Глаза цвета тьмы - Антон Леонтьев

Что значит эта встреча с Адрианом Викентьевичем и, в особенности, что значит это самое кафе – точнее, возможность чувствовать в этом месте то, что она за его пределами не ощущала?

Тут она поняла: она сейчас вот-вот проснется! Только это «вот-вот» может тоже растянуться на долгое время. И Адриан Викентьевич – это образ, скажем, ее лечащего врача, которому удалось как-то проникнуть к ней в ставший зыбким сон. Он, вероятно, готовит ее к пробуждению и, не исключено, к какой-то трагической истине. Например, к тому, что она потеряла ребенка… Или что она навсегда окажется прикованной к инвалидной коляске. Или что у нее ампутированы конечности…

Вернулся ее собеседник, державший в одной руке чашку с двойным эспрессо, а в другой – тарелочку с солидным куском орехового рулета. Он поставил это перед Настей, она его поблагодарила, а Адриан Викентьевич спросил:

– Вижу, вы ознакомились с сегодняшней прессой? И что скажете об этом?

– Такое я не читаю, – ответила Настя, осторожно поднося к губам чашку. – Благодарю вас, в следующий раз я приглашаю вас за свой счет!

Адриан Викентьевич хрюкнул, а Анастасия отпила кофе, она боялась, что ничего не почувствует, что кофе будет лишен вкуса и запаха, однако это было не так – эспрессо оказался великолепным.

Заметив на ее лице изумление, Адриан Викентьевич сказал:

– Лучший кафе во всей нашей Москве! Уж поверьте моему опыту…

– Во всей вашей? – переспросила Анастасия, беря в руки ложечку, чтобы попробовать ореховый рулет. – Что вы имеете в виду?

– Вы лучше ешьте, потому что не хочу портить вам аппетит! – ответил собеседник, а Настя, попробовавшая рулет, который просто таял во рту и был шедевром кулинарного искусства, отложила ложечку, хотя ей так и хотелось съесть весь рулет в один присест, и спросила:

– А теперь давайте начистоту, Адриан Викентьевич. Откуда вы меня знаете? Почему вы поджидали меня именно в этом кафе? И вообще, в чем дело?

Она была готова к тому, что тот ей расскажет, что она спит и что скоро начнется процесс пробуждения. И что она не должна пугаться, если поймет, что находится в больнице.

Но вместо этого Адриан Викентьевич вздохнул и произнес:

– Ну вот, как всегда, вместо благодарности упреки, подозрения и претензии. Я же намного старше и опытнее вас, и раз говорю, наслаждайтесь моментом, то делайте это, милая моя. Потому что потом, не исключено, не сможете!

Настя опустила ноги на пол и заявила:

– Что здесь происходит? Вы – мой лечащий врач? Я ведь читала об инновационной методике, когда пациенту, находящемуся в коме, можно внедрять своего рода воспоминания, точнее, продуцировать ложную реальность, воспринимаемую им как подлинную.

Тип поправил плащ, вздохнул, взял недоеденное пирожное и отправил его в рот. На лице Адриана Викентьевича отразилось небывалое блаженство.

– Ну что же, я в самом деле своего рода лечащий врач. Потому что когда-то избавлял людей от страданий, хотя это было так давно… Лучше наслаждайтесь атмосферой, разве вам не нравится это чудное кафе? И кофе здесь просто божественный, хотя эпитет для меня, с учетом того, что вам предстоит сейчас узнать, не более чем пустой звук. Так что рекомендую вам заглядывать именно сюда. Хотя многие предпочитают эти странные переполненные заведения с непонятной жратвой и ледяными напитками в огромных бумажных ведрах. Но времена меняются, однако многое остается незыблемым. Например, то, что вы пришли именно сюда, в это милое венское кафе и ведете со мной неторопливую беседу. Но вы ешьте, ешьте!

Настя вскочила со стула и крикнула:

– Что вы имеете в виду? Почему вы ходите вокруг да около? Когда наступит пробуждение? И что со мной случилось – в меня ведь стреляли, да?

Адриан Викентьевич вдруг нахмурился, вытер рот салфеткой и ответил:

– Вопить вы можете потом сколь угодно долго. Впрочем, вы ведь уже вопили у себя в офисе – что, помогло?

Откуда он мог знать о том, что она делала в офисе? Они что, следят за ней? Хотя она, кажется, путает реальность и сон – если это сон, то они, естественно, знали обо всем, что происходило в офисе, потому что это и было частью их программы по ее пробуждению и возвращению в реальность.

– Извините, я не хотела обидеть вас, – сказала Настя, опускаясь на стул. Адриан Викентьевич вздохнул, взял чашку, взболтнул ее и допил содержимое.

– Так-то лучше! А то чуть что, начинается крик! Знаете, сколько мне такого приходится выслушивать? Ну хорошо, вы хотите знать правду? Вы уверены, что хотите? Ведь зачастую лучше жить, просто жить, наслаждаться подвернувшейся возможностью и ни о чем таком не ведать. Ведь, как справедливо заметил Конфуций, как можно знать, что такое смерть, если не знаешь, что такое жизнь?

Однако он и не ждал ответа от Насти. Снова вздохнув, он прочистил горло и, смотря ей в глаза, сказал:

– Понимаю, Анастасия Петровна, что у вас масса вопросов. И я с охотой, точнее, чего уже таить, по роду своей деятельности отвечу на них. Если, конечно, вы захотите их задавать. Однако учтите, что я не ваш ментор и не ваш наставник. И даже не ваш харон! Я всего лишь глашатай неизбежного!

Харон… Насколько Анастасия помнила древнегреческую мифологию, это был перевозчик мертвых в Аиде.

– Ладно, я что-то сбился на патетику. Итак, Анастасия Петровна, вы хотите знать правду? А она очень проста – вы умерли. Точнее, вас вчера вечером убили. Но, вместо того чтобы отправиться туда, что находится за дверью, вы остались в человеческом мире. Зависли, так сказать, меж небом и землей. И стали, если использовать старомодное понятие, неким подобием призрака. Ну, или привидением. А точнее – примитивной энергетической сущностью, той самой, которую именуют душой. С чем вас и поздравлю. Потому что и сам такой. И все мы здесь такие! Добро пожаловать в наш параллельный мир!

Он уставился на нее, ожидая какой-то реакции, но Анастасия только взяла снова ложечку, надломила рулет и отправила его в рот. Да, чтобы попробовать такой, можно было умереть…

– Хватит молоть чепуху! – произнесла она наконец. – Если вы посланы для того, чтобы подготовить меня к пробуждению, то выполняйте свои обязанности. А не рассказывайте мне идиотские сказки!

Адриан Викентьевич поднялся, схватил шляпу и нахлобучил ее на голову.

– Все, с меня хватит! Не верите, как и большинство не верит сначала, – ваше дело. Так и разбирайтесь со всем одна! А у меня и без вас дел полно! Всего наилучшего, милая моя!

Ее странный собеседник удалился, оставив ее одну. Настя некоторое время сидела на стуле, а потом выглянула в общий зал. Адриана Викентьевича там не было.