Порри Гаттер и Каменный Философ - Андрей Жвалевский

Ботаники с отделения Флоромагии на всякий случай отрастили себе по десятку дополнительных конечностей, чем совершенно дезорганизовали работу Подкомиссии. Не было добыто ни одного отпечатка с факультета Гдетотаммер. Очень плохая статистика получалась и по Орлодерру – предприимчивый Оливье Форест за умеренную плату (0,7 литра драконьей крови или от мертвого осла уши) брался пройти дактилоскопию и хиромантию за своих одногруппников.

За четыре дня было добыто всего 99 отпечатков из 666. Искомого среди них не оказалось, и зудение Асса стало совершенно невыносимым;

– Ну что вы возитесь? Что вы возитесь? Вы помните, что до первого ноября осталось десять дней? – причитал Фантом. – Десять дней! Почему так медленно? С вашими темпами к выборам премьера не будет проверена и половина подозреваемых. Я думаю, мне не надо напоминать…

– Не надо, – буркнул Развнедел.

– …что если преступник не будет найден к выборам, политический кризис неизбежен. Что вам мешает работать быстрее?

– Болтуны и бездельники, – процедила сквозь зубы Сьюзан, уже пять минут пытающаяся сосредоточиться на линии судьбы очередного лоботряса.

– Не надо обобщать, – парировал Асс. – Я здесь для того, чтобы выявлять и пресекать более чем вероятные случаи саботажа…

– Какой саботаж, коллега, – поморщился отец Браунинг. – Вы же видите, все работают на износ.

– Возможно, я вижу, что все работают, – сощурился фантом Асс. – А возможно, я вижу видимость работы, которую создают лица, не заинтересованные в скорейшей поимке…

– Слушай, ты, Призрачная Задница[76], заткнись!… – заорала МакКанарейкл.

Оскорбленный Фантом вышел, оглушительно хлопнув дверью. Через пятнадцать минут трое дюжих ментодеров втащили упирающегося и брыкающегося следователя в комнату.

– Уклонялся от проверки в туалете, – торжественно произнес старший ментодер, и наряд с чувством выполненного долга покинул помещение.

– Идиоты! – крикнул им вслед Асс. – Я следователь по особо важным! Я Член Комиссии. Вот мои документы, вот они, на столе лежат!

– Лицам, заинтересованным в скорейшей поимке, не следует разбрасываться особо важными документами, – назидательно сказал Браунинг.

– А то так и до саботажа недалеко, – впервые в жизни удачно сострил Развнедел.

После этого поучительного случая настроение Подкомиссии заметно улучшилось, но положение дел по-прежнему оставалось неутешительным.

На пятый день повальной дактило- и хиромантизации Порри, Бубльгум и МакКанарейкл пришли навестить Аесли и Пейджер. Главной целью, естественно, было снять с пациентов отпечатки. Сопротивления пострадавшие не оказали: Мергионе было на все наплевать, а Сен, сконцентрировавшийся на том, чтобы выглядеть беззаботным, даже не понял, что происходит.

И тогда Порри решил приободрить друга:

– Ничего, вот отловим этого гада, шарахнем по вам из Трубы – будете как новенькие.

– Что значит «как новенькие»?

Гаттер начал осторожно излагать свою теорию.

– Что ж ты раньше молчал! – закричал Сен после первых слов Порри. – Мы тут уже почти выбрали самый красивый способ коллективного самоубийства, а лучший друг, оказывается, давно нашел лекарство, но решил подождать до Рождества. Пошли в палату Мерги! Скорей, а то не успеем!

Мергиона поняла план Гаттера еще быстрее, чем Аесли. Девочка подняла глаза, и Гаттер со смешанным чувством радости и тревоги заметил, что в них вновь разгорается неукротимое рыжее пламя.

– Ты думаешь, это сработает? – спросила она.

– Ну со мной же сработало!

– Отлично! – перед присутствующими стояла прежняя Мергиона Пейджер. – Мадам Камфри! А где это моя одежда? Мадам Камфри! Ладно, сама разберусь. Значит, найдем, говоришь, гада? – губы девочки сжались в недоброй усмешке, и она решительно направилась к дверям.

– Мерги, тебе еще рано выходить из больницы! – запротестовал Бубльгум, которому для полного развала учебно-воспитательной работы не хватало только разъяренной неуправляемой хулиганки.

– А разве в этой больнице меня могут вылечить? – резко спросила Пейджер. Ректор замолчал. – Кстати, мне кто-то мудловскую помаду обещал. Порри, не помнишь, кто бы это мог быть?

– Помаду? – смутился Гаттер. – Ты понимаешь, тут такая чехарда началась…

– Ладно, возьмешь пока мою, – из коридора пришла неожиданная помощь в любопытствующем лице профессора МакКанарейкл.

– Мисс Сьюзи? – Мергиона явно не ожидала подобного подарка. – Но зачем вам…

– В жизни всякое случается, – уклончиво пояснила преподавательница. – Бубльгум, девочку надо выпустить. Я думаю, мы с мисс Пейджер найдем общий язык.

– Этого я и боюсь, – проговорил ректор, – но, боюсь, этого не избежать.

– Иными словами, – сказал Аесли, – предполагается, что грубая женская сила ценится здесь выше, чем тонкое Искусство Затуманивания, которое ваш покорный слуга впитал с молоком отца?

– Матери, – механически поправил Бубльгум.

– Меня обычно кормил отец, – заметил Сен. – Грег Аесли. Знаете такого?

– Интересно, – протянул ректор, – а если я не дам разрешения…

Но Сена и Мерги уже не было в палате.

– Так я и думал, – сокрушенно вздохнул глава Первертса.

Из коридора донесся пронзительный голос Пейджер:

– Сен, как ты думаешь, когда его поймают, его будет охранять много ментодеров?

В ответ раздался радостный возглас мадам Камфри:

– Мисс Мерги, ик, вы сегодня такая рыженькая, просто прелесть, ик!

Бубльгум повернулся к мисс Сьюзан:

– Профессор МакКанарейкл, проследите, чтобы задержанный, буде такой объявится, был немедленно отправлен в Безмозглон. Под усиленной охраной. В целях безопасности.

– Чьей безопасности? – невинно уточнила преподавательница.

– Ну, вообще… безопасности.

Так у Подкомиссии по идентификации появились два очень активных добровольных помощника. Вернее, даже три, потому что верный Дуб по возвращении хозяйки привычно занял место ее второй тени. Поток проверяемых увеличился втрое, но за неделю до выборов упорных уклонистов еще оставалось сотни четыре.

– Гаттер, – спросила Мерги вечером двадцать третьего ноября, – а что делают мудловские девчонки, когда некоторые упрямые кретины не хотят идти, куда им советуют?

– Жалуются родителям или старшим братьям, – устало ответил Порри: у него перед глазами кружился хоровод из черных линий.

– Хм, – задумалась Мергиона, – а если родители далеко, а брат… то есть, Дубль слишком неповоротлив, чтобы догнать?

– Да не знаю я!

– Сформулируем вопрос по-другому: а что делают мудловские мальчишки, когда…

– По шее стучат! – разозлился Порри.

– И помогает?

– Если сильно стучать, то помогает. Эй, обожди! – Порри увидел, что Мерги с серьезным видом шлепает себя по шее. – Стучать по шее нужно им! Ну тем, кто не хочет, понимаешь?

– Нет! – честно призналась Мергиона.

– Это… как тебе объяснить? О! Давай я тебе покажу! Пошли!

Друзья заскочили в спальню Орлодерра и забрали «Разборку в Бронксе», «Матрицу», «Черепашек-мутантов ниндзя» и еще несколько любимых видеокассет Порри. Потом пробрались в пустующую по причине приостановки занятий преподавательскую (Гаттер на правах члена Подкомиссии имел свой ключ), и мальчик за полчаса приспособил старенький колдовизор для воспроизведения мудловских фильмов.

Эффект получился неожиданным: изображение стало объемным, звук – естественным, а актеры устраивали не запланированные сценарием перекуры, во время которых интересовались у зрителей, какой у их фильма «рейтинг» и «кассовый сбор».

Мергиона пришла в восторг. «Матрицу» она просмотрела три раза подряд, причем последний – на ускоренной промотке.

– Девочка! – взмолилась Тринити, когда заметила, что Мерги снова потянулась за пультом. – Может, хватит, а? Попробовала бы ты так по стенкам побегать!

– А можно? – с надеждой спросила девочка.

– Давай-давай! – подбодрил ее Порри, свалился на профессорский диван и уснул.

Разбудил его Джеки Чан.

– Способная ученица, – прохрипела звезда кунг фу, потирая распухший нос. – Даже слишком. Ты знаешь, как ее остановить?

Гаттер поднял голову, и ему открылась удивительная картина. Лучи восходящего солнца освещали разгромленную преподавательскую. Повсюду сидели и лежали изможденные киногерои. Бодрая, как кипяток, Мергиона тянула за руку одного из черепашек ниндзя.

– Ну Донателло, ну еще разик! Я уже почти поняла, как делать дзедан-укэ с переходом в ценпо соку гьяку кэри!

– Мергиона! – позвал Порри. Пейджер обернулась.

– Привет, Порри! – закричала девочка. – Смотри, как я уже могу!

– Нет, – простонал Донателло, – не надо…

– Пора за работу, Мерги, – строго сказал Гаттер.

– Ой, и правда, – только сейчас Мергиона заметила, что наступило утро. Она оставила черепашку-мутанта в покое, выбежала на середину комнаты, поклонилась не верящим своему счастью учителям и через миг была за дверью.