Пепельный свет Селены - Игорь Дручин

— Что случилось, Василий Федорович?

— Кто? — спросил он, уже ничему не удивляясь.

— Саша. То есть, Макаров.

— Ясно, — сумрачно кивнул Алферов. — Провалилась Система.

— Как провалилась?

— Кто знает. Как сквозь землю, то есть сквозь луну… Тьфу! Понавыдумали терминов, как будто своих, земных, не хватает! Прилунился, приселенился, привенерился! Чушь какая-то! На земле — геологи, а на Луне — лунологи? Или, чтобы благозвучнее, — селенологи? А на Венере как? Венерологи?

Василий Федорович говорил раздраженно, пряча беспокойство от собеседницы и отчасти от самого себя, но сколько ни говори о вещах посторонних, отвечать на вопрос придется, и Алферов сказал, глядя в упор на Светлану:

— Я знаю не больше твоего. В контрольный срок не вернулись. На вызовы не отвечают. Пятые сутки ведутся поиски. Следы оборвались на каменистом плато. Там отсутствует рыхлый покров реголита…

Лицо девушки просветлело, и в глазах затеплилась надежда.

— Но это же Система! Они найдут какой-нибудь выход!

— У них запаса кислорода на трое суток, — хмуро бросил Василий Федорович.

— А система регенерации?

— Они изволили отправиться на «молоке», да еще зачем-то прихватили женщину.

— Майю?

— Да.

— Тем лучше. Значит, Система в полном сборе. Только вот «молоко», конечно…

Они помолчали. Малый луноход Козырева — МЛК-5, с момента своего рождения окрещенный кем-то из первых водителей-остряков «молоком», не был предназначен для длительных путешествий: система полной регенерации на нем отсутствовала, зато он был маневрен, имел значительный запас хода без солнечной энергии и до сих пор оставался самым быстроходным из всех последующих модификаций луноходов. Пожалуй, именно последнее качество удерживало его от списания. Уже не раз возникал вопрос, что МЛК не соответствует стандартам по безопасности, но начальники станций убеждали руководство, что технику, доставленную на Луну с большими затратами, следует использовать до полного износа. Алферов знал, почему исследователи так за него держались: быстрая доставка вахт на тяжелые буровые, маршруты геологов, то бишь селенологов, доставка почты — словом, вся многообразная работа, требующая быстрого сообщения, замедлилась бы по крайней мере в полтора раза. Сколько ни мудрствовали конструкторы, в том числе и сам автор «молока» Козырев, найти заметную прибавку в скорости без потерь в других качествах, жестко обусловленных стандартом, не могли. И старая модель торжествовала над последующими, значительно более совершенными и удобными луноходами.

— Все! — вслух решил Василий Федорович. — Хватит! Сниму «молоко» со всех станций! Да и кое-кого из начальников заодно!

Отстегнув привязные ремни, он оттолкнулся от кресла и поплыл к рубке. На ходу вспомнил о бортпроводнице, перевернулся вниз головой:

— Спасибо, Светлана. Вы привели меня в чувство, — и впервые за все время рейса улыбнулся. — А ведь это вы присутствовали на том удивительном чаепитии, когда родилась Система? Не так ли?

Он шевельнул плечом, скосил глаза на приближающуюся дверь рубки, слегка повел руками, как бы отталкиваясь от воздуха, и тело его заняло в пространстве нужное положение. Мягко спружинив ногами о переборку, Василий Федорович точно рассчитанным движением коснулся ручки и исчез за дверьми.

Михаил Субботин изучал керн, поднятый с глубин долины Хэдли, где недавно началось бурение первой на этом участке скважины. Закончив описание пород, он отобрал образцы для изучения их под микроскопом. Внешне образец лунобазальта мало отличался от других кусков керна, но изготовленный из него шлиф оказался необычным: в массе радужных пироксенов и полосчатых плагиоклазов под микроскопом отчетливо вспыхивали хорошо ограненные зерна кварца с характерным волнистым угасанием. Некоторые из них слегка желтили, что свидетельствовало о недостаточной доводке шлифа, хотя тонкая пластинка лунобазальта была на свету вполне прозрачна… Нет, это не укладывалось ни в какие схемы! Весь его практический опыт на Луне восставал против такого несообразия. Даже на Земле кварц в базальтах встречается сравнительно редко, и обогащение им образца говорило о каких-то нарушениях в условиях образования этого базальта. Впрочем, можно ли его называть базальтом? Пожалуй, по своему составу он ближе к андезитам. Но тогда можно говорить о дифференциации магмы на этом участке, а значит…

Субботин вдруг вспомнил: вчера привезли керн этой скважины с более глубоких горизонтов, а он даже не удосужился его посмотреть. Он выскочил из кабинета и помчался по коридору, додумывая на ходу. Если это дифференциация, то, значит, на Луне происходило не только извержение вулканов, но и остывание расплавов в глубинных очагах, и возможна концентрация рудных минералов, как и на Земле…

Он едва не столкнулся с Майей, которая, увидев его, остановилась на перекрестке вырубленных в базальте коридоров.

— Куда летишь, сумасшедший?

Она улыбалась, и лицо ее светилось радостью, будто они не встречались по крайней мере месяц. Ему тотчас передалось ее настроение, и он стал рассказывать о своей находке.

— Ты меня не слушаешь, — обиженно прервал свои объяснения Михаил.

— Прости, пожалуйста! Я давно тебя не видела таким взъерошенным! И потом, — она улыбнулась, — ты мчался так стремительно, что, казалось, вот-вот взлетишь, перебирая ногами в воздухе!

— Глупости, — тряхнул головой Субботин. — Всегда ты что-нибудь придумаешь!

— Да я все поняла, — она виновато поглядела ему в глаза. — Просто это было так необычно, и я не могла отделаться от мысли, что ты сейчас вспорхнешь. Ну, не сердись, пожалуйста.

Майя погладила его пальцами по лбу, как бы разглаживая морщинки:

— Ну, беги к своему открытию, только не забывай все-таки, что здесь нет земного притяжения!

Проводив Михаила взглядом, она свернула направо и неторопливо направилась к новому участку оранжереи. Это был предмет ее особых забот. На нем заложили сад, и для окультуривания лунного грунта между деревьями были посажены наиболее неприхотливые овощи и бобовые. Оглядев бледные листья свеклы, она вздохнула. В реголите, который вместе с обезвоженным торфом послужил основой почвы, не хватало важных для развития растений микроэлементов, особенно меди и цинка, да и с калием тоже было туговато. Майя потрогала бледно-зеленый, с темными прожилками лист. Да, это типичные признаки калийного голодания, надо снова давать подкормку, а калийных удобрений оставалось совсем мало. И на старом участке похожая картина, хотя в меньшей степени. Даже там после переработки ботвы и листьев в органическое удобрение калий частично выпадал из кругооборота вещества. В этом еще предстояло разобраться…