Чародей в ярости. Чародей-странник - Кристофер Сташеф

На глазах у Рода прямо перед одним из уцелевших всадников возникла маленькая фигурка. Всадник в ужасе откинулся назад, а его лошадь встала на дыбы и дико заржала. Джеффри изо всех сил ударил солдата в плечо, тот закачался в седле, опрокинулся навзничь и упал на землю. Мальчик шлепнул лошадь по крупу, та развернулась и, издавая громкое ржание, ускакала прочь.

По другую сторону от дороги по воздуху вдруг пролетела веревка — ни дать ни взять летучая змея — и захлестнулась вокруг шеи второго всадника. Тот вцепился в веревку обеими руками, откинулся назад и, рухнув на дорогу, продолжил попытки освободиться от удавки. Раздался звук, похожий на выстрел из пистолета, и рядом с солдатом появился Магнус с палкой в руке. Один удар — и солдат замер без движения. Веревка развернулась и повисла в воздухе, выискивая новую жертву. Послышался негромкий раскат грома, и Магнус исчез.

Род поежился:

— И детишки у меня кровожадные, как на подбор.

— Они делают, что ты им велел, Рол, и то, чему ты их научил.

— Может быть, стоит пересмотреть программу обучения.

— Я бы не советовал тебе делать поспешных выводов, — пробормотал робот. — Вон тот солдат еще дышит.

— Надеюсь, и все остальные тоже не мертвы. Так, давай-ка продолжим. — Род развернул Векса и обнаружил, что все солдаты валяются без чувств на дороге. Гвен уже стояла на коленях возле одного из них и пристально смотрела на него. Корделия спикировала вниз и опустилась рядом с матерью. В сопровождении мини-раскатов грома начали возникать из воздуха мальчики.

— И работают быстро, — пробормотал Род, подъехал к тому месту, где собралась вся семья, склонился и коснулся плеча Магнуса.

Мальчик вздрогнул и обернулся. Увидев отца, он облегченно вздохнул.

— Вы такие молодцы, — сияя от гордости, сказал Род. — Все молодцы. Но с солдат глаз не спускайте, сынок. Некоторые из них могут прийти в себя раньше, чем вы снимете чары с их разума.

Магнус кивнул. Он просто светился радостью от похвалы отца.

— Я буду начеку, папа.

— Умница. Я вернусь до того, как они очнутся, — но все же на всякий случай предупреждаю вас: будьте внимательны.

Он выпрямился в седле и повернул Векса к югу.

— А ты куда, пап?

— Догоню эту даму и скажу ей, что ей больше нечего бояться. — Род вогнал каблуки в бока Векса. — Давай-ка, дружище, гони за этой каретой.

Конь-робот взял с места в карьер.

— На самом деле от того, что ты колотишь каблуками мне по бокам, Род, толку никакого, — сообщил он.

— Как это — никакого? А видимость натуральности? Не хочешь же ты, чтобы люди догадались о том, что ты не настоящий конь?

— Несомненно, перед детьми и женой ты мог бы и не устраивать показуху, Род. Они-то знают, какой я на самом деле.

— Знают, но мне нельзя терять навыки, Веке. Если я только тем и буду заниматься, что стану стараться не забыть, кто знает правду про тебя, а кто — нет, я начну совершать промахи, и тогда…

— Понимаю, — вздохнул робот. — Карета приближается, Род.

— Вернее было бы сказать, что мы ее нагоняем.

— А мне казалось, что ты стал грамерайцем. Оказывается, ты стал грамматистом.

Род поморщился:

— Ну, ладно, хватит! Главное — содержание, а не форма.

— В таком случае из тебя не получится хорошего критика…

— Все, Веке! Заткнись и обгоняй карету.

Веке карету обогнал и, развернувшись, встал поперек дороги. Лошади встали на дыбы и в страхе заржали. Женщина изо всех сил натянула поводья и замахнулась на Рода плетью.

— Да вы что! — крикнул он и пригнулся, но опоздал: плеть хлестнула его по щеке. В глазах у Рода помутилось. Он смутно слышал, как плеть ударила раз, и еще раз, и еще. Но вот зрение вернулось к нему, и он ясно разглядел женщину. Знакомая ярость шевельнулась у него в груди, но он старательно напомнил себе о том, что женщина сильно напугана. Она стояла на козлах и собиралась в очередной раз замахнуться плетью.

Род поднял руку:

— Послушайте! Не надо! Я на вашей стороне! — Он ткнул себе большим пальцем в грудь. — Видите? На мне нет военной формы!

Женщина растерялась, но гнев и страх по-прежнему наполняли ее глаза.

Роду и самому было очень трудно сдержать злость — голова у него болела ужасно.

— Не станете же вы еще колотить несчастного бродячего лудильщика, а?

— Стану, если он будет мне угрожать, — процедила сквозь зубы женщина. Но видимо, здравый смысл начал понемногу возвращаться к ней. — А зачем бы бедному бродячему лудильщику останавливать благородную даму, как не за тем, чтобы сделать ей что-нибудь нехорошее?

— Да за тем, чтобы сказать вам, что вы можете ехать дальше! — крикнул Род. — Мы уложили всех ваших врагов!

Женщина застыла как статуя. В ее глазах вспыхнули искорки надежды.

Род указал на север:

— Посмотрите сами, если не верите мне!

Женщина проворно оглянулась, не поверила своим глазам, пригляделась, потом обернулась к Роду. В ее взгляде появилась робкая радость. Но тут колени у нее подкосились, и она бессильно опустилась на козлы.

— Хвала Небесам! Но как же ты…

— Мне немножко помогли, — объяснил Род.

Женщина тут же насторожилась снова:

— Кто помог?

— Моя жена, — ответил Род, — и мои дети.

Женщина от удивления широко раскрыла глаза и снова оглянулась.

— Я вижу их, — сказала она. — Они грабят убитых солдат. Только не лги мне. Как это лудильщик с женой и детишками Мог выстоять против вооруженного рыцаря и десятка воинов?

Она снова подняла плеть для удара.

— Не надо! — вскрикнул Род. Еще немного — и он бы взорвался от гнева. Он вдохнул поглубже и напомнил себе о том, что эта несчастная женщина скорее всего всю ночь напролет спасалась от погони. — Мои дети и жена не грабят солдат. Они пытаются разрушить чары, которыми околдован их разум — разум живых людей. Они без чувств, но живы. Надеюсь, что живы все. Понимаете… мы — не совсем такие, какими кажемся.

— Вот именно, — прошептала женщина, не без труда встала на ноги и размахнулась плетью. — Я так и думала!

— Да не в том смысле! Мы просто нарядились, как семейство лудильщика! — Род расправил плечи, сел прямее в седле. — Я — Родни Гэллоугласс, лорд и верховный чародей Грамерая, а эта женщина — моя жена, леди Гвендилон.

Женщина замерла с поднятой рукой и с пол минуты, не мигая, смотрела на Рода. Потом ее губы разжались, и она прошептала:

— Докажите мне это.

— Доказать?

Род сдержал охватившее его возмущение и заставил себя представить, а каким бы параноиком он чувствовал сейчас себя на месте этой женщины. Он снова вдохнул поглубже и медленно выдохнул, закрыл глаза, постарался отвлечься и сосредоточиться. Все тяготы, все заботы отступили, развеялись, и наконец он услышал голоса детей — так, словно они были где-то совсем рядом. Выбрав из детей того, кто был менее других способен напугать незнакомого человека, Род мысленно позвал его: