История одной дуэли - Вячеслав Павлович Белоусов
Шрифт:
Интервал:
Закладка:
– ?
– Называл тебя как-то по латыни?.. Заступником Сатаны!
– Адвокатус дьяволи?[16]
– Вот-вот. Именно дьяволом…
– Дьявол в той или иной мере сидит в каждом из нас… – пошутил я и потрепал друга по плечу. – Прорвёмся.
Из личных записок студента
…Я как в тумане.
Свершилось страшное.
В феврале не стало мамы.
Был страшный мороз. Земля чугунная, не поддавалась ломам и лопатам. Ветер пронизывал насквозь. Гроб, необычайно тяжёлый (мама такая маленькая, что от неё осталось?.. Она истаяла вся там, в больнице, под капельницей) плыл на наших плечах. Мы, сыновья, четверо: впереди старшие, сзади мы с Саньком, как сняли его с автомашины, так до могилы несли сами. Никого не подпускали. Я думал – упаду. Слёзы застилали глаза, полотенце вырывалось с плеча. Но я шёл, шёл и шёл. И рядом шли мои братья, где-то здесь был больной отец.
Всё, мама, прощай! Земля тебе пухом…
* * *
Решено окончательно. Отец совсем плох, братьям со своими семьями, конечно, трудно за ним приглядывать. Дом без присмотра тоже. Остаётся одно: мне переводиться на заочное обучение. Благо, в следующем году государственные экзамены. Тяжеловато, но что делать? Другого выхода нет…
В институте всё уладил. С тоской расставался с друзьями, особенно западал Николай. Окончательно возвратился домой. Отец пошёл на поправку. Ищу работу…
* * *
В большей мере я прав. Конечно, выступать собственным адвокатом гораздо приятнее, нежели быть судьёй своих поступков. Но так я мало чего добьюсь, а если быть прозорливее, в итоге ничего хорошего не принесёт…
* * *
Случайно для себя открыл Гомера. Вообще считал реликвией, даже архаикой и не дотрагивался. Но как-то попалась его стихотворная цитата из «Одиссеи». Я её помню и сейчас: «Солнце тем временем село, и все потемнели дороги…»
…Решил попробовать прочесть. И ужаснулся. Проглотил «Одиссею» и «Илиаду». А затем пришла очередь Данте Алигьери, Публия Вергилия Марона, Себастьяна Брандта…
Немало я услышал тяжких слов
О том, что в жизни для меня настанет,
Хотя к ударам я пока готов;
Поэтому меня желанья манят
Узнать судьбу моих грядущих лет.
Стрела, которой ждёшь, ленивей ранит.
Это строчки Данте. Заглянуть бы в будущее…
Стрела, которой ждешь, ленивей ранит.
Из прочитанного я составил целую книгу мудрых изречений. Многие из них – как молния, поражают сознание. Но задумаешься – иначе сказать нельзя. Как просто! Вот уж действительно: всё гениальное просто. Вот, пожалуйста, – Эразм Ротердамский:
Жизнь у каждого достаточно долгая,
Если расчётливо распорядиться.
* * *
На днях ко мне забегал Сашка. Последнее время он перестал бывать, поэтому его приход запомнился. Из всего, им поведанного, я понял, что у него кто-то появился. И эта кто-то сильно вскружила ему голову. Помню его восторженный пыл, конечно, опять влюбился. Он в каждую влюбляется, а потом приходит похмелье.
Скоро майские праздники. Он что-то говорил про их празднование…
* * *
Похоже, я отмерзаю. У кого-то из классиков читал про это. В каждой перемене, даже самой желанной, есть своя грусть, ибо то, с чем мы расстаёмся, часть нас самих. Нужно умереть в одной жизни, чтобы родиться в другой.
А с Сашкой действительно происходит неладное. Сегодня вечером разоткровенничался. И мы с ним поцапались. Что это за кошка, что сумела в такой короткий срок вскружить ему голову? Надо принимать меры. Я дал ему слово, что сделаю всё возможное, чтобы никакой свадьбы не состоялось. Мы взбесились оба, чуть ли ни до оскорблений и угроз. Вот кретин, помешанный на девочках! Пальчиком его поманила, и он тут как тут…
* * *
Надо спасать этого дурака помешанного. Совсем свихнулся. Каждый вечер убегает к подружке. Ночью возвращается ко мне восторженный и захмелевший от переполняющих его страстную душу чувств. Рассказывает взахлёб о своих успехах: «сегодня ручку подержал, завтра… сю-сю-сю». Все они на один манер. Главное, он ничего не хочет слушать. У него, мне кажется, что-то отбили. Я уже ему намекал, – по башке не получал последнее время? Смеётся, идиот, и называет меня каменным болваном.
Ну да ладно, Валерка приглашает на день рождения. Это будет Первого мая. Он идёт с ней. Сообщил с идиотской улыбкой счастливчика.
А я пойду один.
* * *
Сашка угодил в больницу. Подрался. Ему сломали челюсть. Втроём – она, Витёк и я поехали к нему. Он лежит в стоматологической клинике. Мы с Витьком взяли с собой бутылку водки. Вид у Сашки весьма и весьма, но держался он геройски, а мы, как могли, поддерживали ему настроение. В туалете распили бутылку, что привезли. Повеселел. Но потом стал лезть к ней. Она от него ко мне. Он, кажется, усёк. Вечером я не пошёл её провожать. Стало жаль Сашку.
А тогда, идиот, в день рождения тебе его было не жалко?.. Нет. Тогда было не жалко. Я об этом и не думал. Наоборот.
Как всё было?…
Он, кретин, уговорил меня идти вместе с ним к ней домой, а потом вместе, втроём, на день рождения. Мы были оба в одинакового покроя серых костюмах без воротников. Что называется – по самой последней моде. Шили в заводской мастерской. Оба. К празднику и на последние гроши. Странно. Очаровашка жила недалеко от нас. Под носом.
Пришли. Домик второй от угла. Сашка постучал в крайнее окно. Занавеска отодвинулась, и на меня уставились её глаза. Нет! Не глаза! Глазища!
Мы стояли рядом. И меня словно ударило. Но вида не подал. А Сашка весь аж запрыгал. Позвал её на улицу, а сам засуетился.
Она вышла. Вся маленькая, аккуратная, словно неземная. Беленькая. И меня опять поразили её глазищи. Я чувствовал, что тону в них…
* * *
Кажется, заканчивается мой тяжёлый болезненный сон, что едва не свалил меня напрочь после смерти мамы. У китайцев есть пословица: после самой суровой зимы всё равно приходит весна.
Заговорщики
Сегодня последний день моей стажировки в прокуратуре района у старшего следователя Данилова. С утра Данилов на совещании в областной прокуратуре, мы распрощались ранее, и я, перед обедом всё закончив, уехал домой.
Стажировался в прокуратуре около месяца. За это время был в тюрьме, где Данилов допрашивал обвиняемых. Впечатление неизгладимое и жутковатое. Когда вышел за ворота следственного изолятора и они с грохотом
