Глаза цвета тьмы - Антон Леонтьев

– Предлагаю поэтому собрать «летучку»! – сказала Светлана. – Причем немедленно. Все в моем кабинете!

Анастасия с удивлением отметила, что сестра копирует ее саму – манеру поведения и фразы.

– А Анастасия Петровна не придет сегодня на работу? – спросил начальник юридического отдела. – Потому что только она может…

Светлана вытащила мобильный, отыскала в нем что-то и передала его мужчине. Анастасия, заглянувшая ему через плечо, прочла на дисплее послание от самой себя – точнее, отправленное с ее собственного мобильного:

«Света, я вылетаю для урегулирования вопроса о кредитах во Франкфурт, а оттуда в Цюрих. Действуй, как мы и договаривались. Держи меня в курсе дела, но ответственность вся на тебе. Прилечу не раньше середины следующей недели. А.»

Кредиты – какие такие кредиты? И что, она в самом деле передала всю ответственность сестре? Но если она страдает амнезией и не помнит, как и многого другого, что отправила сестре такое СМС, то отчего все еще в Москве? Или забыла улететь за границу?

На последовавшей «летучке» Светлана быстро озвучила свою стратегию, сводившуюся к тому, чтобы не сопротивляться и попытаться договориться с Дуйменовым. Анастасия бегала вокруг стола, пытаясь привлечь к себе внимание, но тщетно. Ее никто упорно не хотел замечать.

– И все же я не могу представить, что Анастасия Петровна одобрит такой подход! – заявил начальник финансового отдела. – Потому что еще вчера все звучало совершенно иначе…

– Поцеловала бы тебя, Коля, да не могу! – заявила Настя, но ее реплика осталась без внимания.

– Повторяю вам, что у меня имеются полномочия! – повысила голос Светлана. – Кстати, чтобы убедить вас, прошу поговорить с самой Анастасией Петровной. Как у нас со связью? Ага…

По большому экрану, что висел на стене, пошли рябые волны, которые вдруг сменились изображением. Настя не верила своим глазам – это была она сама! Нет, не двойник, не компьютерная анимация, а она, Анастасия Петровна Бойко!

– Я во Франкфурте, только что сели! – заявила лже-Анастасия голосом настоящей Анастасии. На заднем плане был виден интерьер аэропорта. – Светлана Петровна вам уже сообщила? Да, у нас изменение стратегии!

– Но если это так, отчего вы полетели просить кредиты? – изумленно спросил кто-то, а лже-Анастасия ответила:

– Потому что это часть многоходовки, о которой я пока что говорить не могу. Однако запомните – все, о чем говорит Светлана Петровна, подлежит немедленному исполнению. Немедленному, вы поняли? Когда вернусь в Москву в середине следующей недели, все разъясню, а сейчас у меня паспортный контроль! Всего наилучшего!

И по экрану снова пошли рябые полосы.

Анастасия ничего не могла понять. Как такое могло получиться? Почему вместо нее возникла эта особа, похожая на нее как две капли воды, но до мозга костей фальшивая? И что случилось, наконец, с ней самой?

И, если уж на то пошло, была ли она сама Анастасией Бойко?

Впрочем, в этом она не сомневалась. Но ведь и та, проходившая паспортный контроль во Франкфурте-на-Майне, тоже не сомневалась, что она – Анастасия Бойко. И это была не актриса, не компьютерная анимация.

Это была она сама – только в другой ипостаси!

Но если это так, то возникал закономерный вопрос: в какой такой ипостаси была она сама? И кто мог гарантировать, что именно сама она является правильной Анастасией Бойко?

От всех этих вопросов, на которые не было ответа, голова шла кругом. Настя увидела, что на нее движется одна из сотрудниц, попыталась от нее увильнуть, но та прошла сквозь нее. И поняла, что находится уже не в кабинете сестры, а в коридоре. Только как она туда попала? Опять провалы в памяти?

Она была в кабинете, потом повернулась к стене, задумалась обо всем, что увидела, и вдруг оказалась в коридоре. Анастасия подошла к прозрачной стене, а затем, закрыв глаза и затаив дыхание, сделала шаг – и услышала вокруг себя голоса. Она поняла, что снова находится в кабинете сестры. Хотя была за мгновение до этого в коридоре!

– …и связаться с представителями холдинга господина Дуйменова я поручаю вам… – донесся до нее голос сестры, отдававшей распоряжения притихшим мужчинам.

Всего пять минут назад она бы стала громогласно протестовать против такого развития событий, несмотря на то что никто этих протестов не слышал. Но теперь Анастасия заинтересованно уставилась на стену, развернулась – и снова сделала шаг вперед, на этот раз глаз не закрывая.

Раз – и она в коридоре. Но как такое возможно? Она что, не только усилием воли, подобно девочке Кэрри из романа Стивена Кинга, перемещает предметы, но и проходит, подобно иллюзионисту Копперфильду и иже с ним, сквозь кирпичные стены? В данном случае стеклянные, но невелика разница…

Анастасия опять развернулась – и оказалась в кабинете. А потом снова в коридоре. Оттуда перешла в другой кабинет. А затем, рассмеявшись, побежала – через стены, по всему офису.

Она наталкивалась на людей, на мебель, на растения. Точнее, не наталкивалась, а проходила сквозь них без малейшего вреда для них – и для себя. И не привлекая ничьего внимания.

Она бегала так – по кругу, зигзагами, спиной вперед, с закрытыми и открытыми глазами, вытянутыми руками, смеясь и стиснув зубы – невесть сколько. Сначала было жутко, потом сделалось необычайно весело, наконец, стало невыносимо страшно.

Потому что в голове трепетал один только вопрос: что же с ней происходит? Вернее, что же с ней произошло? Потому как то, что позволило ей пойти по стопам уэллсовского Человека-невидимки и кэмероновского Терминатора, было пугающе…

Это была не болезнь. Больные так себя не чувствуют, больные так себя не ведут. С ней что-то случилось, причем что-то не очень хорошее, точнее, очень даже нехорошее.

Но думать об этом не хотелось, потому что от этого делалось еще страшнее. Анастасия снова принялась бегать, да так, что перед глазами все слилось в одну картинку, – и вдруг поняла, что находится уже не в офисе. Она, перепутав направление, пересекла не ту стену – и оказалась в общем коридоре, около одного из лифтов, поднимавшего и опускавшего посетителей и работников высотки.

Дверцы лифта открылись, и на их этаже вышло несколько человек. Анастасия шагнула в кабину. Несмотря на то что в кабине все еще было много людей, никто не обратил внимания на ее появление и никто не подвинулся.

Но этого и не требовалось – несколько человек буквально наступили на нее, а она этого не ощутила. Лифт устремился ввысь.