Неправды русской власти. «Ныне ваше время и власть тьмы» - Лев Николаевич Толстой

1) Есть понятие справедливости отвлеченной, общее всем людям и во все времена, – идея справедливости, заключающая в себе идею равенства и свободы.

Вследствие столкновений людей, нарушающих взаимно абсолютные равенство и свободу, есть другая идея относительной справедливости, относительного равенства и свободы.

В природе человека лежит идея абсолютной справедливости и потребность приводить относительную справедливость к абсолютной.

2) Человеческая природа имеет свойство от более частной идеи переходить к высшей, но никогда на оборот.

3) В ходе истории человечества идея относительной справедливости, постоянно изменяясь, приближается к идее абсолютной справедливости.

4) Идея передается насилием и словом.

Приняв эти положения, ответ на вопрос, почему есть всегда справедливость большинства и справедливость меньшинства, – ответ становится ясен. – Почему насилованное меньшинство или одно лицо считает несправедливой идею справедливости большинства? Все люди <на нижайшей степени развития> должны были быть согласны между собой, имея одни и те же потребности. Ежели же явились несогласные с другими лица, то только вследствие того, что справедливость большинства для них есть несправедливость, т. е. у них есть другая справедливость, высшая.

Как скоро они не разделили идею справедливости большинства, большинство это употребило против них насилие. Но идея насилия противоположна идее общей справедливости – свободы и равенства; вследствие чего насилованное меньшинство не могло понять идеи относительной справедливости большинства и нашло ее несправедливой. Т. е. составило себе другую идею справедливости, более общую, более близкую абсолютной справедливости и потому исключающую первую. Но идея имеет свойство не быть уничтоженной ничем, кроме более общей, заключающей ее идеи. Поэтому более общая идея меньшинства осталась, и лица большинства стали разделять ее, и наконец новая идея стала идеей большинства, употребила насилие и стала менее справедлива, а старая идея – идеей меньшинства и в свою очередь подверглась насилию и породила новую более общую идею, и т. д., и т. д.

Итак насилие является только вследствие общей идеи, а более общая идея только вследствие насилия. – Только таким путем развивается более и более общая идея справедливости во всем человечестве и до бесконечности приближается к недостижимой вечной идее справедливости.

Насилие всегда остается, но в области более общей идеи оно всегда менее, чем в области более частной идеи; ибо самая общая идея справедливости включает в себе идеи общей свободы и равенства и отсутствия насилия, а самая частная идея справедливости заключает в себе только идеи частной свободы и равенства и права насилия.

Достижение общей идеи справедливости, и совершенное уничтожение насилия, следовательно, возможно бы было тогда, когда бы все человечество в одно время имело одну и ту же идею. Самое далекое состояние человечества от общей идеи справедливости и самое полное насилий было бы то, когда каждое лицо имело бы свою особую частную идею справедливости.

Очевидно, что в первом случае жизнь человечества прекратилась бы от отсутствия потребностей жизни, во втором случае – от бесчисленности противоположных потребностей. В первом случае уничтожается цель деятельности, во втором одна деятельность исключает другую.

Вечное движение от низших областей идеи справедливости к высшей есть вечная задача человечества. Чем ближе к первому и общему, тем оно стоит выше (дальше на пути развития, дальше потому, что не может возвратиться назад), чем ближе к второму случаю, тем ниже. Задача его есть уничтожение насилия посредством насилия.

Следовательно, отвечая на вопросы, которые я себе задал сначала, говорю. Сила, которой подчиняются люди против своей воли и которую называют деспотизм, насилие, есть менее справедливая идея, хотящая подчинить себе более справедливую идею.

Причина этой силы есть разномыслие людей, конец ее есть единомыслие. Чем выше область идеи, в которой люди единомышленны, тем менее жестоко это насилие.

Но власть, или насилие, имеет свои орудия: народность, войну, торговлю. А мысль имела свои орудия: проповедь, выбор, книгу. Теперь время сознания этой силы.

Кем мы управляемы

Не верьте, что народ вас любит

(из письма Николаю II)

Любезный брат!

Такое обращение я счел наиболее уместным потому, что обращаюсь к вам в этом письме не столько как к царю, сколько как к человеку – брату. Кроме того еще и потому, что пишу вам как бы с того света, находясь в ожидании близкой смерти.

Мне не хотелось умереть, не сказав вам того, что я думаю о вашей теперешней деятельности и о том, какою она могла бы быть, какое большое благо она могла бы принести миллионам людей и вам и какое большое зло она может принести людям и вам, если будет продолжаться в том же направлении, в котором идет теперь.

Треть России находится в положении усиленной охраны, то есть вне закона. Армия полицейских – явных и тайных – все увеличивается. Тюрьмы, места ссылки и каторги переполнены сверх сотен тысяч уголовных еще и политическими, к которым причисляют теперь и рабочих. Цензура дошла до нелепостей запрещений, до которых она не доходила в худшее время 40-х годов. Религиозные гонения никогда не были столь часты и жестоки, как теперь, и становятся все жесточе и жесточе и чаще. Везде в городах и фабричных центрах сосредоточены войска и высылаются с боевыми патронами против народа. Во многих местах уже были братоубийственные кровопролития, и везде готовятся и неизбежно будут новые и еще более жестокие.

И как результат всей этой напряженной и жестокой деятельности правительства, земледельческий народ – те 100 миллионов, на которых зиждется могущество России, – несмотря на непомерно возрастающий государственный бюджет или, скорее, вследствие этого возрастания, нищает с каждым годом, так что голод стал нормальным явлением. И таким же явлением стало всеобщее недовольство правительством всех сословий и враждебное отношение к нему.

И причина всего этого, до очевидности ясная, одна: та, что помощники ваши уверяют вас, что, останавливая всякое движение жизни в народе, они этим обеспечивают благоденствие этого народа и ваше спокойствие и безопасность. Но ведь скорее можно остановить течение реки, чем установленное богом всегдашнее движение вперед человечества. Понятно, что люди, которым выгоден такой порядок вещей и которые в глубине души своей говорят: «после нас хоть потоп», могут и должны уверять вас в этом; но удивительно, как вы, свободный, ни в чем не нуждающийся человек, и человек разумный и добрый, можете верить им и, следуя их ужасным советам, делать или допускать делать столько зла ради такого неисполнимого намерения, как остановка вечного движения человечества от зла к добру, от мрака к свету.

Ведь вы не можете не знать того, что с тех пор как