Каньон Тираннозавра - Дуглас Престон

4

Айэн Корвус стоял у окна. Он услышал, как у него на рабочем столе зазвонил телефон и голос секретарши объявил: «Мистер Уормус из Бюро по управлению землями на первой линии».

Корвус подскочил к столу, снял трубку и заговорил приятнейшим голосом:

— Как поживаете, мистер Уормус? Вы, полагаю, получили мой запрос о предоставлении разрешения?..

— Разумеется, профессор. Он сейчас лежит прямо передо мной.

Резкий западный акцент резал Корвусу ухо. «Профессор». И откуда только берутся такие чинуши?

— Возникли какие-то сложности?

— Вообще-то да. Наверняка это вышло просто по недосмотру — однако вот здесь я не вижу информации о месторасположении объекта.

— Недосмотр здесь ни при чем, мистер Уормус. Я просто не указал этих сведений. Речь идет об исключительно ценном образце, который вполне могут и похитить.

— Ценю вашу предусмотрительность, профессор, — протянули на другом конце провода, — но Высокие Плоскогорья занимают значительную территорию. Мы не можем выдать разрешение на изъятие ископаемого, не имея сведений о расположении участка.

— На черном рынке представленный вам образец стоит миллионы. Разглашение сведений о месте, где его нашли, и даже просто передача их вашему Бюро — это риск, пойти на который я отказываюсь.

— Понимаю, сэр, но здесь, в Бюро, мы весьма надежно храним всю информацию подобного рода. Все просто: вы не даете сведения о расположении участка — мы не предоставляем вам разрешение на ведение работ.

Корвус глубоко вздохнул.

— Мы можем, разумеется, дать вам приблизительные сведения…

Сотрудник Бюро перебил его:

— Нет, сэр. Необходимо конкретно указать район, сектор, площадь и координаты, полученные с помощью глобальной системы навигации. Иначе мы не можем обработать ваш запрос.

Корвус опять вздохнул, пытаясь овладеть голосом.

— Я беспокоюсь вот почему: вы, вероятно, помните, что в прошлом году в округе Маккоун штата Монтана умыкнули превосходный экземпляр ископаемого диплодока тотчас же после выдачи разрешения на ведение палеонтологических раскопок.

— Умыкнули?

— Украли.

В трубке терпеливо прогнусили:

— Штат Монтана находится вне моей лично компетенции, следовательно, откуда мне знать об этом диплодоке, которого умыкнули? Но вот здесь, в Нью-Мексико, мы требуем предоставлять координаты расположения участка, чтобы можно было выдать разрешение на изъятие ископаемого. Если нам неизвестно, где ваше ископаемое находится, как же мы тогда можем вам позволить его забрать? Или помешать еще кому-то это сделать? Уж не объявить ли нам мораторий на действия всех, кто занят сбором окаменелостей в Высоких Плоскогорьях, пока вы не добудете свою находку? Думаю, так Бюро поступать не станет.

— Понятно. Я постараюсь как можно скорее предоставить вам координаты.

— Да, обязательно. И еще одно.

Корвус прислушался.

— К вашему запросу не было приложено ни фотографий, ни плана местности. А ведь это все указывается в Приложении «А» к вашему запросу. Вот же, в нормах и положениях прямо так и прописано: «Лицо, подающее запрос, обязано представить топографический план участка, на котором обнаружена окаменелость. Также необходимо предъявить все результаты дистанционной съемки участка и фотографические снимки окаменелости, если таковые имеются». Иными словами, если на некоем участке действительно имеется ископаемое, нам нужно то или иное доказательство этого факта.

— Находка недавняя, а участок отдаленный. У нас еще не было возможности вернуться и произвести съемку. Дело вот в чем: мне хотелось бы быть уверенным, что наше приоритетное право на находку установят и подтвердят — на тот случай, если поступит другой запрос на извлечение ископаемого.

Послышалось недовольное бюрократическое ворчание.

— О приоритетном праве сказано в статье 501 официального положения о подаче запросов, раздел С, пункт 3. Должен вам сказать, профессор, что в этом вот вашем запросе многого не достает, чтобы установить приоритет.

Корвус скрипнул зубами. «В этом вот вашем».

— Ведь наверняка существует какая-нибудь возможность утвердить наш приоритет и без предоставления точных координат участка.

В трубке высокомерно засопели. Корвус чувствовал, как кровь стучит у него в висках.

— Я уже сказал и могу повторить: приведите в порядок свой пакет документов, тогда мы выдадим разрешение. Не раньше. Если кто-то другой подаст аналогичный запрос, что ж, это не наша забота. Кто не успел, тот опоздал.

— Черт! Послушайте, вы, да сколько их там, по-вашему, цельных окаменевших тираннозавров рексов? — взорвался Корвус.

— Полегче, профессор.

Корвус сделал титаническое усилие над собой. С этим человеком отношения следует портить в последнюю очередь. Он бюрократ, во власти которого дать Корвусу соизволение изъять ископаемое с федеральных территорий. С таким же успехом он может предоставить разрешение проклятому Мерчисону из Национального музея естественной истории в Вашингтоне.

— Я был резок, мистер Уормус, прошу прощения. Я как можно скорее предоставлю вам нужную информацию.

— На будущее просто запомните, — наставительно сказал сотрудник Бюро, — когда запрашиваете разрешение на изъятие окаменелости с федеральных земель, уж потрудитесь правильно составить документ. Это облегчит нам дело. Если вы представляете крупный нью-йоркский музей, это еще не значит, что можно пренебречь правилами.

— Еще раз примите мои искренние извинения.

— Всего доброго.

Корвус со всей возможной аккуратностью положил трубку. Сделал глубокий вдох, дрожащей рукой пригладил волосы. Ну и гаденыш сидит там, в Бюро, да еще какой заносчивый! Корвус поднял глаза: ровно пять, значит, в Нью-Мексико три. Мэддокс двое суток не звонит, черт бы его побрал. Судя по последнему разговору, он, вроде, держал ситуацию под контролем, но за сорок восемь часов многое могло случиться.

Корвус прошелся по кабинету. Дойдя до окна, остановился и посмотрел на парк. Любители вечерних прогулок как раз спускали лодки на воду, и Корвус понял, что ищет глазами давешних отца с сыном. Но они, разумеется, на пруд не вернулись — с чего, собственно? Им хватило и одного раза.

5

Шесть часов. Солнце уже опустилось за край каньона, и дневная жара спадала, но внизу, в неподвижном воздухе между песчаниковыми склонами, было по-прежнему душно. Уиллер, с трудом одолевавший очередной бесконечный подъем, вдруг услышал, как за поворотом громко залаяли собаки. Спустя мгновение раздались пронзительные окрики Уитли. Детектив переглянулся с Эрнандесом.