Сталин и разведка накануне войны - Арсен Мартиросян

Столь непростое положение дел вынуждало по меньшей мере с изрядной долей скепсиса и подозрительности относиться к информации ряда источников, которые ранее ничем себя не скомпрометировали. Увы, это жестокая, но необходимость, которая является специфической реальностью разведывательной деятельности, которую надо априори воспринимать и не пытаться ёрничать на эту тему. Тем более недопустимо выдвигать облыжные обвинения. Ибо во всех подобных случаях руководство разведки вынуждено с большой настороженностью относиться к информации таких источников и докладывает ее руководству страны только после тщательной проверки. Подчеркиваю, что это жестокая, но сурово диктующая свои правила специфика разведки.

Как видите, всего лишь за одним едва приметным словом «почти» в устах многолетнего главы ГРУ скрывается гигантский пласт неповторимой, нередко отчаянно не понимаемой и не воспринимаемой различными исследователями специфики разведывательной деятельности. Сам же предвоенный начальник ГРУ Ф.И. Голиков на одной из послевоенных встреч с сотрудниками военной разведки лет сорок пять назад прямо заявил, что вся информация, которая докладывалась Сталину, в копиях направлялась Молотову, Ворошилову, Тимошенко и Жукову{162}. Об этом же свидетельствует и расчет рассылки, указанный на каждом таком документе{163}. Все это означает, что Голиков ни при каких обстоятельствах не мог обойти своего непосредственного начальника и не доложить ему поступившую по разным каналам разведывательную информацию. Более того. Он этого и не делал. Он действительно докладывал всю поступавшую и более или менее проверенную информацию по инстанциям, в том числе, естественно, и Жукову.

Такое количество разнообразной разведывательной информации просто физически не могло не перерасти в достаточно высокое ее качество. И оно действительно переросло. Но именно поэтому-то в еще большей степени обязательному сокрытию, по мнению творцов перечисленных выше мифов, подлежало то обстоятельство, что вскрытие уже конкретного стратегического намерения, а затем и факта наличия утвержденного Гитлером плана его командования по нападению на СССР и далее его сути и ряда наиболее важных деталей этого плана и мер по его реализации было осуществлено советскими разведывательными службами также заблаговременно, своевременно и качественно. Так что же конкретно хотели скрыть?

ЦЕЛЕНАПРАВЛЕННОМУ СОКРЫТИЮ — МЕТОДОМ ЛЖИВОЙ МИФОЛОГИЗАЦИИ — ПОДЛЕЖАЛИ НЕОСПОРИМЫЕ ДОСТИЖЕНИЯ СОВЕТСКОЙ РАЗВЕДКИ ТОГО ВРЕМЕНИ.

Глава 2.

РАЗВЕДКА СВОЕВРЕМЕННО ВСКРЫЛА ФАКТ ПЕРЕОРИЕНТАЦИИ АГРЕССИВНЫХ УСТРЕМЛЕНИЙ ГИТЛЕРА ПРОТИВ СССР

Если, как говорится, на принцип, то самый первый сигнал со стороны разведки о том, что в условиях развязанной им Второй мировой войны в Европе Гитлер уже всерьез и конкретно стал подумывать о нападении на СССР, поступил еще в марте 1940 г. от незаслуженно обойденного славой военного разведчика-нелегала Кента — Анатолия Марковича Гуревича. Но, как говорят технари, сигнал был слабый, недостаточно аргументированный.

Так что отсчет придется начать с 5 июня 1940 г., когда под грифом «Совершенно секретно. Особой важности. Немедленно» резидент ГРУ в Болгарии полковник И.Ф. Дергачев направил в Москву сообщение о том, что через несколько месяцев после капитуляции Франции Германия намерена напасть на Советский Союз в коалиции с Италией и Японией{164}. Проще говоря, доложенная Сталину, Молотову и Тимошенко информация свидетельствовала о том, что Гитлер и далее намерен быть столь же «принципиальным» в деле реализации своих агрессивных планов, о которых было достаточно хорошо известно.

Однако, как показали последующие события, в этой информации была неточность, касавшаяся временных рамок агрессии. Хотя, если честно, как сказать. Дело в том, что такая мысль действительно посещала коричневые мозги фюрера (впоследствии это признал плененный советскими войсками генерал-фельдмаршал Паулюс, который принимал активное участие в разработке плана агрессии), но немецкие генералы его быстро осадили и он вынужден был быстро отбросить ее, так как за столь короткий период времени невозможно было ни подготовиться к нападению на СССР, ни тем более перебросить необходимые для этого войска к границам Советского Союза. Особенно если учесть, что на военные действия того времени сильнейшее воздействие оказывал сезонный фактор. А ведь с момента окончания западного похода вермахта (5 июня он еще не был завершен) на горизонте замаячила бы ежегодная перспектива осени, когда нападение, тем более в режиме блицкрига, стало бы трудно осуществимым.

Что же касается состава агрессоров, то здесь практически все было названо точно. И если у итальянского дуче Муссолини (как, впрочем, и других шакалов — прихвостней Гитлера) не хватило ума не ввязываться в войну с СССР, то тому, что Япония так и не рискнула напасть на СССР, хотя Гитлер очень сильно давил на Токио, Советский Союз был обязан как дальновидной дипломатии лично Сталина, сумевшего заключить такой договор о ненападении с Японией в противовес всем ее антисоветской направленности письменным договоренностям с Берлином, который обеспечил Токио возможность все-таки не пойти на поводу у Третьего рейха[21], так и советской внешней разведке, которая своевременным добыванием актуальной информации и искусно проведенной акцией стратегического влияния (операция «Снег»)[22], сочетавшейся с планомерными усилиями нелегальной резидентуры ГРУ во главе с Р. Зорге по отведению угрозы нападения Японии на СССР, гарантированно ее отвела, канализировав агрессивные устремления Страны восходящего солнца на юг, против англосаксов, прежде всего против американцев.

С указанного выше хронологического рубежа советские разведывательные службы уже в непрерывном, особо интенсивном режиме обеспечивали высшему политическому и военному руководству (включая и руководства ГШ) страны возможность быть в курсе буквально всего того, что крайне необходимо знать при подготовке к отпору агрессии. Уже 4 июля 1940 г. аналогичная сообщению Дергачева информация прошла и по каналам разведки НКВД СССР. А 9 июля 1940 г. из внешней разведки ГУГБ НКВД СССР за № 5/8175 в ГРУ поступила одна из самых первых информации, которая так и называлась — «О подготовке Германии к войне против СССР»!{165} Одно название этого сообщения более чем красноречиво.

И вот еще что. Официально Гитлер отдал приказ о разработке плана нападения на СССР 20 июля (по другим данным, что не столь уж и принципиально, — 21 июля), а советская разведка просигнализировала о конкретно намечающемся развороте его агрессивных устремлений на восток, против СССР, уже в начале июня, а первые сообщения о начавшейся подготовке Германии к войне против СССР пошли уже с 9 июля.

Комментарий. Явно именно информация Дергачева, а также факт молниеносного разгрома Франции (и других европейских государств) в сочетании с другими данными, которыми располагала Москва, привели высшее руководство СССР к мысли о необходимости форсирования возвращения превращенных в зависимые от Запада государства ранее незаконно отторгнутых прибалтийских территорий в состав пускай и называвшегося тогда СССР, но Российского государства. Главная в тот момент цель — лишить Гитлера удобного для нападения на СССР с северо-восточного направления плацдарма, о чем, точнее о попытках Англии дать Гитлеру возможность занять этот плацдарм, Сталин знал еще до подписания договора о ненападении. Аналогичные соображения имели место и в отношении возврата также незаконно отторгнутой Бессарабии. Естественно, что сработали и другие политические факторы. Но главный был тот, что указан выше.

Глава 3.

РАЗВЕДКА СВОЕВРЕМЕННО УСТАНОВИЛА ФАКТ УТВЕРЖДЕНИЯ ГИТЛЕРОМ КОНКРЕТНОГО ПЛАНА АГРЕССИИ ПРОТИВ СССР

Официально считается, что советским разведывательным службам не представилось возможным установить точное название плана агрессии и тем более добыть соответствующее документальное подтверждение.

Констатируя этот факт, невозможно не вернуться к несправедливым упрекам в адрес советской разведки из-за отсутствия у нее добытых документальных материалов о планируемой агрессии Германии.

Как известно, 18 декабря 1940 г. Гитлер утвердил пресловутую директиву № 21 «Вариант Барбаросса». Документ имел высшие степени секретности Третьего рейха. Действительно, ни одна из разведывательных служб СССР до 22 июня не смогла добыть хотя бы фотокопию подлинника этого документа. По крайней мере, по сию пору на этот счет ничего конкретно не известно. Официально известно только то, что сам документ был обнаружен только в 1945 г., при разборе захваченных трофейных документов военного командования гитлеровской Германии. Тогда же было установлено, что документ был отпечатан всего в девяти экземплярах, три из которых были переданы командующим группировками армий «Север», «Центр» и «Юг», а шесть хранились в сейфе Гитлера. На русском языке план «Барбаросса» впервые был опубликован только 28 ноября 1945 г. в газете «Правда». Означает ли это, что высшее политическое и военное руководство СССР ничего не ведало об этом плане? Категорически нет, нет и еще раз нет!