ТАЙНА ЗОЛОТОГО ОРЛА - Игорь Леденёв

В толпе людей послышался недовольный ропот. Прогремел ещё один взрыв. Даже солнце на секунду скрылось, но собор только пошатнулся. От третьего взрыва солнце исчезло, колокольня отошла и вместе с крестом тяжело ударилась о булыжную мостовую. Собор с грохотом рухнул, утонув в клубах строительной пыли. Когда дым рассеялся, на месте собора, как после огромного костра, образовался грязно-коричневый овал кирпичного крошева.

Зелёные гимнастёрки радостно закричали и запрыгали. Дима присмотрелся.

«Да не люди это вовсе. Хвостатые и рогатые черти беснуются и радостно гогочут».

Вот, словно сдуваясь, тонет в клубах серого дыма Воскресенский собор, за ним Сретинский и Успенский. Из клубов дыма выходят черти и идут на Диму. Морды – свирепые, зубы – острые. Их много. Уже совсем близко. Сейчас его схватят.

– А…! – Дима просыпается в липком поту.

В комнате горит нижний свет. Над ним склонился Михайленко.

– У тебя жар. Мы вызвали скорую помощь, – пояснил Николай Иванович.

Андрюша молча принёс горячий чай.

– На, пей. Тёплое питьё тебе не повредит.

Томин выпил. Горячая влага, животворной волной разлилась по телу и немного утолила жажду, но жар не спадал. Больной снова закашлялся, и кашель пошёл уже глубинный, надсадный. Откашлявшись, Дима снова плюхнулся на кровать.

Раздался осторожный звонок. Николай Иванович бросился открывать. Дверь разблокировал. На лестничной клетке, переступая с ноги на ногу, стоял невысокого роста, толстенький доктор. Белый, слегка выцветший, халат с трудом сошёлся на округлом животике. На голове, словно вросла в волосы, белоснежная шапочка. На мясистом носу сверкают маленькие очки. По обе стороны от доктора красуются две молоденькие, миловидные медсестрички.

Медики осторожно зашли в комнату. Одна медсестра несла большой металлический чемодан с красным крестом. Николай Иванович открыл окна.

– Ну-с, что у нас случилось? – глядя на Диму поверх очков, произнёс доктор, и Диме показалось, в глазах его сверкнул не добрый огонёк.

Медсестра открыла чемодан. Оттуда сильно полыхнуло чёрное пламя. Дима присмотрелся, не медсестра, а демоница с огромной зубатой пастью, тонким раздвоенным языком и совершенно без одежды. Вместо доктора, демон Кобо. Когтистой лапой демон держит за горло Николая Ивановича, тот уже не дышит. Из горла историка, поблёскивая на изгибах, обильно течёт густая кровь, меняя цвет рубашки на тёмно-красный.

Дима присел на кровати. По лбу маленькими ручейками заструился пот. Одежда прилипла к телу. Андрюша стоит неподвижно, прикрывая собою друга.

– Вот Вы и попались, щенки! Где венок? – страшно прорычал Кобо и опустил руку. Михайленко уронил голову на бездыханную грудь, слегка наклонился на стуле, готовый в любой момент упасть на пол.

Ребята молчали.

– Сейчас, Вас сожру! – прорычал Кобо и сделал шаг вперёд. Демоницы выпрямились. Их пышные формы соблазнительно качнулись.

– Венок у него, – спокойно ответил Андрюша, указывая на мёртвого Михайленко.

Преподаватель ещё больше наклонился в правую сторону. Кровь продолжала течь по груди, обильно напитывая рубашку.

– Врёшь! – заорал Кобо. – Для начала, тебя искалечу, – молвил он и метнул огонь в ноги Андрюше.

Но, неожиданно для всех, Андрюша выхватил откуда-то большой золотой крест с распятием и выставил перед собой – это был крест Натали.

Ужас появился в злобных глазах Кобо. Распятый Иисус ярко блеснул в свете пламени. Огонь, наткнувшись на защитный экран, ринулся в обратном направлении с нарастающей яростью. Послышался отчаянный крик демониц. Запахло жареным мясом. Весело вспыхнул коврик на полу. На Николае Петровиче загорелись волосы и одежда.

Обезумевшие от боли, бесы, бросились в коридор. Забыв о температуре, Дима спрыгнул с кровати, и вместе с Андрюшей стал отчаянно тушить пожар. Комната быстро наполнилась едким дымом. Ребята стали задыхаться.

Входная дверь оказалась открытой. Тусклая лампочка еле заметно освещала маленькую лестничную клетку, но и её света оказалось достаточно, чтобы заметить, что в дверном проёме стоит высокий человек в тёмном плаще. Фигура, словно соткалась из воздуха, и странным казался тёмный, плотный плащ в жаркую летнюю ночь.

Обожжённая троица замерла на месте. Кобо присмотрелся. Правильные черты лица. Небесно-голубые глаза. Ужас обозначился в чёрных зрачках демона.

«Это же Ангел»!

В следующую секунду ярко-белый луч рассёк полумрак коридора – все трое рассыпались в прах. Доски пола слегка раздвинулись, словно живые и обнажили змеящееся, подземное пламя. Обугленный прах проворно посыпался в клокочущую бездну.

Затушив огонь в комнате, Андрюша с Димой выбежали в коридор, на блеснувший свет. Андрюша предостерегающе держал перед собой золотой крест. В коридоре «борцы с нечистой силой» увидели лежащие тела доктора и двух медсестёр. В проёме двери стоял незнакомец в плаще.

Андрюша автоматически наставил крест на незнакомца, как оптический прицел винтовки, но тот не проявил признаков враждебности. Напротив, подошёл к лежащим, нежно коснулся рукой лба доктора, затем медсестёр. Медики очнулись и присели на полу. Все трое ужасно измучены. «Ночной гость» помог им встать, отдал медсестре железный ящик и спокойно обратился к доктору удивительно мелодичным голосом:

– Борис Аркадьевич, Вам пора идти. Машина ждёт внизу.

– Где я? Что со мной случилось? – устало, произнёс Борис Аркадьевич.

– Вам сейчас необходимо хорошенько выспаться. Вызовов больше не будет. – Голос звучал настолько убедительно, что никаких сомнений в правдивости не возникло.

Незнакомец вежливо провёл медиков на лестницу и закрыл дверь. Ребята не шелохнувшись, смотрели на эту сцену, а гость повернулся лицом, и скинул плащ. Блеснул золотой свет, словно солнечные лучи, расходящийся в разные стороны. За спиной обозначились могучие, белые крылья. Перед ребятами стоял Ангел.

Глубокий вздох облегчения вырвался у друзей из груди. Андрюша опустил крест.

– Там, … там Николай Иванович! – сказал он, указывая на комнату.

Ангел подошёл к Михайленко. Кровь уже не текла. Тело скрючилось, в неудобной позе. На коже обозначились трупные пятна. Казалось удивительным, как труп удерживается на стуле.

Небожитель приложил ладонь к шее преподавателя. Рана мгновенно затянулась. Затем, коснулся головы. Обугленный череп сменили аккуратно расчёсанные волосы, как любил Николай Иванович, назад. После, Ангел опустил ладонь на грудь, к сердцу. Появилось дыхание. Николай Иванович открыл глаза, огляделся, встряхнул головой и захотел встать, но скривился от боли. «Небесный воин» провёл рукой по телу, Михайленко встал.

Дима почувствовал, ноги подкашиваются, голова налилась, как свинцовый шар. Во всём теле появилась смертельная усталость. Сейчас он упадёт, не успев дойти до кровати. Ангел подошёл к «страдальцу», положил ладонь на лоб. Больной почувствовал приятное тепло, похожее на тепло ладони Наяды, только намного сильнее. Голова снова стала лёгкой, боль в ногах прошла, усталость сняло.

«Божий вестник» глянул на Андрюшу с крестом в руке.

– Этот крест участвовал ещё в Полтавской битве, – мягко сказал он.

– Мне его дала Натали, – пояснил Андрюша.

– Знаю. На нём печать большой любви. А любовь имеет огромную силу, поэтому даже демон не смог Вас одолеть, – назидательно выговорил «небесный воин» и добавил: – Идите своей дорогой. Да хранит Вас Господь Бог.

А Михайленко Небесный вестник ничего не сказал, только глянул с укоризной, развернулся и исчез, оставив белое пятно света в форме своей фигуры. Свет постепенно рассеивался, заполняя комнату.

Преподаватель истории устало побрёл переодеть окровавленную рубаху. Ребята свернули прогоревший ковёр.

Наступило утро, пасмурное и хмурое. За утренним чаем разговаривать не хотелось. Завтрак не лез в горло. Допивая чай, Николай Иванович с досадой сказал:

– Нужно было всё-таки везти Вас в центральный бункер!

– Это что такое? – Андрюша с интересом глянул на преподавателя.

– Специальное убежище, имеющее максимальную защиту от сил зла.

– Они и туда приехали бы на скорой помощи.

– Там всё под контролем. Молниеносно выслали б защиту.

– Кто выслал?

– Не всё, ребята, Вам можно знать. Вы уж извините!

– А «всё», почему так получилось? – поинтересовался Дима.

– Потому, что в Полтаве разрушены практически все церкви. Осталась только Спасская и Макариевская. Это значит, что силы зла почти безраздельно властвуют в городе, особенно ночью. Ведь ночь, это их время.

– Как Вы выживаете в таких условиях?

– На мне защита. И стараюсь не ходить по ночам. Институт за сто метров от дома. Прошмыгнул в квартиру, и я в полной безопасности.