Англичанин Сталина. Несколько жизней Гая Бёрджесса, джокера кембриджской шпионской колоды - Эндрю Лоуни

Весь 1944 год Бёрджесс продолжал продвигать друзей. В январе 1944 года он привел Поллока на голосовой тест и предложил старого кембриджского друга на роль ведущего «Проблем сил!».

«У меня на уме Джим Лис, сейчас читающий лекции в Университете Ноттингема и являющийся региональным организатором WEA. Этот человек – бывший шахтер, стипендиат Тринити, обещающий стать человеком такого же типа, как Хилтон. Думаю, вы его знаете. Мы были друзьями в Кембридже, хотя он намного старше. …Поллок должен прибыть, если Глазго согласится, на голосовой тест… Как и можно было ожидать, на объявление в «Радио таймс» откликнулось много претендентов. Собеседование с ними и голосовые тесты – работа на неделю или даже две. Полагаю, ею не стоит заниматься, прежде чем будут проверены мои кандидаты, которые, я уверен, лучше всех»[449].

Бёрджесс также использовал свои многочисленные контакты для подхода к другим. Политический журналист Морис Уэбб, впоследствии – в 1945 году – избранный независимым членом парламента, а в 1946 году ставший председателем парламентской Лейбористской партии, был одним из регулярных ведущих и после передач часто выпивал вместе с Бёрджессом в одном из расположенных неподалеку пабов. Уэбб вспоминал его как прихлебателя и большого любителя выпить. Он также писал, что забеспокоился, когда «Бёрджесс стал наносить частые визиты в палату общин. Он постоянно требовал, чтобы я познакомил его с нужными людьми. А главное, пытался заставить меня снабжать его конфиденциальной информацией о военных конференциях, которая потом передавалась определенным журналистам»[450].

«Неделя в Вестминстере» дала Бёрджессу большое влияние. Амбициозные члены парламента видели преимущества участия в передаче, а Бёрджесс вовсю этим пользовался. Правда, он старался соблюдать равновесие и приглашать молодых членов парламента. 9 сентября 1943 года он писал Гарольду Николсону о Питере Торникрофте, члене парламента с 1938 года, будущем канцлере казначейства, что «Торникрофт очень мил, хотя ни его голос, ни интеллект не являются ответом на молитвы нашего центрального офиса. …Он кажется очень простым, а это качество способствует успеху в радиопередаче, только если речь идет о гении»[451].

В начале ноября 1943 года на роль ведущего «Недели в Вестминстере» был предложен новый человек. Гектор Макнейл был бывшим журналистом «Дейли экспресс», выбранным в парламент в 1941 году, и личным секретарем парламентского заместителя министра военного транспорта. «Этот человек никогда раньше не был ведущим радиопередач. Его выбрал я, – позже писал Бёрджесс. – Я проконсультировался с представителями Лейбористской партии, которые отозвались о нем очень хорошо, и также он если и не популярен, то весьма уважаем тори. Я надеюсь, что он станет настоящей находкой для нас, но это еще следует доказать»[452].

2 ноября вышла в эфир первая передача Макнейла. Она имела успех. Спустя четыре дня Бёрджесс написал ему, чтобы выразить свою благодарность. «Я думаю, вы станете очень хорошим ведущим. С нетерпением жду дальнейшего сотрудничества»[453]. Впоследствии Макнейл стал постоянным ведущим. Это решение оказалось дальновидным.

В конце 1943 года Бёрджесс получил хороший отзыв от Барнса, который поддержал Маконахи: «Поддерживает огромное количество контактов, всегда полон новыми идеями и тенденциями, хотя его суждение относительно их важности нередко оказывается странным. При помощи хорошего секретаря его кабинетная работа значительно улучшилась, но он все еще проявляет склонность к небрежности. Нередко поступают жалобы на его манеры, но не от ведущих. У меня нет сомнений в его высокой ценности как продюсера, и его присутствие стимулирует. …Рекомендуется повышение заработка»[454].

Однако его отношения с властью и расходы оставались проблемой. В январе 1943 года его декабрьские расходы были подвергнуты сомнению.

«Его офисные часы являются очень гибкими: он крайне редко приходит до 10:45, поскольку читает газеты и официальные парламентские отчеты дома, и проводит большую часть дня вне офиса, устанавливая контакты. …Некоторые продюсеры пользуются автобусами или подземкой и обеспечивают для себя достаточный запас времени, за исключением разве что необычайных обстоятельств. Мистер Бёрджесс не слишком злоупотребляет такси, однако использование им такси 15-го и 29-го все же представляется необоснованным, поскольку он живет на Бентинк-стрит»[455].

Как всегда, нашлось объяснение. «Фактически имело место следующее: в одном случае я прошел какое-то расстояние вместе с Бруксом (15.12), а в другом – довез его до дома (29.12) – другой машины не было. Во втором случае я записал только часть платы на корпорацию, поскольку не имею обыкновения ездить на такси до Бентинк-стрит»[456].

Опасения, что Бёрджесс использует Би-би-си в своих целях, не утихали. Неоднократно были запросы от администрации, посчитавшей, что он слишком щедро тратит на потенциальных ведущих деньги налогоплательщиков и использует машинисток корпорации для печатания речей парламентариев. «Рассмотрим два вопроса отдельно: что касается расходов, мне кажется, что 11 фунтов в месяц, причем основная часть этой суммы идет на те или иные развлечения членов палаты общин, – это слишком много. Я понимаю, что вообще без выпивки не обойтись, но не могу поверить, что вести дела с ответственными членами парламента можно только в баре»[457].

Коллега Бёрджесса, имевший дело с администрацией, Г.Дж. Б. Олпорт, отметил, что постоянно всплывали одни и те же имена, к примеру Квентин Хогг.

«В то время как идет почти непрерывное развлечение лоббистских корреспондентов, признаюсь, я не вижу, как они вписываются в картину Бёрджесса о перспективных ведущих. …Возможно, это не мое дело, но я уверен, что очень скоро у кого-нибудь возникнет вопрос: не лучше ли иметь на этом месте продюсера постарше и серьезнее. Мне хочется думать, что в этой серии больше, чем в любой другой, умение показать товар лицом – в смысле, представить Би-би-си потенциальным ведущим – не требуется»[458].

Споры относительно расходов продолжались весь год. В августе Бёрджессу было разрешено тратить 1 фунт в неделю на развлечения, пока продолжается сессия парламента. Когда Бёрджесс заявил, что в какие-то недели он вообще не бывает в палате общин, а в другие проводит там все время, а значит, может суммировать норму, ему холодно ответили, что этот вопрос находится вне его компетенции.

В конце октября Бёрджесс отправился в Кембридж, чтобы принять участие в поминальной службе по Джону Хилтону, умершему в августе. Он взял такси, чтобы доехать до станции Ливерпуль-стрит и обратно, а также ездил на такси по Кембриджу. В корпорации эти расходы не одобрили. Бёрджесс пришел в ярость.

«Если вы проверите свои документы, то, безусловно, увидите, что в прошлом я всегда придерживался принципа путешествовать первым классом в военное время по делам корпорации. Я всегда путешествовал первым классом и не вижу причин что-то менять, когда езжу по делам Би-би-си, особенно когда я в парадных одеждах, чтобы посетить поминальную службу»[459].

Олпорт не был впечатлен, заявив, что «нет никаких причин для путешествия мистера Бёрджесса первым классом по аналогичным поводам». Он также добавил: «В этой связи хотелось бы попросить мистера Бёрджесса не писать докладные записки на обороте счетов»[460].

Даже когда Барнс предупредил Бёрджесса, что, если он продолжит в том же духе, это «плохо отразится на мне и моей личной жизни», Гай отказался уступить. «Думаю, нет никакой необходимости писать о том, что я не желаю терять время и создавать проблемы. А поскольку выделенная мне сумма неприлично мала, ясно, что я буду спорить из принципа»[461]. Это показывает, как далеко Бёрджесс был готов зайти, когда другие предпочитали стратегическое отступление.

Эпизод, судя по всему, не повлиял на характеристику Бёрджесса, данную ему Барнсом, одобрившим прибавку к зарплате. «Мне почти нечего добавить к сообщению от 27.11.1942 г. Он, как обычно, полон идей и демонстрирует признаки – слабые признаки – увеличения чувства ответственности, хотя все еще пишет и говорит раньше, чем думает. Он большой спорщик, когда дело касается административных вопросов, но остается ценным сотрудником департамента»[462].

К 1944 году правительство начало задумываться о послевоенном периоде и, не в последнюю очередь, о важности в нем пропаганды. За консультацией обратились к Гарольду Николсону, бывшему дипломату, эксперту по иностранным делам, и он рекомендовал кандидатуру Бёрджесса, опытного пропагандиста еще со времен отдела D и JBC, имеющего обширные политические связи. В начале января 1944 года он и Барнс встретились с сэром Уильямом Ридсдейлом в новостном департаменте Форин Офис для обсуждения плана организации послевоенной пропаганды. Разговор продолжился в следующем месяце, когда Бёрджесс, Ридсдейл и Николсон вместе ужинали в ресторане «Мулен Дор», обсуждая послевоенные передачи об иностранных делах на Би-би-си.