Везде чужой - Виталий Забирко

- Насколько я знаю, - жёстко проговорил Геннад в глаза срежанту, оформление довольствия заключённых входит в ваши прямые обязанности. И, если вы их не выполнили, извольте накормить заключённого собственным пайком.

Лицо срежанта вытянулось.

- Выполняйте приказ, - отрезал Геннад. - Я прослежу.

Срежант молча вышел в караулку и через минуту вернулся с кружкой воды и миской, в которой стояла открытая банка овощных консервов. Повинуясь взгляду статс-лейнанта, срежант вытряхнул содержимое банки в миску предметы с острыми краями передавать заключённым запрещалось.

- Лишней ложки нет, - буркнул срежант. - А свою не дам.

Геннад передал еду Таксону Тею.

- Ещё просьбы будут? - спросил он.

- Холодно. Одеться бы...

Статс-лейнант только глянул на конвойного, и тот метнулся в караулку, откуда принёс серую робу, засаленный ватник и разбитые всмятку ботинки.

- Ещё что-нибудь? - повторил вопрос Геннад.

Таксон Тей покачал головой.

- Тогда до свидания. - Геннад повернулся и через плечо бросил срежанту: - Если что случиться, я в соседнем вагоне.

И вышел.

Срежант постоял немного, со злостью глядя, как заключённый поглощает его паёк, затем витиевато выругался и, приказав конвойному забрать после еды кружку и миску, ушёл в караулку.

Таксон Тей поел и расслабленно прислонился к стене вагона. Сытая осоловелость охватила его, и он не заметил, как поезд тронулся с места. Он "проник" в купе статс-лейнанта, и "увидел", что тот сидит на полке в ногах у свернувшейся в калачик под одеялом дочери и под размеренный стук колёс рассказывает ей сказку. И столько доброты и участия к судьбе девочки было в душе Геннада, что у Таксона Тея, уже не ожидавшего встретить в этом злом мире человеческое сострадание, сжалось сердце. Но затем в сознание вторглись прозаические мысли прыщавого конвойного о том, как он нажрётся в столице и пойдет к кобылкам. Мечтал конвойный о классной лихой кобылке из лучшего стойла, но, в то же время, трезво оценивая свои финансовые возможности, надеялся подцепить какую помоложе прямо на улице. Говорят, в Столице их пруд пруди.

Таксона Тея передёрнуло от такого диссонанса. Словно комок грязи в душу швырнули. Он приказал себе успокоиться и заснуть. И заснул.

Разбудил его скрежет металла. Конвойного в вагоне не было, а у его камеры стоял срежант и ломиком пытался раздвинуть прутья решётки. Мгновения хватило, чтобы всё понять. В том числе и то, почему на него не оформили довольствия.

- Не так это делается, - усмехнулся он.

Срежант чертыхнулся и уронил ломик.

Таксон Тей встал, подошёл к решётке и взялся за неё руками. Настроившись, он почувствовал, как металл стал размягчаться, и легко, словно прутья были сделаны из пластилина, раздвинул их.

Срежант отпрянул и побледнел. Рука его судорожно зашарила по кобуре он никак не мог её расстегнуть. Взгляд срежанта точно прикипел к глубоким отпечаткам пальцев на металле.

- Не суетись, - тихо посоветовал Таксон Тей срежанту и заглянул ему в глаза.

Срежант обмяк.

- Убийство при попытке к бегству отменяется.

- Так точно, - глухим потусторонним голосом подтвердил срежант.

- Когда мы прибываем в Столицу?

- В четыре утра.

- Разбудишь меня в три, - сказал Таксон Тей. - Сам будешь стоять в карауле и не спать. Ясно?

- Так точно.

- Выполняй.

Таксон Тей вернулся на нары и сразу уснул.

Ровно в три ночи срежант разбудил его. Поезд уже стучал на стыках рельсов в предместьях Столицы, но до вокзала было ещё далеко. Таксон Тей посмотрел в оловянные глаза срежанта и закодировал его на возвращение сознания по прибытии на вокзал. Затем вышел в тамбур, миновал караульное купе, где в унисон храпели двое конвойных, и приказал срежанту открыть дверь вагона.

Он спрыгнул с еле ковыляющего поезда у разрушенного элеватора. Тюремный вагон медленно прокатил мимо. Срежант стоял на подножке вытянувшись во фрунт и отдавая честь. Бог знает, кем он вообразил Таксона Тея своим закодированным сознанием.

"Вольно, парень", - усмехнулся про себя Таксон Тей и неожиданно подумал, что прыщавому конвойному не придётся в Столице "нажраться", ни, тем более, "подцепить" кобылку. Сидеть ему в комендатуре и давать показания...

Проплутав с полчаса по развалинам элеватора, а затем по узким грязным улочкам предместья, он услышал приглушённую развесёлую музыку и пошёл на звук. Музыка доносилась из небольшого двухэтажного здания на перекрёстке. Под козырьком крыши облупившимися люминесцентными красками светилась надпись: "Парадиз".

Первое мгновение Таксон Тей ошарашено смотрел на неё, недоумевая, откуда здесь знают о его родине, но затем вспомнил, что по-забугорски так называется рай. Совпадение было чисто случайным, хотя, попади кто-нибудь из местных жителей на Парадас, он наверняка принял бы его за рай.

"Ночной бар", - прочитал Таксон Тей на дверях и вошёл.

Деньги у него, естественно, отсутствовали, поэтому билетёр его "не заметил". Посетителей в баре было немного, но накурено так, что воздух казался осязаемо плотным. Таксон Тей сел за свободный столик и заказал ужин. В меню имелись только студень из пищевой плесени и брага, но выбирать не приходилось. Истощённый организм требовал своё. Расплатился он с официантом точно так же, как и с билетёром.

Хорошо, что в баре было темно - лишь две масляные лампы освещали небольшую сцену, где, извиваясь под музыку, раздевалась костлявая девица, и Таксон Тей почти не видел содержимого тарелки. Медленно пережёвывая пресную волокнистую пищу, он с горечью смотрел на сцену. Убогий же здесь рай.

Но посетители думали иначе. Разгорячённые брагой, они причмокивали от удовольствия и криками подбадривали девицу. Другой рай им был не нужен.

Глава восьмая

Холодные зимние глаза гросс-каптейна Диславла немигающе смотрели на Геннада. Странно, но былой робости перед начальником статс-лейнант не испытывал, хотя и отчитывался перед ним о побеге подследственного из тюремного вагона. Недельная командировка сильно изменила статс-лейнанта, развеяв остатки затянувшейся юношеской инфантильности.

- Я назначил вас сопровождать подследственного, - сухим ровным голосом проговорил Диславл, выслушав объяснения. - Почему в момент побега вы находились в соседнем вагоне?

Тяжёлый вопрос. И правильный. Нарушение приказа налицо. Произойди подобное с Геннадом до его поездки в Крейдяное, он бы безоговорочно признал свою вину. Впрочем, тогда такого с ним произойти не могло.

- А вы полагаете, это что-нибудь изменило бы? - спокойно спросил Геннад, впервые смотря прямо в глаза гросс-каптейну. - По-моему, о способностях Таксона вы знаете несколько больше, чем я.