Ловец человеков - Надежда Попова

Сейчас Курт решал, стоит ли отправиться в замок для беседы с фон Курценхальмом, или лучше отложить это до завтра; сегодня предстояла встреча с тем, кто доставит, если повезет, ответ на его запрос, и уж на нее-то опаздывать не следовало. Втыка за опоздание ему, конечно, не сделают, однако, если вдруг что-то выйдет не так и он задержится слишком надолго или, как знать, не сможет прийти вовсе, корить его будут уже не за необязательность и не за то, что курьер прождет зря, а за то, что вызвал своим отсутствием излишнее беспокойство.

Решив в конце концов, что с бароном успеется поговорить и завтра поутру, Курт окликнул трактирщика, велев к вечеру приготовить настоятельского жеребца. Во-первых, несчастное животное наверняка застоялось в тесном своем обиталище, и не помешало бы устроить ему прогулку. А во-вторых, сейчас к майстеру инквизитору привыкли уже настолько, что жителей Таннендорфа не пугали его поездки неведомо куда; в том, что слова «ведение расследования» не привнесли в их жизнь сколь-нибудь существенных изменений, крестьяне убедились, и если оное расследование, не дай Бог, затянется на неделю-другую, следователя и вовсе перестанут замечать.

Время, оставшееся до поездки к месту встречи, Курт потратил на то, чтобы еще раз перечитать свои записи, которые потом должны быть предоставлены для отчета вышестоящим, и переписал одну страницу заново, обнаружив нестыковки в логике и стиле. И еще долго изучал те два письма, что привели его сюда, — рассматривал, поворачивая так и эдак, разбирая каждую букву, стараясь понять, почему при взгляде на них опять начинает болеть голова, как в тот день, когда он впервые обратил на них внимание. Что-то было в этих нескольких строчках, что-то помимо информации, содержащейся в них, но что это такое, он никак не мог увидеть.

Перестав ломать голову в буквальном смысле, Курт бросил взгляд на солнце, боясь упустить назначенный час, и, спрятав бумаги, вышел, рассудив, что лучше уж явиться раньше, чем заставлять ждать курьера от обер-инквизитора Штутгарта…

Жеребец оказался еще не готов, поскольку его снаряжением опять занимался Карл-младший, который, судя по всему, помня, сколь недовольным остался майстер инквизитор в прошлый раз, теперь все делал неторопливо, вдумчиво, но от этого не более качественно. Вновь отпихнув мальчишку в сторону, Курт заседлал нервно топчущегося коня сам.

К месту встречи он поехал далеко в обход, давая коню порезвиться, а себе — размяться; с трудом удерживаясь в седле при особенно сильных рывках, он припомнил, что с тех пор, как оставил академию, никаким упражнениям не посвятил ни минуты, и подумал, что стоило бы вырвать час-другой, чтобы не забыть то, чему обучался. Конечно, как и предупреждали, основное время следователя проходит в размышлениях и разговорах, но — как знать, что может произойти? А вдруг в самом деле придется вот так, лицом к лицу, со стригом? Или с Мейфартом, который решит пойти до конца, чтобы прикрыть хозяйские тайны?..

При мысли об этом стало не по себе; он припомнил капитана, в глаза которому смотрел, подняв голову, вспомнил, как внатяг сидела на его плечах куртка и какой меч оттягивал ремень, — таких теперь не куют, вчерашний день; однако этот пережиток Курту возможно было бы удержать разве что двумя руками, а капитан, естественно, управляется одной. Если и впрямь тот решит устранить надоедливого следователя, подумал он кисло, преклонный возраст значения явно иметь не будет. Ну, разве что удрать от него — уж бега-то капитан вряд ли выдержит…

Впрочем, если даже Мейфарт помутится рассудком настолько, чтобы решиться на убийство инквизитора, вряд ли он станет нападать вот так, в открытую; конечно, ясно, как день, что капитан и сильнее, и опытнее, но — как знать, чему теперь учат в академии будущих следователей… И предпочтет что-нибудь вроде яда или ножа в спину. Яда у него, само собой, нет — откуда? — а вот в спину…

Вообще-то, защищаться именно от подобных внезапностей их обучали тщательнее всего. «Такая служба, — пояснял мессир Сфорца. — Меньше всего вам пригодится умение отмахиваться от оравы солдат в чистом поле и больше всего — не дать себя зарезать в переулке». Однако отличник боевой и идеологической подготовки, Курт Гессе что-то сомневался, что поножовщину с капитаном он вынесет больше минуты.

Надо брать этого старого вояку за горло, решил он, сворачивая к реке, где ожидала встреча. Завтра поговорить с бароном и постараться найти, к чему в его ответах можно прицепиться, а потом — арестовать Мейфарта или хоть вынудить его к настоящим, чистосердечным показаниям. В конце концов, воспользоваться показаниями солдат; при соответствующей обработке хоть один из них да должен согласиться выступить свидетелем. Иначе тот и впрямь от долгого нервничанья сделает что-нибудь, о чем потом пожалеют оба: капитан — когда будет висеть над углями, прикрученный к решетке, а Курт — когда будет читать отходную, истекая кровью…

О капитане он перестал думать внезапно — там, где он собирался ожидать появления гонца из Штутгарта, уже стоял конь с пустым седлом, а рядом, неподвижно, глядя на воду, человек в дорожном плаще и глубоко надвинутом капюшоне. На перестук копыт настоятельского жеребца тот даже не обернулся; спешившись, Курт приблизился, кашлянул, привлекая внимание.

Человек повернулся медленно, и в сгустившихся сумерках, в тени капюшона, не было видно, смотрит ли он на заставившего его ждать следователя с укором или же нет. Однако, напомнил себе Курт, стараясь держаться независимо, это просто курьер. А он — дознаватель, у которого непредсказуемое расписание.

— Хорошая лошадь, — сказал он тихо; фигура напротив пожала под плащом плечами:

— Обычная. К тому же конь.

— Хорошо идет?

— Смотря каков груз.

— И как сегодня?

— Доставлен, — отозвался курьер и снял капюшон. Лицо под ним оказалось усталым, с заметными даже в этом полумраке кругами у нижних век; интересно, вдруг подумал Курт, а каково расписание у самих курьеров? Возможно, сейчас, вернувшись из Таннендорфа, этот человек отправится куда-нибудь на другой конец страны…

— Плохо выглядите, — не сдержался он, демонстрируя медальон, взглянул на Знак курьера и кивнул; тот усмехнулся:

— А кому сейчас легко… Прошу вас, ответ на ваш запрос. Мне ждать?

Курт мгновение размышлял, вертя в руках переданное ему послание, тоже запечатанное под сургуч; потом кивнул, разламывая печать, и остановился, замявшись.

— Вам посветить? — понимающе предложил курьер, и Гессе благодарственно улыбнулся:

— Да, пожалуйста.

«Огниво должно быть всегда при себе, — поучали в академии, как видно, впустую. — Инквизитор без огня — это абсурд». Что-то господин следователь в последние несколько дней откровенно тупит…