Кот, который улыбался - Лилиан Браун

– Ставка сделана!

– Дотянем до восьмисот! Такое случается только раз в жизни, ребята! В заднем ряду предлагают восемьсот. А девятьсот? Эй-эй-эй! Веселей! Вон там, слева, предлагают девятьсот! Дело приближается к тысяче! Тысчонка не за горами! Пустим в ход тяжёлую артиллерию! О таком свидании вы не забудете никогда!.. Есть тысяча! Мы перевалили этот рубеж, теперь не будем останавливаться! Кто ставит тысячу двести?.. Женщина в заднем ряду ставит тысячу двести! Ну тогда уж тысячу пятьсот!.. Хорошая цифра, лучше, чем тысяча четыреста! Как насчёт тысячи пятисот? Где табличка той женщины, что сидела в последних рядах?

Квиллер и Фрэн обменялись любопытными взглядами. Неужели Даниэль ослушалась и превысила установленную сумму? Квиллер удручённо провёл рукой по горящему лицу.

– Итак, ждём, появится ли у нас тысяча пятьсот? Не отступайте! Вы почти заполучили его! Ставьте тысячу пятьсот!

– Ставка сделана!

– Есть тысяча пятьсот! А может, тысяча шестьсот? Тысяча шестьсот?! Тысяча шестьсот?.. Тысяча пятьсот – раз, тысяча пятьсот – два!..

Раздался утверждающий сделку удар молоточка.

– Продано женщине с последнего ряда, чей номер сто тридцать четыре! Не падайте в обморок, мадам! Сейчас красные пиджаки проводят вас на сцену.

– О боже! Кто же она? – только и прошептал Квиллер. Перед его мысленным взором пронеслась целая портретная галерея женских образов; те, которые обхаживали его последние пять лет… те, которые могли позволить себе заплатить полторы тысячи долларов за обед с ним… женщины, которые ему нравились… женщины, которые ему не нравились. Ах, если бы в зале была Полли! Они с ней могли бы всех обхитрить: она делает ставку, он платит.

Коллеги по Зелёной комнате аплодировали ему, зрители в зале неистовствовали! Дерек и Буши подняли его с кресла и вытолкали за дверь. Фокси Фред вопил:

– Теперь настал ваш черед, мистер К.! Не надо скромничать, мы ждём вас на сцене!

Лучшего момента для выхода актера Квиллера на сцену трудно было придумать – напряжение в зале достигло своей кульминации.

Аукционист голосил:

– Вот она, счастливица! Поднимайся на сцену, сестренка! Что, дрожат колени?

Квиллер привёл в порядок усы, сделал глубокий вдох и расправил плечи. Выйдя на сцену, он учтиво кивнул в сторону ярко горящих ламп и сотен внимательных зрителей, которые бурными овациями встретили столь знакомые им усы. Взглянув на противоположный конец сцены, он увидел, как мужчины в красных пиджаках помогают подняться маленькой седой женщине.

– Сара! – раздался изумленный возглас Квиллера.

ТРИНАДЦАТЬ

В газете все звали её Сара. Теперь стала известна её фамилия – Пленсдорф. Распахнув объятия, Квиллер направился навстречу маленькой взволнованной женщине. На её лице блестели слезы, вызванные то ли пережитым волнением, то ли внезапной победой. Журналист не переставал мысленно задавать себе вопрос: каким образом – да и с какой стати – Сара решилась потратить такую сумму на ужин с посторонним человеком? Это, должно быть, розыгрыш, решил он, подстроенный тремя насмешниками: Райкером, Хикси и Джуниором. Они на такое горазды – шутка не из дешевых, но налогом не облагается… Что ж, ладно! Он в долгу не останется и устроит настоящий спектакль! Квиллер заключил в свои руки трясущиеся ладошки миссис Пленсдорф, галантно поклонился ей и пробормотал, что он польщен её выбором. Затем, сорвав очередную бурю аплодисментов, крепко обнял её.

Ассистент в красном пиджаке препроводил парочку к столику за кулисами, где Пендер Уилмот предложил им назначить дату предстоящего ужина.

– Может быть, нам встретиться в понедельник вечером? Или это слишком скоро? – застенчиво предложила миссис Пленсдорф. – Я так взволнована, что боюсь, мне не дотерпеть до вторника.

– В понедельник? Прекрасно! – согласился Квиллер. – Я закажу лучший столик в «Мельнице» и заеду за вами в семь часов.

Она живёт, как он теперь выяснил, в прекрасном месте, в Индейской Деревне, где не обременённым семьями людям предлагались отличные квартирки.

Вернувшись в Зелёную комнату, Квиллер пришёл к выводу, что ситуация разворачивается просто превосходно. В редакции Сара всегда появлялась одетой с иголочки и разговоры вела всегда весьма интеллигентные. Кроме того, она регулярно и неглупо отзывалась о его статьях и никогда не упоминала об усах. После макияжа и стрижки с укладкой, что, как известно, входило в комплект ужина с Квиллером, с ней можно будет провести чудесный вечерок в ресторане. Да и деньги пойдут на доброе дело. Кстати, он был очень даже доволен, что Саре Пленсдорф удалось побить в этой аукционной схватке Даниэль Кармайкл.

Вернувшись в амбар, Квиллер немедленно связался с Полли, чтобы сообщить ей последние новости.

– Сара Пленсдорф! Вот это сюрприз! – воскликнула Полли. – Что ж, Квилл, я довольна, что ты достался именно ей. Очень милая женщина.

– Я знаю её только по работе в газете, она прекрасно справляется со своими обязанностями, и у неё очень милые манеры. Но вот что меня озадачивает: в состоянии ли она заплатить полторы тысячи долларов за ужин?

– Конечно в состоянии. Она вносит очень щедрые пожертвования на библиотеку, В старые добрые времена Пленсдорфам удалось разбогатеть на продаже леса, и я подозреваю, что Сара унаследовала нешуточное состояние.

– Ага, вот в чём дело! – протянул Квиллер. -А что тебе известно о её пристрастиях?

– Разве только то, что она коллекционирует пуговицы.

– Пуговицы? – переспросил Квиллер. – Я не ослышался?

– Не ослышался. Разве ты не видел в прошлом году выставку её пуговиц у нас в библиотеке? Об этом и в газете писали.

– Не видел я никакой выставки и статью не читал! – вспылил Квиллер.

– Когда вы ужинаете?

– В понедельник вечером.

– Если до встречи с Сарой тебе вздумается всерьёз заняться изучением пуговиц, то в библиотеке найдётся парочка книг на эту тему.

– Спасибо большое за совет, но… пожалуй, я откажусь. Это будет вечер импровизаций.

Раннее пробуждение не входило в привычки Квиллера, но в семь тридцать утра в воскресенье он уже выехал из своего амбара и направился в сторону Кеннебека. Оба склона лесистого холма, лежащего к югу от города, были запружены легковушками, фургонами и пикапами. Счастливцы, которым уже удалось найти хорошую площадку для обозрения, завтракали неподалеку от своих машин. В полдевятого все фотоаппараты были наготове.

Первой из-за гребня горы медленно выплыла машина шерифа и стала плавно спускаться по склону в сопровождении сотни одетых в шлемы велосипедистов. Квиллер надеялся, что среди спортсменов он не увидит зелёной футболки Ленни с номером девятнадцать на спине. Его надежды оправдались. Золотого и бронзового медалиста зрители встретили бурными аплодисментами, но вот получившего серебро среди велосипедистов не было. Значит, полицейские Пикакса отстранили его от соревнований, и бедняга уже, вероятно, находится на пути в Дулут.

Собравшиеся пребывали в радостном расположении духа, но внезапно прогремел ружейный выстрел. Толпа смолкла. После второго выстрела родители стали оттаскивать детишек к машинам.

– Просто кто-то охотится на кроликов! – раздался выкрик среди зрителей. Но все же полицейские из эскорта принялись переговариваться по сотовым, а машина шерифа дала задний ход.

«Нервы у всех на пределе, – подумал Квиллер. – К охотничьим выстрелам местные жители привыкли с детства. Однако стоило случиться преступлению, как всё изменилось!»

Перед тем как открыть чёрный ход амбара, журналист мельком заглянул в старый морской рундук. К своему удивлению, он обнаружил в нём картонную коробку с этикеткой:»Производство фермы "Замороженная индейка". Вес 12 фунтов . Хранить в морозильной камере, перед приготовлением размораживать в холодильнике».

«Взятка», – подумал Квиллер, но затем вспомнил что взяточничество – это, скорее, порок больших городов. В глуши, расположенной в четырёхстах милях севернее откуда бы то ни было, соседи с готовностью помогали друг другу и всякую поддержку принимали с благодарностью. Встает вопрос: что делать с птицей? Вспомнив урок Милдред, Квиллер решил, что вполне может справиться с приготовлением индейки, тем более что главную работу за него проделает духовка. Если последовательно выполнять все инструкции, то это занятие окажется менее трудоёмким, чем смена покрышки. Только вот понадобится большой противень с подставкой. В амбаре имелись две индюшачьи жаровни, но до сих пор их использовали по иному назначению. Тем временем сиамцы голосили в диапазоне пяти октав, и он запер их в кладовку, чтобы без музыкального сопровождения открыть презент и положить обернутую полиэтиленом птицу в холодильник.

В положенное время он включил радио, надеясь услышать сообщение о веломарафоне. Было интересно узнать, сколько велосипедистов стартовало, сколько сошло с дистанции и где сейчас находятся остальные участники велопробега. Вместо этого он услышал экстренную сводку. «Сегодня утром был обнаружен мёртвый рыбак, смерть которого наступила в результате многочисленных укусов пчёл. По словам медицинского эксперта, насекомые в огромном количестве напали на пострадавшего, так что тот погиб от удушья из-за аллергического отека гортани. Тело жертвы обнаружили в сдаваемом напрокат домике, принадлежавшем "Рыбоводству Скоттенов", расположенном на берегу ручья Блэк-Крик. На этот час мы не располагаем более подробными сведениями о трагедии, но в полиции сказали… что пострадавший не был… жителем Мускаунти».