Рожденные в Зоне. Дано не каждому - Константин Скуратов

— Сам оклемался, — удивленно сказал Сивый, — живуч, чертяка!

Мика перевалился на спину и что-то забормотал, очевидно, услыхав человеческую речь. Сивый нагнулся, пытаясь разобрать слова.

— Не въеду никак…. Зовет кого-то, что ли? Типа троник, тропик, как-то так…

— Иван, тебя, видать, — оглянулся старший сталкеров, — может, разберешь?

К спасенным размеренным шагом опытного проводника подошел сталкер:

— Я Иван Тропник, — объяснил он Сивому.

— Приятно познакомиться…

— Не могу ответить тем же, — буркнул Тропник и опустился на песок рядом с Микой, — эй, парень, я Тропник! Говори!

Мика слабо улыбнулся и прошептал:

— Призрак долг простил…. Он сказал, что ты к Доктору дорогу знаешь… короткую…

— Я и без твоего Призрака догадался, что вам к Болотному Доктору срочно нужно, — грубо ответил покрасневший при упоминании о долге сталкер. Он поднялся с колен и обратился к старшему:

— Крюк сделаем, не против? Тут недалеко.

— Понял уже, — вздохнул старший, — Лебедев башку не открутит?

— Не узнает — не открутит.

— Логично…. А с братками как поступим?

Повисла тяжелая пауза, которую нарушил громкий голос Пузыря:

— Хотите верьте, мужики, хотите не верьте — я в завязку податься решил. В Свободу пойду. Надоело у паханов на цырлах ходить.

— Вы же к себе не возьмете, — слабо усмехнулся Сивый, — а у меня, между прочим, высшее образование и два года адъюнктуры за спиной. Кроме пяти лет строгача.

— Да? — поднял бровь старший, — кто сказал, что не возьмем? С профессором Каланчой поговоришь — тогда и видно будет. А остальные что скажут?

— Честно говоря, хотелось бы вообще с Зоны свалить, — сказал Корявый.

— Не выйдет свалить — тоже в Свободу подадимся, гадом буду, — поддержал его Трепач.

Старший думал недолго:

— Стволы свои потом заберете. А сейчас берите этих двоих и за нами. А мы прикрывать будем. Иван, в какую сторону идти?

— За мной, — хмуро буркнул Тропник и начал подниматься по берегу в сторону плавней.

… Мика открыл глаза, но ничего не увидел. Ослеп — решил он сначала. Подумал и поправил себя — ночь, вот и не видно ничего.

Дорогу от моста он помнил очень плохо. То и дело сознание покидало его, возвращаясь только вместе с острой болью в раненной спине. Перед глазами в основном качались однообразные кустики травы и задники сапог впереди идущего сталкера. С боков нескончаемой стеной тянулись камыши.

Несколько раз группа останавливалась, чтобы отбиться от кабанов, однажды — чтобы отбиться от людей.

Когда Мика совсем уже перестал реагировать на окружающее, до него донесся тихий голос, сказавший:

— Ладно, дальше я уж как-нибудь сам справлюсь.

Голоса сталкеров затихли. Неведомая сила подхватила Мику и подняла вверх. Как там раненый — успел подумать он, прежде чем окончательно отключился…

Он включил ночное зрение и огляделся. Вокруг стояли какие-то не то нары, не то полки. Точно — ночь. Вон, в углу человек спит.

Потянулся и скривился от боли в спине. Провел рукой по груди — вместо привычного комбинезона под ладонью оказалась мягкая ткань. Перебинтовали — догадался Мика и впервые за последнее время почувствовал себя почти счастливым.

Он снова уснул, а когда проснулся, в многочисленные щели уже пробивались солнечные лучи. Оказалось, что лежит он на видавшем виды матрасе, от утреннего холодка надежно защищало колючее солдатское одеяло. Ботинки и остальная одежда лежали рядом.

Вдалеке послышались голоса. Что ж, раз он не один так рано проснулся, можно и встать. Не мешало бы поздороваться с хозяевами.

Мика быстро оделся, боль в спине была глухой и уже сильно не донимала. За дверями покосившегося сарая щебетали птицы. Он вышел и зажмурился от яркого солнечного света. Да, не так уже и рано, оказывается…

— Ты смотри, — удивился кто-то совсем рядом, — быстро оклемался, однако! Я думал, неделю спать будет, а он и двух суток не осилил!

Мика замер с зажмуренными глазами. Он проспал двое суток?!

— Раз уж встал, иди, умойся. Как раз к завтраку. Небось, целого псевдогиганта с голодухи съешь, а?

Мика оглянулся. Перед ним стоял невысокий пожилой мужчина с добрым лицом, наполовину упрятанным в густую щетину. Рядом с ним на лавочке сидел хмурый сталкер, бесцельно теребивший плетеный ремешок его собственного ножа.

— Я работу Призрака с закрытыми глазами узнаю, — пробурчал сталкер, — ему за этот ножик в свое время новенькую снайперскую винтовку с ведром патронов предлагали. А этот балбес его просто так отцу этой девчонки отдал. Самого, между прочим, из последней аномалии чудом живого вытащили.

— Это в тебе, Стрелок, сейчас раздражение говорит, что не можешь уйти, — мягко сказал мужчина.

— Это во мне, Доктор, зло лютое говорит, что я здесь, а Зона до сих пор жива.

— Тебе бы с Отшельником на эту тему поговорить, а не со мной.

— Отшельник — чокнутый. Видите ли, умеет с Зоной разговаривать! Как можно разговаривать с безмозглой аномалией размером с целое государство? Одно слово — псих.

— Он и вправду умеет с ней разговаривать, — осторожно сказал Мика, — я сам видел…, и выброс его не трогает…

— Ерунда, — поморщился сталкер, — ладно, пусть разговаривает. Все равно я найду способ…

— В Долг вступи. Цель то у вас одна, — улыбнулся Доктор.

— Цель одна, да способы разные. Им лишь бы мутантов отстрелять, да хоть на шаг к Центру приблизиться. А я хочу с Зоной разом покончить. Лишь бы Клык нужные детали для защиты от пси-излучения нашел. И Призрак куда-то запропастился…

— Он вам просил передать, — робко сказал Мика, — что хочет отправиться к ученым на Янтарь. А потом придет. Или в условленном месте дождется.

— Все, молодой человек, — спохватился Доктор, — разговорами сыт не будешь. Колодец за углом. Завтрак вон в той хате. Стрелок, сам дойдешь или помочь?

— Сам, — скрипнул зубами сталкер и с трудом поднялся с лавочки.

Мика смотрел на него во все глаза. Еще бы — сталкер, который едва не коснулся таинственного Монолита! Вот бы расспросить…

Стрелок, сильно хромая, побрел в хату, а Мика завернул за угол, где увидел колодец, рядом с которым на столбе висел прикрученный колючей проволокой старенький умывальник. Рядом на колоде лежал огромный кусок то ли мыла, то ли тротиловая шашка. Проверять Мика не стал, просто ополоснулся ледяной водой и рысью бросился назад, вытираясь, как говаривал отец Пимен, ветерком.

В дверях он словно запнулся.

— Это… — краснея, пробормотал Мика, — со мной еще товарищ был…. Хотелось бы узнать…

— Похвально, — улыбнулся Болотный Доктор, — забота о товарище — это очень похвально, правда, Стрелок?

Стрелок только плечами пожал, распластывая огромный кусок окорока на куски, которым любой рот обрадовался бы, Микиным ножом.

— Попали вы ко мне в самое время, — продолжал Доктор, — еще чуть-чуть, и даже я не смог бы помочь. От артефакта кучка пепла осталась — весь ушел.

— Призрак посоветовал…

— Умный, — фыркнул Стрелок, раскладывая мясо по тарелкам.

— Но, слава Богу, обошлось. Спит твоя подружка и во сне поправляется.

— Ага, — кивнул Мика и вдруг встрепенулся, — подружка?! Какая подружка?

— Очень даже симпатичная, — засмеялся Доктор, — ты что, не знал, кого через всю Зону на себе тащил?

— А я только глянул и сразу признал дочку Олега Барина. Ксанка Баринова — копия отец. Ты где ее раскопал? — в первый раз улыбнулся и Стрелок.

Мика стоял, словно оглушенный неожиданным ударом по голове. Девчонку не угадал! Это ж надо так попасть! А что она в Рыжем Лесу делала?

— Ничего, скоро уже очнется, — успокоил Доктор, — у нее все и узнаем.

Они с аппетитом позавтракали. Первое время Мика косился на видневшиеся из-под стола огромные лапы, принадлежавшие, вне всякого сомнения, псевдособаке. Иногда Доктор бросал ей куски мяса, и тогда под столом гулко стучал по доскам пола хвост толщиной с руку, слышалось урчание и лязг зубов. Потом привык и даже сам осторожно протянул под стол кусок мяса. Холодный влажный нос ткнулся в руку, страшные зубы аккуратно приняли угощение, а хвост застучал с удвоенной энергией. Болотный Доктор поощрительно кивнул:

— Правильно, знакомься. Не то ночью из сарая на двор не выйдешь, придется до утра терпеть…

После завтрака Стрелок сразу же поковылял в небольшой флигель, где он, очевидно, и жил. Мика хотел было увязаться следом, да постеснялся. Однако время даром не пропало — за него самого взялся Болотный Доктор.

Сначала он внимательно осмотрел рану на спине, замурлыкал под нос песню, оставшись доволен увиденным.