Звезды падают вверх - Анна и Сергей Литвиновы

Дима направил видеокамеру на Ивана. Перевел объектив на колоду карт, лежащих рубашкой вверх. Снова навел камеру на Кольцова.

Иван закрыл глаза. На его лице застыла гримаса боли. По виску поползла капля пота. Рука замерла над колодой. «Верхняя карта – восемь бубей», – глухо проговорил он.

Дима открыл карту. Это была восьмерка бубен.

– Еще! – подстегнул Дима, не переставая снимать.

На лбу Кольцова набухла жила. Лицо перекосило нечеловеческой мукой. Он провел рукою в воздухе над колодой.

– Туз пик, – прошептал он.

Открыли следующую карту – там лежал туз пик.

– Ну, еще! – в азарте выкрикнул Дима.

Иван закрыл лицо руками. Видно, ему было невмоготу. Смертельная бледность проступила на лице.

– Король червей, – одними губами проговорил он.

– Громче!

– Король червей! – зло выкрикнул Иван. Дима перевернул карту. Это был король червей. У Ивана из носа потекла струйка крови. Он вскочил и бросился к раковине.

Иван, естественно, остался ночевать у Полуянова. Тот постелил ему на раскладушке в кухне.

Дима поставил будильник на восемь тридцать. Проснулся за пять минут до звонка и отключил его. В квартире было тихо. Иван спал. За плотными шторами газовал утренний автобус. Перекрикивались горластые дворничихи. Московское летнее утро, утро выходного, набирало силу.

Дима неслышно встал, прошел в ванную. Тихонько принял душ. Завтракать не стал, чтобы не разбудить Ивана. Накорябал для него записку:

«Я поехал в редакцию. Сегодня дежурю по номеру. Попытаюсь заодно отыскать Карандышева. Пожалуйста, никуда не выходи из дома. Приеду в два».

По пути в редакцию думал о своем герое. Отчего-то Дима верил ему. Вчера он обещал Ивану, что ничего для газеты писать не будет, и собирался выполнить свое обещание. До того как броситься к машинке, он хотел сам побывать на том месте, где размещался «санаторий». Сделать фотографии заброшенного объекта. Может быть, съездить в часть, где служил покойный Веничка. Но главное – надо было найти этого самого морячка из Питера, Максима Карандышева. Вот кто основной свидетель. Независимый друг от друга рассказ двоих – вот что станет бомбой. Вот что все подтвердит. Если, конечно, этот Карандышев захочет говорить. И если он жив.

Дима не собирался упускать сенсацию. У него уже имелся неубиенный, по-настоящему «жареный» факт: пленка с видеозаписью того, как Иван отгадывал карты. Кольцов отгадал три раза из трех. Вероятность того, что это произошло случайно, равнялась приблизительно одной сорокатысячной. Дима не верил в такие совпадения. Это не могло быть совпадением.

«Скоро Кольцов будет популярней, чем Мэрилин Монро, – думал Полуянов. – Ну, а я – я прокричу о нем первым».

В половине одиннадцатого Дима приехал в редакцию и сразу принялся названить своим людям, поставляющим ему информацию, в МВД и Министерство обороны. «Только бы они сегодня были на дежурстве!» – молил судьбу Полуянов. Ему – кровь из носу! – надо было как можно быстрее установить местожительство Карандышева, в прошлом – курсанта-моряка из Ленинграда.

Дело чести любого казино – позаботиться, чтобы игрок, выигравший изрядную сумму, благополучно вместе с этой суммой добрался домой.

Но любое казино имеет право знать, по возможности, как можно больше о том игроке, который подсадил его на большие деньги.

Именно поэтому двое охранников «Византии» проводили вчера вечером на своем «Пассате» Ивана Кольцова до самого дома Полуянова.

Далее в течение часа начальник службы охраны, Олег Качуков, сделал несколько звонков. Сперва от своего человека в МВД он узнал, что Иван Кольцов, военный пенсионер, проживает в городе Азов-13. Затем он попросил проверить номер автомобиля полуяновской «шестерки». Ему вскоре назвали личность его хозяина и адрес: Полуянов Дмитрий, корреспондент газеты «Молодежные вести», проживает в Москве, на Новороссийской улице, в доме номер тридцать пять, квартире девяносто пять. Дом и подъезд, к которому подрулила ночная «шестерка» с двумя седоками, соответствовали месту прописки гражданина Полуянова. «Значит, Кольцов остался у Полуянова. Что они, гомики? Или просто решили выпить?.. Но в любом случае до утра они отсюда вряд ли выйдут», – подумал Качуков, начальник охраны казино «Византия».

Он отзвонил Вельской и доложил о результатах своего мини-расследования.

Итак, уже в три часа ночи Алла Вельская знала, что Иван Кольцов, безработный, прописанный в Азове-13 Ростовской области, нашел этой ночью прибежище в квартире Дмитрия Полуянова, журналиста «Молодежных вестей». Однако не знала и знать не могла (как не подозревали об этом, конечно же, ни Кольцов, ни Полуянов), что «машина прослушки» в подвале штаб-квартиры ФАПСИ из сотен и тысяч телефонных переговоров, происходящих в столице нынешней ночью, выхватила упоминание об Иване Кольцове. Те самые слова, которые произнес в свой сотовый телефон корыстный и беспредельно себялюбивый начальник охраны казино «Византия» Качуков. Его телефон был автоматически поставлен на постоянное прослушивание. Велась запись всех его ночных переговоров. А они, эти переговоры, опять касались Кольцова и полуяновской квартиры. (Записи этих неосторожных переговоров, скажем, забегая вперед, в конце концов и сгубили Качукова…)

Так что о том, где находится Иван Кольцов в эту ночь, стало известно не только Вельской.

Но ничего этого Алла, конечно, знать не могла. Она по телефону отдала Качукову команду: наблюдать за полуяновским домом. Сама же рассудила, что до утра Кольцов никуда не денется, а утро вечера мудренее.

Она тихо, как говорится, по-английски, через запасной выход удалилась из казино: пусть сотрудники думают, что их грозная шефиня все еще у себя в кабинете, и не расслабляются.

В одиннадцать утра пятнадцатого августа Алла, проснувшись в своей спальне, первым делом – еще даже не выпив кофе! – позвонила Качукову. Тот сообщил: журналист Полуянов покинул квартиру в девять сорок пять утра; Кольцов пока не выходил.

В одиннадцать сорок Вельская, напившись свежесваренного в бошевской кофеварке крепчайшего «эспрессо» и приняв душ, снова позвонила охранникам.

– Снимите пост ровно через тридцать минут, – сухо распорядилась она. – И езжайте отдыхать.

– А если Кольцов вдруг выйдет из дому?

– Тут же отзвоните мне. И продолжайте наблюдение.

Алла рассчитала, что за полчаса она как раз успеет доехать до дома Полуянова.

На своем пижонском лимонно-желтом джипе «Рэйнджлер» Алла вынеслась на Кольцевую дорогу и погнала на юг по крайней левой полосе со скоростью сто сорок.

Неужели, все думала она, этот парнишка в грошовой рубашечке и есть тот самый чистый талант, о котором она мечтала всю жизнь? Да еще такой талант, что – по его дешевым ботиночкам судя! – даже не подозревает о себе самом ничего подобного?.. Как это могло случиться? Вот уж поистине богатство России – в ее провинции… Сидел мужик у себя в Азове-13 и не подозревал о своем даре… А потом слез с печи в тридцать три года и, как Илья Муромец, явился совершать подвиги… А она его нашла… И, значит, она, Алла, может этого Кольцова, словно драгоценный и необработанный бриллиант, огранивать так, как сочтет нужным… А потом – использовать его. В своих, конечно, интересах… Неужели мечта ее жизни сбудется?

Одна эта мысль заставляла ее все сильнее жать на акселератор. Нетерпеливо сигналя дальним светом, она сгоняла со скоростной левой полосы Кольцевой автодороги замешкавшихся «жигулят». Через двадцать минут Вельская свернула на Каширское шоссе и поехала в сторону центра. На первом же светофоре она повернула направо. До дома Полуянова оставалось четыре перекрестка – перед выездом Алла сверилась по карте и теперь прекрасно представляла дорогу.

Спустя пару минут лимонно-желтый, пижонско-пляжный джипчик Аллы свернул на Новороссийскую улицу – здесь жил журналист. Улица была уставлена бело-голубыми семнадцатиэтажными домами, похожими друг на друга, как ячейки «Лего». Алла взяла трубку сотового телефона и в третий раз за сегодняшнее утро набрала номер Качукова, следившего за квартирой. «Вы ушли? – спросила Алла. – Нет? Почему?.. Вам же было сказано!..»

Совершенно не нужно, чтобы Качуков заметил ее, свою хозяйку, здесь, в этом районе. Вельская затормозила свой приметный «Рэйнджлер», а потом свернула в первый попавшийся двор. Остановилась так, чтобы видеть улицу, заглушила мотор, закурила. Спустя пару минут по дороге, ведущей от дома Полуянова, проехал белый «Пассат» казиношной охраны.

Ну, теперь скорее в путь! Алла завела мотор, выехала на улицу. Глубоко вздохнула, несколько раз проговорила про себя: «Я должна его расколоть. Я должна его завербовать. Он будет моим». Аутотренинг всегда помогал ей добиться своего. Метров через пятьсот, увидев стандартный бело-голубой дом с цифрой тридцать пять, Алла остановила машину и решила не заезжать во двор – оставив свой приметный желтый угловатый «Рэйнджлер» на улице, не спеша пошла к дому Полуянова.