Осень патриарха. Советская держава в 1945–1953 годах - Евгений Юрьевич Спицын

полководец и стратег маршал Советского Союза Александр Михайлович Василевский, и Военно-Морское министерство СССР, которое возглавил главком ВМФ адмирал Иван Степанович Юмашев. Наконец, в апреле 1950 г. руководящая «семёрка» образовала узкое Бюро Президиума Совета Министров СССР в составе И.В. Сталина, его первого заместителя маршала Н.А. Булганина и пяти «рядовых» заместителей в лице маршала Л.П. Берии, Г.М. Маленкова, Л.М. Кагановича, В.М. Молотова и А.И. Микояна. Причём этим же решением Политбюро было чётко установлено, что «председательствование на заседаниях Бюро Президиума Совета Министров СССР в случае отсутствия тов. Сталина осуществлять первому заместителю Председателя Совета Министров СССР тов. Булганину Н.А.».

Как считают ряд историков (Ю.Н. Жуков, М.В. Зеленов[140]), откровенное указание на то, что данное решение исходило лично от И. В. Сталина, являлось не случайным. Новая реорганизация Совета Министров СССР стала открытым вмешательством вождя в острую борьбу за его «наследство». Во всех иных случаях он действовал как бы закулисно, но спустя всего неделю, в середине апреля 1950 г., та же «семёрка» согласилась с настойчивым желанием Г.М. Маленкова вновь вернуться в Бюро Президиума Совета Министров СССР, ибо он не пожелал довольствоваться только положением второго лица в партии, и приняла ещё одно решение: «ввести в состав членов Бюро Президиума Совета Министров СССР тов. Маленкова Г.М.».

Возвращение второго секретаря ЦК в руководящий состав союзного правительства, вероятно, было связано с тем, что он, как ему тогда казалось, смог найти в лице Н.С. Хрущёва надёжного и верного союзника, которому он смог доверить текущие дела в Секретариате и Оргбюро ЦК. Тем более что в мае-июне 1950 г. он окончательно закрепил свои позиции и в центральном партаппарате, назначив руководителями ключевых отделов ЦК своих прямых выдвиженцев, в том числе генерал-лейтенанта В.Е. Макарова (Административный отдел) и генерал-лейтенанта Г.П. Громова (Отдел партийных, профсоюзных и комсомольских органов).

Наконец, в феврале 1951 г. произошло важнейшее событие, которое коренным образом изменило всю конфигурацию власти в стране, поскольку решением узкого руководства: 1) поочерёдное председательствование на заседаниях Президиума и Бюро Президиума Совета Министров СССР, рассмотрение и решение всех текущих вопросов было возложено на Н.А. Булганина, Л.П. Берию и Г.М. Маленкова; 2) все постановления и распоряжения Совета Министров СССР, принятые этим триумвиратом, издавать за подписью И.В. Сталина.

Последнее решение узкого руководства до сих пор остаётся трудноразрешимой загадкой для самих историков. В частности, ряд из них (Ю.Н. Жуков[141]) предположили, что речь может идти: 1) либо о добровольной передаче И.В. Сталиным своих огромных властных полномочий этому триумвирату; 2) либо о реальном отстранении тяжелобольного вождя, перенёсшего как минимум два инсульта, от всех реальных рычагов власти. В любом случае как по документальным данным («Журнал посещений кремлёвского кабинета И.В. Сталина»[142]), так и по свидетельствам ряда членов высшего советского руководства, в том числе Н.С. Хрущёва, А.И. Микояна, К.Е. Ворошилова, Л.М. Кагановича и А.Н. Поскрёбышева, за два года до своей смерти И.В. Сталин фактически отошёл от всех дел. Он практически не появлялся на работе в своём служебном кабинете в Кремле и время от времени проводил неофициальные встречи с руководящим триумвиратом и другими членами Политбюро на своей ближней (подмосковной) даче в Кунцеве.

Укрепление позиций триумвирата вскоре выразилось и в падении лично преданного И.В. Сталину министра госбезопасности СССР генерал-полковника В.С. Абакумова, который в июле 1951 г. был неожиданно арестован и вскоре заменён ближайшим соратником Г.М. Маленкова по аппарату ЦК Семёном Денисовичем Игнатьевым. Причём, что любопытно, новый глава МГБ только полгода назад занял ключевой пост заведующего Отделом партийных, профсоюзных и комсомольских органов ЦК и сохранил его за собой вплоть до середины февраля 1952 г. Одновременно с арестом В.С. Абакумова было принято Постановление (а затем закрытое письмо) ЦК ВКП(б) «О неблагополучном положении в Министерстве государственной безопасности СССР» и началась стремительная раскрутка так называемого «дела чекистов», или «дела Абакумова», за которым, вероятнее всего, также стоял лично Г.М. Маленков, поскольку без него записке, а по сути доносу подполковника М.Д. Рюмина, обвинившего шефа МГБ в грубейших нарушениях социалистической законности, в сокрытии фактов террористической деятельности иностранных разведок против ряда советских вождей, нескромности в быту и в обогащении за счёт трофейного имущества, не был бы дан ход. Хотя следует признать, что вопрос о «деле Абакумова», в том числе его инициаторе, подлинных причинах и истоках, до сих вызывает немало споров как в научной среде, так и в околонаучной публицистике, что видно из анализа работ многих современных авторов, в том числе Ю.Н. Жукова, Л.М. Млечина, О.В. Хлевнюка, Й. Горлицкого, Е.А. Прудниковой, К.А. Столярова, О.В. Смыслова и других.[143]

С этого момента борьба за власть приобрела новый аспект. По мнению одних авторов (Р.Г. Пихоя, А.И. Вдовин[144]), это была борьба И.В. Сталина с Л.П. Берией и Г.М. Маленковым за возвращение себе реальных рычагов власти. А по мнению их оппонентов (Ю.Н. Жуков[145]), это была борьба между сторонником жёсткого курса — «ястребом» Л.П. Берией и сторонником более мягкого курса — «голубем» Г.М. Маленковым, и именно в этом контексте следует рассматривать знаменитое «Мингрельское дело» о коррупции в ЦК КП (б) Грузии, остриё которого, вероятнее всего, и было направлено как раз против Л.П. Берии, который, как известно, был мингрелом по национальности. Косвенным свидетельством этого обстоятельства стал и тот прелюбопытный факт, что чуть позже, в апреле 1952 г., после отставки первого секретаря ЦК КП (б) Г Кандида Нестеровича Чарквиани его место занял давнишний антагонист Л.П. Берии — Акакий Иванович Мгеладзе.

Из других событий лета 1951 г. особого внимания заслуживает начавшееся обновление руководства силовых министерств, которое, по мнению О.В. Хлевнюка и Й. Горлицкого,[146] рикошетом било по Н.А. Булганину. В конце июля 1951 г. опальный вице-адмирал Н.Г. Кузнецов, за месяц до этого повышенный в воинском звании, сменил в должности министра Военно-Морского флота СССР адмирала И.С. Юмашева, а в состав правительственной делегации в Польшу, которую возглавил В.М. Молотов, был неожиданно включён и командующий Уральским военным округом маршал Г.К. Жуков. Что стояло за этими событиями, не вполне ясно до сих пор, но один из лучших современных знатоков той эпохи Ю.Н. Жуков предположил, что эти события можно рассматривать как свидетельство дальнейшей изоляции вождя и реабилитации тех выдающихся советских полководцев, на которых он вряд ли мог бы положиться в возможной борьбе за власть, в том числе с правящим триумвиратом.[147] В контексте этих событий произошло ещё одно очень любопытное событие: именно в этот период прекратилось дальнейшее издание собрания сочинений И.В. Сталина и из запланированных ранее 16 томов было