрашивает хозяев сердец, ждут гостью или нет.
Наталья почему-то вспомнила всех своих бывших мужчин. Ни к одному из них она не питала ничего подобного. Паша будто открыл дверцу в неведомый мир, мир, в котором чувства не поддаются уговорам рассудка. Эти чувства настолько уверены в своих силах, и почти что посмеиваются с попыток разума пренебречь их мощью.
Но разве может любовь появится из ниоткуда? Ведь в Паше нет ни одного качества, которое обычно ценила Наталья в мужчинах. Ни одного. Простой. Открытый. Добродушный. По возрасту — наивный. А в некоторых жизненных вопросах — даже глупый Он ничему не может научить Наталью. Ничего не может дать в материальном мире, которым она так дорожила и который ставила превыше всего. Почему она с ним — загадка, которую никогда не отгадать. И дело не только в сексе. Не только в нем. Хотя и страсть сыграла не последнюю роль в выборе Натальи.
Чувства, которые зарождались в сердце расчетливой мадам, готовили для нее настоящие муки, откажись она сейчас от объекта воздыхания, муки, о которых Наталья даже не подозревала. Наталья еще не понимала, что она не просто в ловушке, она в капкане и любая ее попытка вырваться из него причинит нестерпимую боль. Боль, безусловно, не смертельную. Боль, с которой можно жить. И все-таки — боль.
Только не нужно драматизировать. Нет пламенной любви на веки вечные. И любовь проходит. Но в какую минуту — вопрос.
31.
Самолет Москва-Ростов-на-Дону приземлился в аэропорту «Платов» почти в три пополудни. Наталья села в такси и поехала домой в предвкушении встречи с молодым любовником. Паша в этот день работал у Боровски, сказал, что постарается освободиться пораньше, как можно раньше.
— Я очень соскучился, Наташ, — сказал он на прощание, а спустя минуту прислал шаловливое сообщение, прочитав которое Наталья минуты две сидела с загадочной улыбкой на лице.
Наталья приехала домой, быстренько привела себя в порядок после дороги и принялась готовить ужин. Достала замороженную рыбу — сегодня будет лосось по-шведски. Одно из любимых блюд Натальи. Она бросила рыбу в чашку с холодной водой.
— Пока рыба слегка разморозится, позвоню-ка я русалочке, — сказала сама себе Наталья, но не успела взять айфон, как раздался звонок.
— Крис, привет!
— Привет, Натали!
— Ты читаешь мои мысли. Только собиралась тебе позвонить.
— Да ладно! Кто тебе поверит? Позабыла подругу свою…
— Не говори так. Я, правда, хотела тебя набрать.
— Да верю я, верю. Это я заигрываю. Ты уже прилетела?
— Да, — Наталья глянула на часы — половина шестого. — Пару часов как дома. Готовлю ужин.
— Как поездка?
— Ой, — Наталья вздохнула: — В целом, круто, очень круто. Душевно отгостевала. При встрече расскажу.
— Прекрасно. А когда увидимся?
— Давай завтра.
— Завтра у меня тренировка. Не буду пропускать, Наташ.
— И не пропустишь. Давай встретимся чуть раньше, до тренировки.
— У меня до тренировки время в обрез. То же не получится.
— В таком случае — после. Хочешь, я тебя отвезу домой и поболтаем заодно… Или, знаешь, давай, я завтра тоже пойду на тренировку. А после — отвезу тебя домой.
— Вот этот вариант — суперский. Так и сделаем.
— Отлично. Договорились. У тебя, в целом, как дела?
— По-прежнему. Все хорошо. А
