Повезло в любви - Барбара Картленд

Он вспомнил, что Уальдо говорил то же самое.

«Я научу ее любить меня», — сказал молодой человек.

Физической болью отозвался у него в сердце вопрос, не получится ли так, что вместо того, чтобы полюбить его, Нельда испугается, когда из защитника и хранителя, занявшего в ее жизни место отца, он превратится в мужчину, стремящегося стать ее возлюбленным.

Он знал очень многих женщин и ни на миг не мог представить себе, что та, к которой он проявит истинные чувства, может не ответить на его ухаживания.

На самом деле все всегда бывало наоборот, именно женщина первой показывала, что она его желает, а он чаще всего не отвечал на чувства и отворачивался от очевидного недвусмысленного приглашения.

«А что, если Нельда отвернется?»— спросил себя лорд Харлестон.

Никогда еще он не чувствовал себя таким беспомощным и неуверенным.

Лорд Харлестон был опытным в отношениях с женщинами, а в случае с Нельдой, можно сказать, даже обладал какой-то мистической интуицией.

Когда девушка вернулась в гостиную, он почувствовал, что она все еще расстроена и взволнована из-за Уальдо.

Нельда села напротив него за маленький столик, и слуга тут же начал подавать ужин.

Ужин был великолепен, но лорд Харлестон не чувствовал голода.

Каждый раз, когда он смотрел на Нельду, сердце подпрыгивало у него в груди, и лишь усилием воли он удержал себя, чтобы не напугать ее словами, которые сказал бы любой другой женщине в подобных обстоятельствах.

Ни слова не говоря, он сидел и смотрел на нее.

Наконец он заметил, что Нельда постепенно расслабляется. Страх уступил место удовольствию от того, что она осталась с ним наедине и может слушать все, что он ей расскажет.

Постепенно завязалась беседа. Они говорили об Альтманах, о том, как эти люди милы и добры, и лишь после того, как со стола убрали все блюда, Нельда сказала:

— Какое счастье ехать с вами в Нью-Йорк! У меня такое чувство, будто это начало… приключения.

— Я и сам так подумал, — ответил лорд Харлестон. — И если это счастье для вас. Нельда, то в такой же степени это счастье и для меня.

Она недоуменно посмотрела на него и переспросила:

— Вы… уверены? Я думала, что, может быть… если бы меня не было с вами… вы бы предпочли остаться и посмотреть горы и рудники.

— Я лучше буду с вами, — спокойно сказал лорд Харлестон и увидел, как заблестели ее глаза.

Помолчав немного. Нельда задала вопрос, который, как догадался по ее голосу лорд Харлестон, очень ее беспокоил:

— Как долго мы… будем в Нью-Йорке?

— Достаточно долго, — ответил он. — Не забывайте, я должен купить вам целый гардероб.

Она облегченно выдохнула, и он понял, что это именно тот ответ, которого она ждала. Наверное, Нельда боялась, что он немедленно отправит ее в Англию.

— Пока вы не закончите с покупками, — продолжил он, — не думаю, что стоит встречаться с друзьями, которые у меня есть в городе.

Именно это объяснение он подготовил для Нельды.

На самом же деле лорд Харлестон боялся, что тот факт, что он живет с ней в одном доме, дурно отразится на ее репутации.

Сначала, после того что рассказал Уальдо, лорд Харлестон решил, что ему придется положиться на гостеприимство Вандербильтов. Но при расставании г-н Альтман разрешил эту трудность.

— Я думаю, ваше сиятельство, — сказал он, — что вы не захотите ехать с Нельдой в гостиницу, поэтому я распорядился, чтобы вам была предоставлена квартира, которую держат для меня и директоров животноводческой компании «Прери».

— Чрезвычайно любезно с вашей стороны! — воскликнул лорд Харлестон.

— Вам там будет удобно. Там есть слуги, которые присмотрят за вами, — продолжил г-н Альтман. — Можете оставаться там, сколько пожелаете.

Лорд Харлестон снова поблагодарил г-на Альтмана.

Для него это был воистину божественный подарок: ведь лорд Харлестон не хотел, чтобы он или Нельда стали предметом очередной сплетни.

Теперь же он радовался этому совсем по другой причине: девушка полностью принадлежала ему.

Он прекрасно понимал, что если бы они поехали к Вандербильтам, миссис Альва немедленно принялась бы устраивать один светский вечер за другим. Ужины, танцы и балы давались бы в их честь, и у него не было бы никакой возможности побыть с Нельдой.

«Я хочу, чтобы она была только со мной», — поду» мал он.

Глядя на нее через стол, он внезапно с удивлением осознал, что в самый неожиданный момент нашел ту женщину, которую хотел бы назвать своей женой.

Когда Нельда ушла спать, лорд Харлестон остался в гостиной, размышляя о ней.

А еще он думал о том, что никто, кроме, возможно, Роберта, не поймет, что Нельда воплощает собой то, что он хотел видеть в своей жене. Впрочем, сначала он и сам этого не понял.

То, что его жена, должна быть красавицей, было несомненно, но в своей разгульной, беспутной жизни он никогда не задумывался о том, что женщина, на которой он женится, будет чиста и невинна.

Он настолько привык к страстным любовным связям с женщинами, которые всегда вздыхали, говоря:

«Если бы мы могли пожениться, Селби, это был бы идеальный брак, и я никогда не позволила бы вам взглянуть на другую женщину».

Слушая эти слова, лорд Харлестон всегда думал, что весьма сомнительно, чтобы какая-то одна женщина смогла бы удовлетворить его, и что вскоре после свадьбы он все равно начнет осматриваться в поиске новых развлечений и, безусловно, новых женщин.

Но — словно это подсказал какой-то внутренний голос — он знал, что его брак с Нельдой будет не похож на те браки, которые он наблюдал в окружении Мальборо-Хауса.

Не будет никаких романов, никаких тайных свиданий.

Не будет надушенных записок, не будет соседних спален в загородных особняках, ни в коем случае — он не станет приглашать в свой дом таких мужчин, каким он был сам, мужчин, которые, без сомнения, захотят соблазнить столь очаровательную женщину, как Нельда.

«Я люблю ее! Она — моя!»— наконец-то признался он себе яростно и решительно.

Лорд Харлестон ушел в спальню, но и там долго лежал без сна, прислушиваясь к мерному перестуку колес, которые, казалось, вторили стуку его сердца:

— Я люблю ее! Я люблю ее!

Утром, одевшись, лорд Харлестон вошел в гостиную и обнаружил, что завтракать он будет в одиночестве.

— Я заглянул к молодой леди, ваша светлость, — объяснил слуга, — но она спала так сладко, что я не решился ее будить.

— Вы правильно поступили, — похвалил его лорд Харлестон.

Он понимал, что, если Нельда выспится, это только пойдет ей на пользу.

Хотя она и была такой храброй, хотя и нашла в себе силы вести себя как ни в чем не бывало, но горе, которое она испытывала из-за гибели родителей, и те беды, с которыми она столкнулась, любого бы выбили из колеи, не говоря уже о молоденькой девушке.