Экземпляр номер тринадцать - Мира-Мария Куприянова

Причем, совершенно точно знаю, что не пытался. Потому как еще с шестнадцати лет, едва сошла с моего запястья та самая вязь первого ведьмовского обряда, я никогда не забывала ставить на собственные панталоны охранное заклинание. Так что, окажись мужчина чуть наглее, его бездыханное тело валялось бы где-то поблизости. А его здесь определенно не было.

«Может просто уполз помирать под шифоньер?» — кротко предположила растоптанная гордость.

Ну а что? Хомячек Фома, к примеру, именно так и поступил три месяца назад. Нет, мои панталоны в той ситуации не участвовали. Бедное животное просто не вовремя выбралось из клетки и отведало крысиной отравы на кухне. Но факт безвременной смерти все равно имел место быть. И настигла его сия смерть аккурат в самом дальнем и пыльном углу. Там, куда не касался глаз человека и метла приходящей горничной. С того дня я, кстати, домашнее животное и не заводила. До сих пор с содроганием эту вонь вспоминаю: пока нашла, где его трупик валяется, аж неделю в гостевой спальне жила!

Я с затаенной надеждой посмотрела в сторону шкафа и снова вздохнула. Даже при беглом осмотре стало понятно, что под шифоньер мужик точно не поместится. Оправдания для него стремительно кончались.

« Главное, сам мне тут в затылок судорожно дышит, на руках носит, всячески намекает на то, что я его и интересую не только как топочный материал для инквизиторского костра, а ситуацией не воспользовался? Ну и как мне теперь с этим фактом жить?» — и я раздраженно спрыгнула с кровати, чтобы тут же замереть перед огромным тройным зеркалом.

Из серебрёного стекла на меня возмущенно взирала невысокая стройная брюнетка, с длинными растрепанными локонами цвета темного шоколада, острым ровным носиком, обиженно надутыми розовыми губками и злым прищуром фамильных, кошаче-зеленых глаз.

— И что тебе не так? — фыркнула я, обращаясь к незримому собеседнику, подтягивая на грудь распущенный верхний корсет и резко дергая его за тесемки — Где логика? Где последовательность выбранной роли в этой странной игре? То он из себя изображает жесткого карателя, то доброго родственника. То демонстрирует, что он не прочь бы заменить мне своего почившего братика, то тут же просто бросает это божественное тело, которое само ему в руки падает! Ты что за тип такой, Деймон Мигре? Ты вообще по правилам себя вести собираешься? Или мне за тобой самой теперь бегать и ловить?!

Ловить… «… почему я вынужден ловить тебя третий год по всей Империи?» — неожиданно всплыло в голове и я замерла, так и не завязав тугой узел на корсете.

А ведь точно. Уже почти уплывая в беспамятство, я отчетливо слышала эту тихую фразу. Почему он это сказал? О каких таких годах может идти вообще речь? Я в столицу вернулась лишь весной. Если точнее, то в середине марта. А сейчас у нас июль. Я и полугода не нахожусь в его ведомстве. Что за чушь тогда я слышала?

— Третий год….Третий год?! Так это… Что это значит? — ужаснулась я, напряженно глядя на собственное отражение — Третий год, это же…

Три года назад. Где же я была три года назад?

— Три года назад я была в Леране — едва слышно проговорила я.

Это был экземпляр номер девять. Десятый был уже в Мироле. Одиннадцатый я приобрела по дороге в Сан-Марлей. Двенадцатый появился уже здесь, в столице. Так о ком конкретно идет речь, помимо его брата? И как много он знает?

Ситуация становилась все более странной и пугающей. По спине пробежал легкий мороз, чуть шевельнув на голове растрепанные волосы.

— А ты не так прост, вир Мигре — покачала я головой, наматывая на палец длинный локон — Не так прост. И, сдается мне, что совсем не из-за брата ты у меня появился. Или не только из-за него. А, значит, ситуация куда сложнее. Осталось только выяснить насколько.

Я поморщилась, снова окинув взглядом изрядно помятое платье и, не затрудняя себя переодеванием, просто, наконец, затянула верхний корсет. Быстро прошла к секретеру и, упав в кресло, задумалась.

У кого бы я могла узнать интересующую меня информацию? Бабушка из ситуации самоустранилась. Нет, конечно, в критический момент она мне в помощи не откажет, я уверена. Но, сперва, следовало попробовать все выяснить другими доступными мне способами. Как ни жаль, мои связи в полиции в этом городе, пока что, ограничивались исключительно комиссаром Саджю. Не сказать, чтобы это было много. «Но и не так мало, как совсем ничего!» — попыталась я стать позитивнее и схватила в руки банку с почтовыми бабочками, которые перепуганными веерами тут же взметнулись в прозрачной склянке. «Надо попросить его выяснить кое-какие детали…» — пронеслась мысль и сразу испуганно замерла на подлете. Я медленно опустила сосуд с магическими насекомыми на место. Бабочку можно перехватить. Да и не факт, что сидящие в банке красавицы вообще не подменены инквизитором ан вражеских лазутчиков и не полетят сразу к нему, минуя прямого адресата. Времени для этого у него было предостаточно. Судя по серому рассвету за окном, я пробыла в отключке всю ночь.

« Лучше кинуть комиссару маячок, с просьбой посетить меня в ближайшее время». Но и тут я почти сразу отказалась от возникшей идеи. Если уж предположить, что инквизитор мог подменить бабочек, то кто сказал, что он только ими ограничился? Тут много что можно было успеть сделать в моем доме. От тщательного обыска, в котором я уже даже не сомневалась, до запуска во все щели сверчков с прослушкой. А, выходит, что разговор в этих стенах так же опасен, как отправленное письмо.

«Значит, нужно встретиться с ним не здесь. Можно зайти в полицейский участок. Или случайно столкнуться с ним на улице» — решила я — « Главное, чтобы под ногами в это время не вертелся этот…»

— Ставьте это на стол. Благодарю. А это отнесите в мою спальню — раздался где-то в доме сильный мужской голос и я ошарашенно замерла, не веря собственным ушам — И поднимите сундук выше! Вы же портите полы. Да и рискуете скрежетом разбудить хозяйку дома.

— Что здесь происходит?! — вскричала я, вихрем вылетая за двери — Что Вы здесь делаете?

— О! Вира Адаль! — радостно улыбнулся мой личный инквизитор, пугая меня своим непростительно свежим лицом и щегольским камзолом серо-голубого цвета, даже близко не похожего на форму