Наложницы ненависти - Вадим Панов

— Надеюсь, ты не будешь против, если я прочту заклинание на азаме? — не оборачиваясь, спросила девушка.

Немногие жители Тайного Города могли похвастаться знанием древнего языка гиперборейцев. Шайне откашлялся:

— Ведь этого требует обряд?

— К сожалению, во времена расцвета Гипербореи Азаг-Тот не говорил по-русски.

— В таком случае, как я могу быть против?

— Хорошо. — Вероника склонила голову, и стены замка услышали злые и могущественные звуки древнего азама:

Именем Воплощенной Ненависти, да будет проклята в веках твоя кровь! Именем твоим, Великий Господин, да будет проклята в веках твоя кровь! Именем твоим, Азаг-Тот, да будет проклята в веках твоя кровь! Я прошу благословить мой обряд! Прими ярость моего почитания в знак уважения и ненависти к тебе!

Ведьма взяла в левую руку медный кинжал и твердо провела лезвием по предплечью правой руки. На бронзовую табличку упали первые капли крови.

Кровь, проклятая твоей мудростью, взывает! Кровь, спрятанная твоей волей, требует! Кровь требует ненависти! Кровь требует благословения, Чтобы служить тебе!

Бронзовая табличка вспыхнула синим пламенем. Ледяным пламенем Кадаф, и волны обжигающе холодного ветра захватили комнату. Гюнтер, чувствуя, как стремительно покрывается мурашками кожа, отступил к стене и с уважением посмотрел на Веронику: обнаженная девушка не обращала на беспощадный ветер ни малейшего внимания.

Волей твоей, Азаг-Тот, Я требую знания о сестрах своих, Проклятых сестрах, Наложницах ненависти твоей!

Синий гиперборейский огонь охватил символы, и над ними образовалось густое красное облако: кровь жертвы.

— Я требую знаний!

Ведьма вошла в облако, и на ее коже появились капли крови.

— Да!!

Ледяной ветер завывал, стены комнаты покрылись кристалликами инея, Гюнтера трясло от холода и от близости дикой, первобытной силы, вызванной из небытия странным обрядом. Силе не нравилось присутствие рыцаря.

— Я требую знаний!!

Девушка, с ног до головы покрытая кровью жертвенного ястреба, вскинула руки и без сил рухнула на пол. — Вероника! Вероника!

Ведьма открыла золотые глаза и слабо улыбнулась, увидев встревоженное лицо мастера войны.

— Гюнтер… У меня получилось… У меня все получилось!

Шайне провел рукой по лбу девушки:

— Неужели каждый гиперборейский обряд требует таких усилий?

— Нет… — прошептала Вероника. — Но я справилась… Я сумела.

— Ты узнала других перерожденных?

— Да. — Девушка глубоко вздохнула. — Поцелуй меня, пожалуйста.

Гюнтер склонился и коснулся губ ведьмы. Жадных, сладких. Он уже познал их вкус, но сейчас поцелуй заиграл какими-то новыми красками. В голове зашумело. Шайне с трудом оторвался от Вероники и удивленно посмотрел в ее золотые глаза.

— Что-то не так?

— Не знаю… — рыцарь облизнул губы. — Наверное, жертвенная кровь…

— Нет, — тихо ответила девушка. — Это вкус Золотого Корня.

Гюнтер вздрогнул, но оторвать взгляд от манящих золотых глаз ведьмы было выше его сил.

— Ты когда-нибудь пробовал его?

Шум в голове усиливался, становился изысканным, притягательным. Этот шум и прекрасная женщина, уютно устроившаяся в его объятиях, обещали невиданное прежде наслаждение. — Мне нельзя, — хрипло пробормотал мастер войны. — Это смерть…

— Это жизнь.

Золотоглазая ведьма улыбнулась, и в ее руках появилась ампула с бесцветной жидкостью.

— Вероника выполнила наше условие, — доложил Гюнтер. Он остановился в шаге от трона великого магистра и протянул повелителю Ордена лист бумаги. — Вот имена и генетические коды двух других перерожденных наложниц Азаг-Тота. Они в наших руках!

— Прекрасно.

Леонард мельком взглянул на лист и уже собирался вернуть его Гюнтеру, но остановился, перечитал последние строчки и удивленно воззрился на мастера войны:

— Ты уверен?

— Насколько я вообще могу быть уверен в происходящем, — пожал плечами Шайне. — С другой стороны, Веронике нет смысла врать: она знает, что мы проверим ее слова.

— В данном случае проверка может оказаться затруднительной, — заметил великий магистр.

— Это так, — кивнул Гюнтер. — Но трудно поверить, что Вероника настолько хорошо разобралась в структуре Тайного Города, чтобы сознательно подставить эту женщину.

— Занятно, очень занятно, — пробурчал Леонард, вертя в руках лист. — Если Вероника не ошиблась, в наших руках может оказаться неплохой козырь. Или наоборот…

— Не думаю, что это нарушит разработанный план, — продолжил Шайне. — Мы всегда считали, что три гиперборейские ведьмы — это слишком много. Теперь же мы знаем, кто выступит дублером Вероники.

— Пожалуй, да, — после некоторого размышления согласился великий магистр. — Кандидатура весьма подходящая. — Он снова помолчал. — Я хочу, чтобы ты лично занялся второй перерожденной. Ты и Вероника.

— А…

— А эту женщину доставят в Замок за время вашего отсутствия. Подбери для этих целей пару командоров, которым ты доверяешь, и тщательно проинструктируй их — мы не можем допустить осечки.

— Хорошо, повелитель! — неожиданно громко ответил Шайне.

Леонард пристально посмотрел на мастера войны.

— Мне кажется, Гюнтер, ты несколько возбужден?

— Разумеется, повелитель, ведь нам предстоит великая битва!

— Мне бы хотелось, чтобы ты вошел в нее с холодной головой, — буркнул де Сент-Каре.

— Да, повелитель.

Мастер войны склонился в глубоком поклоне, скрывая горящие в его карих глазах малюсенькие золотые искры. Даже не сами искры, а только их следы.

Частный жилой дом.

США, штат Нью-Джерси, 3 августа, пятница, 20:16 (время московское)

— А посмотрите, какая кухня! Поверьте, вы должны ее увидеть! По одной только кухне можно сделать вывод обо всем доме! — Сара Рубин, старший менеджер компании «Лазарус и K°. Торговля недвижимостью», увлекла клиентов за собой. — Просторная, светлая! А посмотрите, какой великолепный вид открывается из окон прямо на лужайку! У вас ведь есть дети?

— Двое, — гордо подтвердил глава выбирающего дом семейства.

Он получил приличную должность в Джерси и вынужден был податься на Восток из родного Орегона.

— Вы сможете держать их под полным контролем! Посмотрите! На лужайке можно установить качели, и пока ваши славные ребятки будут играть, их мама сможет приготовить что-нибудь вкусненькое.

Мама, дородная матрона в ужасных кружевах («Господи, какая все-таки провинция этот Орегон!») важно кивнула, но тут же снова поджала губы. Сара знала, что выглядит на ее фоне чересчур хорошо: подтянутая фигурка (просто замечательная для сорока лет!), умелый макияж, подчеркивающий холеное лицо, прекрасный костюм, поэтому изо всех сил старалась расположить к себе эту толстую дуру повышенными дозами дружелюбия.