Пыль дорог (СИ) - Шарапов Кирилл Юрьевич

— Возможно, — согласился Ведун. — Мы заберем его?

— Беляш, отпусти, — приказал Константин.

Силовой захват исчез, и несостоявшийся убийца тут же открыл глаза. В себя он пришел почти мгновенно, вот только страх, который отчетливо отпечатался на лице, при виде живого Воронцова, ведуна и пяти дружинников, спрятать ему не удалось.

— Тащите его в управу, — распорядился Фед, — никого не пускать, кроме меня. Головой отвечаете. Если с ним что случится, я такую веду на вас кину, что следующий год на баб вообще смотреть не сможете.

Мужики подобрались и, подхватив испуганного киллера, поволокли его в сторону центра поселка.

— Оружие его заберите, крикнул ведун оставшемуся без дела дружиннику.

— А вот и нет, — покачал головой Константин, — это мой трофей. Мне он, кстати, понравился, четыре патрона в магазине, пятый можно в ствол загнать, рычажная перезарядка.

Фед несколько секунд молчал, потом махнул рукой.

— Забирайте, Ваше сиятельство. Факт наличия зафиксирован, свидетельница имеется, никто уже не оспорит. Сегодня допрошу, завтра повесим.

Константин кивнул.

— Ну и хорошо. Поделитесь, если узнаете, с чего он решил меня убить.

— Узнаю, — усмехнулся ведун, — от меня он ничего не утаит. — И, развернувшись, отправился за дружинниками.

Воронцов на это промолчал, о местных способах дознания он понятия не имел, может, и вправду Фед имел обоснованную уверенность в успехе.

Глянув на небо, Воронцов едва слегка ошалел от увиденного. Достав папиросу, он механически прикурил. А удивиться было чему, где-то на высоте в километр летел предмет, напоминающий дирижабль. Константин запрыгнул в кузов и уже через пару секунд вернулся с трофейной винтовкой с артефактной оптикой. Вот только он понятия не имел, как ей пользоваться. Но инструкция не понадобилась. Наведя ствол на объект, бывший детектив увидел, как тот начал приближаться. Было тут вполне привычное перекрестие, правда, без рисок-поправок. Ну, ладно, разберется с этим позже, а пока «дирижабль» предстал перед ним во всей красе, словно он смотрит на него с сотни метров. Конструкция интересная — как таковой сигары не было, как и гондолы, в центре находился фюзеляж, а над ним две надстройки, вероятней всего из дерева, соединенные коридорами переходов. Длина объекта — метров пятьдесят.

— Интересный летающий сарай, — произнес вслух Воронцов, опуская винтовку и взбегая по лестнице в фургон.

— Странный ты, — тут же отозвалась Юлия, — даже дети знают, как выглядит леткор, а ты опять удивлен, словно увидев его впервые.

— Так я не помню, видел подобное раньше или нет, — попытался выкрутиться Константин.

— Не причем тут твоя память? — возразила боярышня. — Но я пока не знаю, кто ты и откуда.

— Что, легенда с потерей памяти совсем не вывозит?

— Не вывозит? — переспросила Юлия.

— Блин, — вслух произнес Константин, поняв, что очередной раз попался на странном обороте. — Не вывозит — это значит, не справляется.

— Забавно, я запомню, — ответила боярышня. — Да, твоя легенда годится только для простонародья, для тех, кто тебя не знает и не искушен. Стоит им какое-то время покрутиться вокруг тебя, и все, она разваливается на куски. Поведение, манеры, словечки эти… В некоторые моменты ты стараешься вести себя, как благородный, но потом тебе это надоедает, и ты становишься тем, кем привык быть.

— Плохо, — прокомментировал Воронцов и полез обратно в кузов.

Усевшись на пол, он налил себе полную кружку пива, прямо рукой достал обжаренную колбаску, которая уже остыла, и, сделав глоток, блаженно зажмурился.

— Вот об этом я и говорила, — снова произнесла Юлия. — Твои манеры… Ни один боярин не стал бы вести себя так, даже, когда его никто не видит. Этикет им вбивают с детства, его так просто не отбросишь.

— Плохо, — согласился с выводами собеседницы Воронцов. — Есть идеи?

Дожевав колбаску, он вытер руки и взялся за чистку карабина, прихлебывая пиво.

— Чтобы помочь, я должна знать о тебе все. В голову я твою влезть не могу, видимо, ты поставил ограничение на чтение памяти, и это очень верное решение, нельзя никого пускать в свои мысли и воспоминания. Как твоя фамилия?

— Воронцов, — не видя смысла скрывать то, что она и так узнает, ответил бывший детектив.

Юлия задумалась. Она молчала примерно с минуту.

— Я кое-что слышала о Воронцовых, только вот их род был полностью уничтожен несколько лет назад.

— И откуда ты это знаешь, если уже в перстне была?

— Я же не глухая, услышала разговор. У меня проблемы вспомнить, что было до моего заточения, а вот то, что я слышала уже будучи пленницей этого артефакта, я помню отлично, словно это пять минут назад сказали.

— Понятно, — откладывая в кучу очередной вычищенный ствол, сказал Константин. — Юлия, ты так и не ответила на вопрос, можно как-то исправить те промашки, которые я допускаю?

— Сложно. Ты выглядишь человеком за тридцать, у тебя уже сформировались манеры и привычки. Ты делаешь все, как привык, не задумываясь. Можно научить тебя правильно ходить, говорить, держать осанку, одеваться, этикету, но для опытных людей это будет бросаться в глаза, они сразу заметят, что для тебя это чуждо.

— Плохо, я делал как раз ставку на поддержку аристократии.

— Расскажи мне все, — предложила Юлия. — К сожалению, моя клятва богам недействительна, но я и так в полном твоем подчинении и общаюсь исключительно с тобой, и контакт только мысленный.

— А что будет, когда мы вернем тебе тело? Или когда наберем энергии, и ты сможешь покидать перстень и выходить в реальный мир? Сохранишь ли ты тайну?

На этот раз Юлия молчала довольно долго, за это время бывший детектив успел дочистить винтовку и взялся за вполне ухоженную реплику «Императора». Вот его он продавать не собирался, проще будет купить приклад-кобуру, и держать в машине, как карабин. Во время боя ему не хватало короткого точного ствола.

— Ты задаешь сложные, но правильные вопросы, — наконец, заговорила боярышня. — Я постараюсь тебя не выдать, мне это не выгодно. А в случае возвращения в тело, я принесу полноценную клятву перед богами.

Теперь настала очередь, задумываться Константину, насколько можно верить призраку кольца? Сдержит ли она обещание? Она боярышня, и по идее, данное слово не должно быть для нее пустым звуком. С другой стороны есть такая поговорка — когда английского джентльмена не устраивают правила, он их меняет. А с третьей — рано или поздно она все равно все поймет, ведь она будет наблюдать, а с Ладой они часто разговаривают.

— Хорошо, — наконец, произнес он, — я расскажу тебе всю правду. Так что, я жду твоего слова.

— Обещаю не сообщать то, что услышу, посторонним и не использовать это против Константина Воронцова. Тебя устроит?

— Устроит, — улыбнулся бывший детектив, беря новый грязный ствол. — Ну что ж, начнем. Давай знакомиться заново. Меня и вправду зовут Константином Андреевичем Воронцовым, и я родился в другом мире…

— Невероятно, — мысленно перебила его Юлия.

— Ты будешь слушать? — разбирая винтовку, строго спросил Константин. — Если у тебя возникнут вопросы, задашь после, а пока изволь воспринимать мою историю молча. Можешь иногда хмыкать, чтобы я знал, что ты не уснула со скуки.

— Все, молчу, — заверила боярышня.

— Итак, продолжим. Там, у себя, я был частным детективом…

Два часа он мысленно пересказывал все, что с ним случилось. Кувшин с пивом и корзинка опустели, папиросный дым витал под потолком так, что пришлось приоткрыть дверь. Если бы была возможность мысленно охрипнуть, он бы наверняка это сделал. Но вот история добралась до лесной засады, и он, наконец, замолчал.

— Все, дальше ты знаешь, — откладывая последний вычищенный ствол в кучу на продажу, закончил он.

— Невероятно, — произнесла Юлия, после паузы. — И все это случилось меньше, чем за три недели? Ты и вправду не ищешь неприятностей, незачем, они за тобой гуськом ходят. А еще у меня куча вопросов, но все они касаются твоего мира. То, что с тобой произошло в этом, понятно.