Львиное Сердце - Бен Кейн
Шрифт:
Интервал:
Закладка:
Что хуже всего, от Фиц-Алдельма и его оруженосца не поступало никаких вестей. Они слишком оторвались от нас. Шансов нагнать их до Саутгемптона почти не было, но я не поворачивал назад. Пребывание в замке обречет меня на медленную смерть заживо. Назад возврата нет, даже ценой собственной жизни.
Рис, благослови его Господь, никогда не сомневался в моих решениях. Для него это путешествие при всех трудностях казалось большим приключением. Не раз его вера укрепляла мой колеблющийся дух. Большой пройдоха, он не раз доказывал свою ловкость: воровал яйца из курятников, а однажды стянул коптившийся за домом окорок. Самой же ценной его добычей стал свежеиспеченный пирог с говядиной, украденный со стола в пекарне.
Но вынужден признать, что эти успехи были скорее случайностью, чем правилом, и когда мы подъехали наконец к Саутгемптону, то выглядели весьма жалко. С ввалившимися щеками, я – небритый, оба – покрытые грязью, мы напоминали пару бродяг самого скверного толка. У бедного Лиат-Маха на боках выпирали ребра, а шкура утратила лоск, точно он захворал.
Последний лагерь мы разбили на поляне в густом лесу. Ночью, слава богу, не было дождя, и разожженный вечером костер не составило труда снова раздуть, едва мы выбрались из-под одеял. Накануне я уяснил из расспросов, что Саутгемптон находится примерно в десяти милях. Съев на завтрак по сырому яйцу – все, чем Рису удалось разжиться тем утром, – я принялся обдумывать наше положение. Мысль, которая при выезде из Стригуила не приходила в голову, теперь не давала мне покоя.
Я был бедно одет и слишком молод, чтобы позволить себе доброго коня и воинское снаряжение, и в Саутгемптоне меня вполне могут принять за вора. За время пути я не раз ловил подозрительные взгляды. Если меня припрут к стенке, то говорить правду – герцог Ричард, мол, вознаградил меня за храбрость под Аском броней и веским кошелем – будет бессмысленно: либо мне вовсе не поверят, либо меня, расспросив подробнее, уличат как беглеца. А возможно, случится то и другое.
– Вы готовы, сэр?
На лице Риса читалась решимость. Он наверняка думал о горячей пище, которую я недавно обещал ему.
Я не ответил, все еще колеблясь. Быть может, нет нужды входить в Саутгемптон, размышлял я. Фиц-Алдельм наверняка уже на полпути в Аквитанию. И даже если он еще не сел на корабль, нет никакой надежды разыскать его на многолюдных улицах. Придется последовать за ним через Узкое море. Ладонь сжала легкий, как перышко, кошель, и я выругался. Плавание на корабле мы себе позволить не можем.
Я посмотрел на Риса, застывшего в терпеливом ожидании, и стыд наполнил меня. Ну какой я ему хозяин? Без гроша, без цели, я – словно попавший в бурю корабль без руля. Мне-то на себя наплевать, но вот Рис достоин большего.
– В чем дело, сэр?
– Нам нужны деньги, чтобы пересечь море.
– Разве их нельзя украсть, сэр? Я же мастер по этой части, вы знаете. Может статься, в окрестных усадьбах удастся найти немного серебра.
– Рис, одно дело – стащить еду, когда голоден, и совсем другое – воровать деньги. Не успеем мы оглянуться, как поднимется тревога, и если нас поймают… – Я сделал рубящее движение, показав сначала на кисть правой руки, потом на ухо. Рис поморщился. – Если нас изувечат, мы загубим свою жизнь, и ты, и я.
– А что, если поработать у какого-нибудь крестьянина? Лиат-Маха может тянуть плуг, а мы с вами будем трудиться в поле.
– Чтобы заработать нужную сумму, мы потратим месяц, а то и больше. Фиц-Алдельма и след простынет.
– Но нам же известно, куда он едет, сэр: в Аквитанию. Найдем там его позже.
Я поразмыслил над этим. В предложении Риса имелся смысл. Аквитания обширна, но разыскать войско герцога едва ли будет сложно. Другая возможность заключалась в том, чтобы продать Лиат-Маха и кольчугу, но эта мысль была слишком болезненной.
– Видимо, это лучший выход, – сказал я, тяжело вздохнув. – Другого я пока не вижу.
Лиат-Маха, привязанный на длинную веревку, чтобы пастись, тихонько всхрапнул.
Я спохватился – надо же наблюдать за окрестностями! – посмотрел в сторону коня. Он перебирал ногами и бил копытом. Я встревожился.
– К Лиат-Маха, – сказал я Рису вполголоса. – Живо. Отвяжи его и садись ему на спину. Я буду держаться на шаг позади тебя.
Уловив мое беспокойство, Рис беспрекословно повиновался. Я подхватил тяжелый сверток с кольчугой и нахлобучил круглый шлем. Благодаря Бога за то, что меч висел у меня на поясе, я поспешил за Рисом, на время забыв думать про одеяла, седло и наши прочие скудные пожитки.
Не успели мы добраться до лошади, как последовал оклик, сначала по-английски, потом по-французски:
– Стой!
Я бросил взгляд через плечо и застыл на месте.
– Рис!
Он не услышал или сделал вид, что не слышит, и шел дальше к Лиат-Маха.
– Еще шаг, паренек, и я всажу тебе стрелу в спину, – произнес тот же самый голос, вновь перейдя на английский.
Угроза не нуждалась в переводе. Рис остановился. Из зарослей выступили трое – по одному, с разных сторон; каждый держал натянутый лук. Впервые я разглядывал обращенные на меня острые наконечники стрел и недружелюбные лица позади них. Штаны я не запачкал, но в кишках забулькало что-то жидкое.
– Иди, когда скажу, – велел я Рису на ирландском, который он понимал. – Не беги.
– Что за тарабарщина? – Ближайший ко мне был низкорослым и тощим, как скелет. Кожа его так обтягивала кости, что он, казалось, состоял из одних углов и суставов, как насекомое. – Это ведь не по-французски?
Мой английский был плох, но я нахватался кое-чего у торговцев, приезжавших в Стригуил на ярмарки, весеннюю и осеннюю.
– Это ирландский. Оттуда я родом, приятель. А мальчик из Уэльса.
– Ирландец и валлиец? – Первый вскинул голову, обращаясь к своим спутникам. Один был таким же толстым, как он сам – тощим, а у второго, юнца с изрытым оспой лицом, глаз застилало бельмо. – А мы-то решили, будто ты – нормандец, при такой доброй лошади и прочем.
Он смачно сплюнул, выражая свое отношение к правителям этой страны, и подобрался ближе.
– Мы просто едем по своим делам, – сказал я, надеясь вопреки рассудку, что нам удастся выпутаться.
– Едете, значит? – спросил толстый, глядя на меня поверх стрелы.
– Ага, – ответил я и, не отводя глаз от толстяка, добавил по-ирландски: – Рис, отвяжи Лиат-Маха.
Рис сделал шаг
