Аномальный континент - Алексей Бобл

– Когда рейдеры вернутся? – уточнил у Кати. Присел возле агрегатов, раздумывая, с чего начать.

– Нескоро. Алеша сказала, мы в пересменку попали…

– Подержи ключ, – я накинул его на гайку, чтобы скрутить кожух и добраться до узла подачи топлива.

– …неделю точно здесь никто не появится. – Кати перехватила ключ. – Повезло нам, иначе Ахмед не стал бы торговаться.

Это точно. Повезло. Только еще разобраться бы с агрегатами и понять, что в них сломалось.

– Ты сможешь починить? – Кати с надеждой посмотрела на меня.

– Поста-раюсь, – прокряхтел я и выкрутил первый болт.

Вскоре крышка была снята, я положил руки на колени, свесил кисти, постукивая ключом по ноге. Так-с, что тут у нас? Краник подачи топлива, патрубок в бензобак. Я отвернул пробку – внутри пусто. Сунул в отверстие кисть, ощупал дно, взглянул на пальцы. Грязь. Угу, значит… значит, сейчас сниму бак, прочищу патрубок и запущу генератор.

– Ну, – сказал я Кати, – если через час агрегат не зафырчит, без механика не разберемся.

Она промолчала.

– Ладно, – успокоил я, – вроде мотор в порядке, сетка в баке засорилась, возможно, в патрубке тоже грязь. Сходи к хозяйке за ветошью и солярки попроси, скажи, что скоро починим.

Я снова взялся за инструменты и заметил в окне дома напротив две детские мордашки. Совсем мелкий мальчуган со светлыми волосами и девочка постарше, с темными локонами, с любопытством наблюдали за моей возней.

Хм, пацан здорово похож на хозяйку, а вот девчушка – на пастуха. Алеша с Ахмедом тут зря времени не теряют.

Подмигнув детям, я стал откручивать очередную гайку. Вернулась Кати, принесла тряпки и канистру с соляркой и тоже взялась за дело.

– Эх, – с сожалением выдохнула она, – не поторопись вы на побережье, не сидеть бы нам здесь сейчас.

– Забыла уточнить, – я выковырял отверткой сетку из патрубка, – тебе, а не нам.

Она ухмыльнулась, но промолчала.

– Как давно Маклейн пытается выяснить, зачем Земле карула? – Я разорвал тряпку, смочил в соляре и принялся прочищать патрубок внутри.

Кати задумалась.

– Ну, даже не припомню, где-то полгода назад идеей загорелся. А ты знаешь, зачем нужна карула?

– Нет. – Я сунул ей кусок чистой ткани, кивнул на сетку и вновь занялся патрубком, сильно пожалев, что завел этот разговор.

Но Кати остановила меня, положив руку на плечо.

– Что?

– Карула… – сказала она. – Маклейн раньше много общался с Нойманом и его женщиной-биологом, когда ученые исследовали Пангею. Именно они подсказали ему, как правильно выращивать водоросли. Так появилась ферма в бухте Нью-Панга, и с Земли начали поступать грузы, в обмен на урожай.

– Ну и что? – Я скинул ее руку. – Из карулы делают биодобавку, людей-то на Земле полно, надо кормить.

– Нет, – она качнула головой, – я о другом. Если сравнить количество поставляемых контейнеров и население Земли, туда надо отправлять сухогрузы, а здесь развернуть вдоль побережья водорослевые поля. И еще, у нефтяников полно золота, так почему же золото не вернули на Землю?

– Ты про караван с арктического прииска говоришь, про судно сопровождения, шедшее вместе с танкером?

– Да, был там сухогруз, в его трюмах – золото. Почему энергию на переброску карулы тратят, а золото оставили здесь?

– Уловил твою мысль, – я сделал серьезный вид, подыскивая повод сменить тему – как бы Справка не включила свое оповещение. Тогда не будет выбора, придется убить Кати, что абсолютно не входило в мои планы.

Она ждала.

– Потому что энергии на переброску, – заговорил я, – нужно больше, чем стоит само золото.

Кати хмыкнула.

– Нашел дуру, это ты вновь прибывшим сюда заключенным втирай, но не мне.

– Чего ты хочешь? – строго спросил я.

– Всего лишь прояснить ситуацию, – она скомкала тряпку, дунула на сетку и начала счищать с нее грязь. – Я заранее знала, что Маклейн постарается использовать тебя в своих интересах, не станет сотрудничать с ФАБ. Не понимаю, о чем в Агентстве думали, когда раскрыли ему цель твоего задания. Он же как рассудил: с Пангеи вытаскивают ученого, который знает секрет карулы, присылают агента, просят помочь, и значит, сам он останется ни с чем. Вот я и хотела тебя предостеречь, приготовила деньги, оружие, целый план разработала, как их передать в доме брата. Но все сорвалось.

Некоторое время мы молча занимались делом, потом я спросил:

– Что тебе обещали в ФАБ за выполнение задания?

– Амнистию. Амнистию мне и брату.

– И каким образом собираешься покинуть Пангею?

– С тобой, – она искренне удивилась, взглянула на меня. – Тебе разве не сказали перед отправкой?

Я едва сдержался, чтобы не качнуть головой: инструкций насчет нее и брата не было.

– Хорошо, – я съехал с темы. – Как держишь связь с Крепостью?

– Есть передатчик.

– Угу, – я посмотрел патрубок на свет, сменил тряпку. – Редкая вещь на Пангее. Где прячешь?

– Не твое дело.

Вот как? Интересный поворот, наверное, ждет, что выложу все про карулу. А может, боится, что брошу, когда буду покидать материк, поняла расклад.

– Кати, мне нужно знать, где находится передатчик, и суметь им воспользоваться. В случае твоей гибели я…

– Вот пока не погибла, буду обеспечивать связь, – сухо перебила она.

Я всмотрелся в ее лицо. Странно, Жора нарисовал мне такой образ тогда на побережье – тварь, а не женщина. Поначалу так и было. Но сейчас… сейчас она обычный человек, рвущийся домой всеми правдами и неправдами. Вряд ли играет, смысл? Тогда зачем Жора ее так клеймил и продолжает это делать при любой удобной возможности?

– Кати, – сказал я как можно спокойнее, – так не пойдет.

– А как?

– У нас был контакт с людьми Варламова. Нам повезло, что остались живы. Найдем ученого, будем вытаскивать с материка, не обойдется без жертв.

Из дома напротив выглянули дети. Мальчик вышел на улицу, девочка спряталась за стеной, выставив голову в проем.

– Понимаю, – Кати поднялась, достала из кармана круглую плоскую коробочку. – Не все вернутся домой.

Она сняла крышку, подумала, глядя на леденцы, и отдала вместе с коробкой детям.

Я опять поймал себя на мысли, что не похожа она на садистку. Пусть грохнула трех клонов, но все равно. Странное поведение, не сочетается жестокость и такое нежное обращение с детьми. Она потрепала мальчика по волосам, попросила его угостить сестру и вернулась.

– Как зовут твоего брата?

– Филипп, – она снова взяла сетку и тряпку, начала протирать.

В принципе, упоминание брата (я хорошо запомнил того чернявого француза у Маклейна) наводило на мысль, что передатчик хранится у него.

– Он знает о твоем сотрудничестве с ФАБ?

– Филипп? Ни сном ни духом. Он думает, что я веду разные дела с разными группировками. Многие рейдеры так делают.

– А если Маклейн узнает?

– Он доверяет мне, а связи приветствует. Не решать же все вопросы только ему?

– Понял. – Я отложил патрубок, поднялся и стал снимать бензобак, чтобы промыть.

Когда все было готово, перекрестился и, помолясь про себя, рванул гашетку, раскручивая стартер. Мотор вздрогнул и загудел. Мы постояли, слушая ровный мощный звук, наблюдая, как по желобкам течет вода в поилки и дома. Кати слабо улыбнулась, за спиной раздалось:

– Глуши окаянного, чего позря горючку жечь! – Алеша вышла из дома, встала, уперев руки в бока. – Мужики вернутся, тогда включат.

Она собралась в дом, но добавила:

– Молодцы, идите, шо ли, умойтеся и поешьте. Заодно раненого проведаете.

– Как он? – спросил я.

– Плохо, – Алеша повернула голову, глядя на перебиравшегося через забор Вонга, показала ему кулак, махнув на ворота, мол, обойти, что ли, не мог. – Сам сейчас глянешь, но я бы его здесь оставила, хотя бы на денек, а лучше на два. Мужик вроде справный, выходим с Ахмедиком, по хозяйству поможет, вот и сочтемся.

И пошла в дом.

– Ну что, – сказала Кати, выковыривая грязь из-под ногтей, – теперь оставишь его или дальше потащишь?

Я размышлял.

– Одному из твоих людей нельзя доверять, – напомнила она.

Да, кибертехи у реки узнали одного из нас. Возможно, это Жора, возможно, Джим. Кати отпадала, потому что женщина, Владас – прибыл со мною на Пангею, хотя…

– Сейчас сделаем все как надо, – решение созрело в голове, осталось лишь озвучить при всех. – Вонг, давай с нами в дом.

Оказалось, там всего две комнаты: в одной глиняная печь и стол, в другой кровать, где лежал Жора. Мы умылись в узком коридоре, дверь в конце которого вела в пристройку, поблагодарили хозяйку за воду и прошли к раненому.

Жора выглядел еще хреновей, чем раньше. Лицо землисто-серое, на лбу испарина, глаза влажные, взгляд шальной. Он рта мне не дал открыть, заговорил, часто дыша, чтобы не оставлял его в этой проклятой дыре. Я спросил у Владаса о ране. Тот в двух словах обрисовал ситуацию: большая кровопотеря и сепсис.

Да, на поле боя убивают не пули, со статистикой не поспоришь – грязь всему виной. Сепсис может превратить легкое ранение в смертельное. Особенно в таком климате, как на Пангее. Здесь полно чужеродных бактерий и вирусов, мне уже довелось убедиться в этом, испытав на себе действие слизи цветущей карулы.