Она (не) твоя (СИ) - Попова Елена

Юля минут пять рассказывала все то же самое, что вчера с пеной у рта вещал мне Романов, несколько раз попросила у меня прощения, чуть ли не слезно уверяла, что искренне раскаивается в своем поступке. А затем прислала скрины ее давней переписки с Машей.

Юля:

«Она придет тренироваться завтра».

Маша:

«Супер! Будем ждать ее с Ирой в раздевалке».

Юля:

«Ну что, поздравляю! Все прошло, как по маслу:) Завтра я позвоню ей и постараюсь вынюхать, что она решила насчет Артема».

Маша:

«Скажи, что типа давно видела нас вместе, все дела, ок? Мне очень нужно, чтобы она поверила, что у нас отношения?»

Юля:

«Ок!»

— Не сложно догадаться, кто попросил ее записать это сообщение, — проговорила я, нажимая на блокировку экрана. — Да вот только имеет ли это хоть какое-то значение?

На полпути в комнату меня застал тихий стук в дверь. Подкравшись на цыпочках, посмотрела в глазок и увидела, как Романов перекинул из руки в руку большой пакет с какой-то розовой коробкой и еще раз тихонько постучал в дверь.

Глава 30. Снежная королева

Артем

«А вдруг они не здесь живут, а у этого?»

Я еще раз постучал в дверь. Звониться страшновато, мало ли, дочь спит.

«Дочь», — от этого слова снова все всколыхнулось внутри.

Все еще не могу свыкнуться с мыслью, что у меня есть дочь.

Офигеть!

Сердце сделало кульбит, когда с той стороны послышался скрежет замка.

«Ну, Слава богу!» — выдохнул я и выпрямился.

Прочистил горло, сжал в руке пакет с игрушками для дочери. Быстро прокрутил в голове речь, которую скажу Алисе.

Но как только дверь распахнулась, все слова застряли в горле.

Я обомлел, глядя на бывшую жену: длинные волосы распущены, и к ее карим глазам очень идет темный цвет. Халатик, который, точно помню, едва сходился на ее фигуре, теперь сидит совсем иначе, подчеркивает талию и… пышную грудь.

«Черт, куда я пялюсь?!»

— Привет, Алис! — опомнился я.

— Входи, — с каменным лицом кивнула она и, скрестив на груди руки, отошла от двери.

Аккуратно, чтобы не шелестеть пакетом, поставил на пол все добро, что скупил в детском отделе, затем стрельнул взглядом по полке с тапками — мужских там нет.

Я тут же взбодрился. И на душе сразу стало легче. Так и думал, что он с ними не живет.

«Вот и правильно! Нечего крутиться возле моей дочери и… пока еще бывшей жены!»

— Софа не спит? — шепнул я, кивнув в комнату.

— Нет, играет, — с деловым видом бросила Алиса и недовольно взглянула на пакет.

Ну, честное слово, как будто там отходы, а не игрушки!

Дело ясное: она явно не очень-то рада меня видеть.

«Что ж, для начала повидаюсь с дочерью, а потом и с ней поговорю. Знаю, Юля ей все объяснила. Надеюсь, теперь-то она поверила, что у меня с этой Машей не было ничего серьезного».

Алиса кивнула в сторону ванной комнаты.

— Руки вымой как следует!

Прошел мимо нее в ванную, дурея от одной только близости. Закатал рукава синей рубашки, и тут мое настроение резко упало: в стаканчике для зубных принадлежностей стоят три зубные щетки…

Взгляд переместился на полку с пеной для бритья и мужским станком.

«Значит, этот черт все ж таки живет с ними… — признал я, чувствуя, как в жилах закипает кровь. — Сегодня же соберет манатки и вылетит вон отсюда!» — добавил, вытирая руки, и вышел из ванной.

— На руки ее сразу не хватай. Испугается, — сказала Алиса, и первая вошла в комнату.

Достала из стульчика малышку.

— Иди ко мне, Софочка, — улыбнулась она и посадила ее на расправленный диван.

— Софочка… — не сводя взгляд с дочери, повторил вслух имя, примеряя его к ней.

Очень идет!

Она смотрела на меня огромными голубыми глазами, взяла в руки погремушку, показала ее мне и сунула в ротик.

В горле встал ком, глядя на нее, не смог выговорить ни слова.

«Вот она — моя дочка. Моя родная дочка! Такая маленькая, такая красивая. Ангелок, — улыбнулся я, аккуратно потрогав ее за ножку. — Чем-то даже похожа не мою мать. Ну да, точно, верхняя часть лица — копия бабушки Раи».

(window.adrunTag = window.adrunTag || []).push({v: 1, el: 'adrun-4-144', c: 4, b: 144})

Ничего подобного не испытывал прежде. Странные чувства поселились в душе: радость и волнение видеть глаза собственной дочери и злость на Алису за то, что я только сейчас узнал о ней.

И причем совершенно случайно…

— Можешь показать ей игрушки, — холодным тоном посоветовала Алиса.

Опомнившись, достал из пакета коробку с куклой, плюшевого медведя, музыкальную юлу.

— Смотри, — улыбнулся я, глядя на Сонечку, и, поставив на пол юлу, раскрутил ее.

Кажется, ей понравилось. Заулыбалась, постучала по коленкам ручками, словно требуя еще.

— Она любит все, что движется, — присаживаясь на диван и глядя на дочь влюбленными глазами, сказала Алиса. — А еще любит музыкальные и мигающие игрушки.

Я намотал на ус. В следующий раз обязательно куплю что-нибудь из перечисленного.

— Когда ее день рождения? — спросил я, снова заводя юлу.

— Второго мая, — ответила Алиса.

Волчок закружился, дочь снова радостно застучала ручками по коленкам.

Глядя на ее счастливое личико, вспомнил хождение по врачам и про все неудачные попытки забеременеть.

— Сколько времени у нас не получалось, да? — обратился к Алисе.

Она не ответила. Молча собирала погремушки в кучку.

«Скрывала от меня дочь, еще и дуется сидит?» — возмутился про себя я.

— Если б я случайно не встретил вас вчера, тогда что, получается, ты вообще бы не рассказала, что у меня есть дочь? — прищурился я.

— Я тебе уже все объяснила, — не глядя на меня, бросила она. — Я думала, что ты свил свое семейное гнездышко. Не стала бы лезть туда и разорять как лиса. Вырастила бы дочь и без твоей помощи.

— Смотрю, ты все решила и за меня, и за себя, и за нее, — я кивнул на Соню и снова завел юлу — по горящим глазам дочери видно: ждет, когда снова закрутится.

Алиса развернулась ко мне и, вздернув подбородок, посмотрела свысока.

— Это не я все решила, а ты! — вдруг выдала она.

— Нет, милая! Это твой Кирилл выставил тебя шл… — Я взглянул на ребенка и чуть тише продолжил. — Все это время я думал, что моя жена не тортики пекла ночами, а кувыркалась с кем попало в нашей постели! Да ты хоть понимаешь, какого я был о тебе мнения?

— Думаю, не лучшего, — усмехнулась она и с ироничной улыбкой добавила: — Впрочем, как обычно это и бывало.

Белкина прищурилась, наклонила набок голову.

— Смотрю, тебя удивило, что Кирилл так сказал? Романов, а ты вспомни, как вел себя на дороге! Плевался в окно, что-то там выкрикивал на всю улицу, гнался за нами как ненормальный! Думаешь, какая картинка о тебе сложилась?

— А что ты хотела? — прикрикнул я, и снова взглянув на дочь, заговорил тише: — Увидел жену с каким-то уродом, вышел из машины, раскланялся и поговорил о погоде?

Я перевел дыхание, снова завел волчок.

— Нет, Алис, если б ОН не вмешался тогда, то сейчас все было бы по-другому!

Белкина только открыла рот, чтобы возразить, но я настойчиво продолжил.

— Если б я только знал, что ты мне не изменяла, то на все пошел бы ради второго шанса! Потому что любил тебя! Потому что мне было плохо без тебя все это время, понимаешь? Даже не мог находиться в квартире! В кухне, где ты раньше готовила! Не мог спать в нашей кровати, — повысил я голос. — А потом уехал в Крым к матери, подальше от столицы, от тебя и от всего, что произошло, — выпалил я.

Расстегнул верхнюю пуговицу рубашки, ослабил воротник и спокойным тоном добавил:

— Две недели назад вернулся домой и принял решение продать квартиру. Знаешь, почему? — спросил у нее. — Да потому что даже спустя время я понял, что не хочу жить в ней один. Сегодня должна состояться сделка…

(window.adrunTag = window.adrunTag || []).push({v: 1, el: 'adrun-4-145', c: 4, b: 145})

Я опустил взгляд, усмехнулся.

— А вчера я увидел тебя и… Это ли не знак? — спросил у нее.