Шаг (СИ) - Pantianack
Шрифт:
Интервал:
Закладка:
— Внимание, вопрос. А знает ли бард энергичные песни? Чтоб энергией заряжали!
Карл задумался и ответил:
— Это как? Знаю семь легенд. Две истории. Танец молодожёнов. Похоронную песню. Три марша солдат.
Я кивнул.
— Маловато будет. Исправим. Но для начала… Кимисори! А есть ли такая история, в которой ты приносишь Карлу новые струны, запчасти и инструмент для отладки цитры?
Кимисори отрицательно покачала головой.
— Именно в этом доме я этого сделать не могу, — произнесла она извиняющимся тоном. — Мне нужно, чтоб кто-то из хозяев Дома Ветров отдал приказ покинуть их территорию и искать эти вещи в городе.
Я вздохнул.
— Понятно. Значит так, Карл. Будем мучать дальше твою цитру. Сегодня у нас урок ритма.
Танисса вышла из ванной, и мы проследовали за Кимисори. Площадка, у которой мы оказались через несколько минут, представляла собой квадрат метров десять на десять. Излишне ровная трава, очень невысокая. Кусты стеной окружали плац. Я обратился к дроу на своём родном языке:
— Это точно площадка? Или клетка?
Танисса ответила на языке дроу и чуть громче, чем было необходимо:
— Клетка. И много зрителей.
:
— Это площадка для тренировки гостей, — голос Кимисори звучал максимально доброжелательно. — Подобная форма и размер позволяют защитить окружающих. Это очень часто имеет самое важное значение.
Я подумал и решил прогулять тренировку в подобном «спортзале». Я, конечно, был готов к тому, что за мной станут внимательно следить, но надеялся на более изощрённую… Не знаю. Изощрённую игру… Назову так. Пока я размышлял и планировал уйти, дроу размялась и, посмотрев на «стены» вокруг (не представляю, как она видела, кто там и где), указала на кого-то рукой и обратилась к нему на эльфийском языке. Повторила. Потом ответила на слова, которые донеслись оттуда, и добавила реплику сверху. Повернулась к калитке, и через минуту появился эльф-воин. Он, не скрывая раздражения на дроу, кинул к её ногам меч и достал свой. Провернул его в руке и приготовился к бою. Танисса подобрала меч, немного его изучила. Приготовилась к бою. Мы с Кимисори отошли подальше к краю.
Эльф стремительно атаковал. Я с трудом в точности мог различать его движения, но вот дроу… Она легко отклонила все атаки, выбила соперника из равновесия и ударом плоской части меча, заставила эльфа упасть. Громко прокомментировала на эльфийском языке. Эльф-воин поднялся и напал снова. Чуть медленнее, но чуть сложнее в атаке. И снова я увидел, как Танисса, наверное, лучше него самого знала все атаки. Как молодой парень ни старался, но всё было бесполезно. Большинство атак ушло мимо, а те, что достигли цели, столкнулись с блоком. Тут его контроль над эмоциями дал сбой, воин совсем чуть-чуть потерялся в бою и снова оказался лицом в траве. Дроу воткнула меч в землю и проговорила длинный монолог на эльфийском. После мы отправились назад в домик.
— Что ты там устроила? — спросил я по пути на своём родном языке.
— У молодых эльфов, хоть лесных, хоть дроу или высших, одна проблема, — пояснила Танисса. — Слишком много самоуверенности. Я этим воспользовалась и рассказала, что надо исправлять. Одно радует, чтоб меня послушали, надо гордость умерить. А это под силу единицам.
Я спросил чуть серьёзнее:
— Довольна собой?
Танисса некоторое время шла молча.
— Скорее нет, — ответила она наконец. — Я слишком медленно восстанавливаю форму. Из-за этого постоянно приходится себе напоминать об ограничениях в возможностях. Стоит больше времени тратить на восстановление.
Я тяжко вздохнул.
— Хотел бы тебе помочь, но не могу придумать, как… Хотя если забуриться вглубь… В одинокую деревушку… То, возможно, там мы найдем достаточно для своего развития…
— О чём вы постоянно говорите? — не выдержала Кимисори. — Очень странно, что вы не используете общий язык.
Я ответил уверенно:
— Кимисори, понимаешь в чём дело… Я не люблю макать чужих в свои грязные секреты. Это несколько некрасиво. Потому, когда мне нужно высказать комплемент женским изгибам или критику своему нижнему белью, я использую родной язык.
— Я такого языка не слышала, — сказала Кимисори с любопытством. — Можете обучить ему?
— Сейчас я единственный, кто его знает, — печально отозвался я. — Дроу ему обучилась при помощи магии. Если вы не планируете обсуждать со мной ваше кружевное белье втайне от местных солдат, то лучше выбрать иное занятие. Так как больше на этом языке не с кем говорить.
Кимисори явно осталась недовольна ответом, но внешне я не увидел никаких признаков разочарования. Мы уже подходили к дому. Мне умываться не требовалось, и я остался с Карлом. Мы стали подбирать новую песню. Кимисори стояла в дверях и старалась контролировать всё. Подобрать песню из веселого рока про лихого дуэлянта на слух? Сложно. Сделать это на цитре, сохраняя энергетику? Ещё сложнее. Объяснять некоторые вещи, которых тут не существует? Ещё сильнее всё усложняет. Но Карл быстро соображал, и вскоре первые части нового мотива были готовы. Я оставил его мучать цитру, а сам забежал в дом и быстро переоделся. Дроу была уже готова, и мы отправились завтракать в уже знакомое место.
Стол сегодня был один. За ним сидели четверо. В этот раз я даже не пытался задать тему. Леди Урнинорол вцепилась в Таниссу и, используя её оговорки, свои знания и множество раз пересказанную историю, пыталась тянуть из дроу информацию о демонах. Танисса в свою очередь использовала свой явно богатый опыт для сокрытия информации. В какой-то миг я увидел, как глава Дома сидит и по-своему наслаждается этим противостоянием. Я же пытался понять, с чего вдруг девушка из очень богатой семьи так прямолинейно и упрямо ищет демонов. Примерно через час эльфийка устала, да и спор стал исключительно однообразен. Леди Урнинорол встала и покинула застолье.
— Есть ли у тебя сестра, человек? — обратился ко мне глава Дома.
Я ответил честно:
— В этой жизни нет. А в той… Это не имеет значения.
— Зря ты так. Возможно, совет от твоего отца смог бы помочь мне.
Я пожал плечами.
— Не помог бы. Дети разные, и никто лучше родителей не знает их. Почему ваша дочь так… Не представляю, как верно выразиться… Одержима демонами?
Глава обдумал ответ и обронил:
— Следуйте за мной.
Мы прошли через сады и зашли в помещение со множеством картин. Мы шли мимо изображённой на них природы в её величии и увядании, мимо морей — бесконечно спокойных
