Феечка для драконьего короля (СИ) - Дашкевич Софья

— Переходи к сути, Хелия, — нетерпеливо перебил ее дед. — Мы все это уже обсудили…

— Но я хочу, чтобы ваша внучка проследила за ходом нашей мысли и осознала, какую важную миссию на нее возложили музы! — Хелия повернулась к доске и указала на бобы. — Завядшая глициния, вероятнее всего, означает смерть. Ну, а главное открытие сделал сегодня Фабиан-тэй. — Палец жрицы сместился к нарисованным яйцам. — Драконы. Это они несут нам смерть, и от них мы должны защититься. — Тут она сделала театральную паузу. — Вот зачем тебе магия танца, Тамиэль. Ты спасешь нас от драконов.

У меня дернулось веко. Я смотрела на собравшихся и очень надеялась, что сейчас они хором рассмеются и скажут, что Хелия пошутила. Но они сидели с такими серьезными минами… Аж желудок скрутило. Не пропусти я ужин, меня б, наверное, вывернуло от волнения.

Да, Лейгард порой выводил меня из себя, порой я действительно боялась, что он меня загрызет или испепелит. Когда он начинал рычать или делал жуткие огненные глаза… Но ведь не убил же! Даже Понса и пальцем не тронул, а это свидетельствовало о грандиозных запасах терпения!

У меня вообще складывалось ощущение, что Лей скорее шумный, чем опасный. Кроме того, коварства за королем тоже замечено не было. Он всегда выкрикивал все, что думает, прямо в лицо. И если бы у него были какие-то изуверские планы насчет академии или фей, он бы вел себя иначе. Корчил бы из себя эдакого обходительного добряка, а не скандалил с ректором из-за вероятного нападения ведьм.

Собственно, все эти аргументы я и выложила достопочтенным феям. И если дед над ними хотя бы задумался, то Хелия была непреклонна.

— То есть ты считаешь себя умнее муз?! — с плохо скрываемой агрессией поинтересовалась она. — У каждого из нас есть свое предназначение, и противиться ему — грешно, Тамиэль.

— И что вы от меня хотите?! — не сдержалась я. — Чтобы я напала на короля и станцевала ему? — Повернулась к Фабиану. — Вы же говорили, что магия танца работает с живой природой. А Лей — не растение и не зверь…

— Лей? — уцепилась за одно-единственное слово старшая жрица. — Откуда такая фамильярность? Уж нет ли у тебя каких-то личных причин вступаться за дракона?

— Довольно, Хелия-тэй, — пресек ее ректор и поднялся. — Вы озвучили наши догадки, потому что Тамиэль имеет право знать, что происходит. Но пока этого достаточно.

— В смысле — достаточно?! — опешила я. — Вы опять выведете меня в коридор, придумаете план, как убить короля, и поставите перед фактом?

— Никто не заставит тебя убивать, Тами. — Дед кашлянул, привлекая к себе внимание. — Мы тоже в замешательстве. Гипотеза рабочая, но нападать на дракона без веских оснований… Такие решения может принимать только ее величество и представители фейгвардии…

— Ну да, той самой фейгвардии, в которой служит серебряный дракон Деррик Сольвброк! — скептически скривилась Хелия. — Я изначально была против этого назначения!

— Это не в вашей компетенции, — отбил дед, смерив жрицу ледяным взглядом, и вновь обратился ко мне. — Лично я склонен думать, что ты — не орудие, а послание. Мы будем наблюдать за новыми проявлениями дара. Профессор Минти отследит все, что касается растений, профессор Наркисси изучит влияние твоих танцев на животных, профессор Ортензи… — Тут он кивнул на древнюю старушку с голубовато-седыми волосами. — Она проведет исследование древних трактатов и найдет похожие случаи.

— Да-да, — неожиданно звонко отозвалась профессор Ортензи, вытянув морщинистую, как у черепахи, шею. — Не беспокойся, деточка, моя специальность — символизм в искусстве. Эта трактовка очень предварительная, музы могут давать иносказательные знаки.

— Вот видишь? — Фабиан ободряюще улыбнулся. — Тебе совершенно не о чем…

К сожалению, договорить у него не вышло. Судя по всему, пожилая фея живописи страдала от тугоухости, и замечания ректора попросту не услышала.

— К примеру, глициния очень часто символизирует успех. Иногда ее используют в качестве приветственного букета. Что же касается бобов…

— Олия-тэй… — деликатно вмешался ректор, но тщетно.

— Они скорее означают жизнь, чем смерть, — вещала старушка. — Впрочем, символика меняется каждое столетие. Атаис Лилли, знаменитый живописец третьего века, приписывал бобам другие смыслы. Он считал, что это метафора магической силы, дара превращений и перевоплощений.

— Вот, как раз про драконов! — не преминула вставить Хелия.

— А уже в пятом веке Леоним Ортензи, мой предок и автор таких полотен, как «Зарождение хаоса» и «Нисхождение меченосца», написал в мемуарах, что видит в бобах скорее фаллическую…

— Олия-тэй! — хором рявкнули мой дед и ректор.

На сей раз профессор Ортензи опомнилась.

— Что? — удивилась она.

— Давайте вы расскажете об этом позже! — проскандировал Фабиан, сложив ладони рупором.

— Хорошо, — хмыкнула старушка. — И незачем так кричать, я же могу оглохнуть!

Хелия раздраженно закатила глаза, а профессор Минти тихонько хмыкнула, маскируя смех. Мне же было совсем не весело. Да, про версию с посланием Терпсихоры я выслушала, но чем все это чревато конкретно для меня, до сих пор оставалось загадкой.

— Что будет дальше? — спросила без обиняков.

— Во-первых, ты должна вести дневник и тщательно записывать все, что касается магии танца, — ответил дед. — И свои ощущения, и обстоятельства, при которых случился выброс… Каждую деталь. А во-вторых…

— А во-вторых, с завтрашнего дня занятия будут проходит под моим контролем, — нетерпеливо подхватила Хелия. — Поскольку в храм ты лететь отказалась, и Фабиан-тэй не позволяет на тебя давить, я переберусь сюда.

Мне очень захотелось закрыть лицо руками и взвыть от отчаяния, но я сдержалась. Вместо этого взглянула на ректора, — похоже, он один здесь хоть как-то пытался защищать мои интересы, — и задала последние вопросы:

— Что будет с королем Гульдброком? Вы отмените отбор?

— О, нет! — снова встряла Хелия. — Как раз напротив: пока он рядом, твой дар проявляется более ярко. Опасность стимулирует магические ресурсы, неспроста ведь лиана выросла, когда ты танцевала с королем!

— Вот этот момент я бы еще обсудил. — Дед помрачнел. — Должны быть более щадящие методы проверить нашу теорию. А отбор можно перенести…

— У нас нет на это времени. — Старшая жрица явно привыкла верховодить у себя в храме, а потому не признавала даже авторитет Саэлея Бургунди. — Более того: я настаиваю, чтобы на завтрашнем занятии король присутствовал лично.

Глава 17

Странное это сочетание — переполненная голова и пустой желудок.

Я вышла в сад хмельной походкой. Меня покачивало, как молоденькую иву на ветру, ноги едва держали, перед глазами все плыло. Как бы я ни старалась утрамбовать мысли, упорядочить их хоть немножко, они только путались еще сильнее.

Взять вот Лейгарда: согласится ли он сидеть на моих занятиях, как гувернантка? И не опасны ли для него мои танцы? Если догадка профессоров верна даже отчасти, нет никаких гарантий, что из стены не вырастет ядовитый плющ и не придушит драконьего короля. Мало ли, какие планы у Терпсихоры! Нехорошо, конечно, так думать про муз, но она пропала на столько столетий… Вдруг за это время ее божественный рассудок слегка помутился? А отдуваться придется мне!

В одном я была уверена точно: нельзя причинить Лейгарду вред. И не только из-за его огромной огнедышащей армии, которая обрушится на Тайфо, если с их королем что-то случится. Просто… Он не заслуживал зла — и точка. Я это чувствовала.

Может, я не знаток муз и не умею трактовать их послания, но поцелуи Лея были свежи в памяти. Слишком свежи. И жестокостью они и близко не пахли. Только дурманящей разогретой на солнце хвоей.

Я бесцельно бродила по саду, подставив разгоряченное лицо прохладному ветерку. Щеки пылали так, словно Хелия хлестала по ним наотмашь.