Ненаглядная жена его светлости - Натаэль Зика

наблюдением – оказалось, что Сонию не особенно любит прислуга её родного замка. Нет, ни малейшего косого взгляда или непослушания, но некоторые детали поведения горничных наводили на мысль – они избегают молодую госпожу.  Стараются лишний раз ей на глаза не попадаться.

Странно, это же её родной дом! Она тут родилась и росла до пятнадцати лет! Надо бы поговорить с прислугой.

Осторожно и конфиденциально.

Арман пожалел, что не удосужился перед свадьбой выделить время, чтобы познакомиться с невестой поближе. Как-то в голову не приходило, что тут его могут поджидать не самые приятные сюрпризы.

Да и не до того было – сначала  он чувствовал себя загнанным в ловушку и готов был на всё, лишь бы избежать навязанного брака. Потом весть дошла до замка и Адель рыдала дни напролёт, а он ощущал себя обманщиком. Соблазнил, уговорил на близкие отношения, пообещав выпросить у его величества разрешение на левиратный брак, и, получается, обманул.

Адель ему действительно нравилась – красивая, заботливая, не капризная. Во всех отношениях удобная.

Но отец не оставил выбора!

А ещё с Адель так нехорошо вышло: по возвращении из столицы он собирался поговорить с глазу на глаз, подготовить, объяснить, почему их брак невозможен. Но не успел – прикатил барон де Соло, опекун его невесты. И так случилось, что леди узнала сногсшибательную новость из восторженной речи барона.

Арман поморщился, вспомнив, как она побледнела, покачнулась, но устояла на ногах. И больше недели ни за какие коврижки его к себе не подпускала. Более того, пыталась вернуться в поместье, доставшееся ей от покойного мужа! Вещи собрала, карету приказала запрячь, все ключи и книги прихода и расходов ему на стол отнесла...

Никакие уговоры не помогали – любовницей не буду, и всё тут!  Мол, пока оба были свободны, их связь ни на кого тень не бросала.

– Арман, я не смогу спокойно смотреть, как ты милуешься с женой! Я ревнивая, прости. Мне лучше уехать и не мешать вашему счастью!

– Какое счастье, Адель? Я её не люблю и никогда не полюблю! Тощая девчонка, там даже смотреть не на что, – убеждал он молодую женщину. – Мне от неё нужен только ребёнок, а потом отправлю с глаз долой.

– Она моложе, – рыдала вдова, – и будет законной женой. Ты обязательно в неё влюбишься и выгонишь меня! Лучше я уеду сейчас, чем через год стану тебе в тягость!

И согласилась остаться только после визита в баронство, куда он увёз её едва не силой.

Официальная причина поездки – чтобы экономка замка познакомилась с будущей герцогиней, а та передала ей распоряжения  насчёт убранства своих покоев, торжественного обеда по случаю бракосочетания и тому подобных хозяйственных нюансов.

На самом деле он хотел, чтобы Адель посмотрела на леди Сонию. Навязанная невеста на красавицу и соблазнительную женщину никак не тянула. Нечем ещё соблазнять – толком ни груди не наросло, ни попы, хотя личико милое.

Всё получилось, Адель передумала уезжать.

Но прошло всего две недели, и тощая заноза, его жена, незаметно пробралась к сердцу герцога. Впилась пиявкой: вытащить больно и оставить нельзя. Как заденешь – колется! А не заденешь, всё равно свербит, не даёт покоя.

Насколько было легче, когда жена вызывала у него одно раздражение и злость...

Наследственное право она изучает, надо же!

Ещё записка эта.

Карета загромыхала колёсами по мостовой – прибыли в город, пора было отложить думы о жене в сторону и заняться своими обязанностями лендлорда.

Герцог посетил ратушу, прошёлся по местному рынку, заглянул в несколько магазинов, прогулялся по ремесленному ряду – всё в сопровождении градоначальника, настоятеля местного храма и доброго десятка самых богатых жителей.

Ему кланялись, льстили, заглядывали в рот и ловили не только каждое слово, но и каждый жест или эмоцию. Правда, особенно придираться было не к чему – видно, барон держал градоначальника в ежовых рукавицах.

Наконец он решил, что увидел достаточно, а для подробной инспекции дел города попозже нужно будет прислать пару опытных стряпчих вместе с надёжным магом.

В графский замок он вернулся в густых сумерках и пока шёл переодеваться, выслушал торопливый отчет – как его жена провела день.

Ничего такого – полдня просидела в своей девичьей комнате, оставшееся время потратила на библиотеку.

И что её так тянет к книгам?

Арман наскоро сполоснулся, надел свежую одежду и отправился к супруге: как и обещал, они до сих пор обедали и ужинали с одного блюда.

Он успел пройти несколько шагов по коридору, завернул за поворот и едва не столкнулся с горничной. Женщина охнула, извинилась и присела в книксене.

Кивнув ей, мол, ничего страшного, Арман продолжил путь, но неожиданно для него служанка прошептала:

– Милорд, я должна вам кое-что рассказать о миледи.

– Что? – от удивления он едва не споткнулся. – Что с миледи?!

– Тише! – испугалась служанка и подняла повыше стопку белья, которую прижимала к груди – У леди тут кругом свои уши!

– И где тогда? – горничная его заинтересовала, и мужчина решил непременно её выслушать.

– Я, – женщина запнулась и покраснела, – я приду к вам после полуночи, когда все лягут, не запирайте дверь и оставьте гореть световой шар.  Не подумайте ничего такого, я замужем! Просто леди... Нельзя, чтобы она что-то заподозрила! Она очень хитрая и злая, а у меня дети...

Сделав ещё один книксен, горничная отправилась дальше. А герцог завис посреди коридора, пытаясь сообразить, какие ещё новости его ожидают и не ловушка ли это. Может быть, надо, наоборот, покрепче запереть дверь или уйти спать в другую комнату?

Глава 12

Софья весь день разгребала оставшиеся от предшественницы бумаги.

Оказалось, что первая хозяйка этого тела неплохо рисовала – в столе нашлись несколько альбомов с карандашными набросками и полностью законченными картинами. В основном это были пейзажи, изображения лошадей и своеобразные натюрморты, но встречались и