Между нами - Мишель Франсуа Платини
Шрифт:
Интервал:
Закладка:
Но вот спасение. Во второй половине интенсивность снова увеличивается. Жан Тигана вот-вот выиграет столкновение лицом к лицу с вратарем Карлосом. Затем в центре Джосимар. Карека берет на себя инициативу ― и снова штанга. Теле Сантана, тренер сборной Бразилии, ставит все на кон, вводя Зико в игру на 70-й минуте. «Белый Пеле» быстро заставил вспомнить о своем таланте, запустив Бранко в штрафную. Джоэл Батс хватает его за ногу. Пенальти. Сократес, ответственный за этот удар, отказывается бить. Зико позаботится об этом. Он вскакивает и бьет. Батс угадывает направление и отбивает с левой. Нелепый удар. Дружеским похлопыванием я пытаюсь утешить бразильскую звезду, не подозревая, что несколько минут спустя сам проживу такой же нелепый момент.
В отличие от полуфинала против немцев, сегодня удача на нашей стороне. Мы чувствуем, что не можем проиграть. Это странное чувство, когда ты играешь. Ничто не может нас сломить. Даже ошибка Брюно Беллоне ― он заслуженно заработал пенальти. И даже мой удар в небо во время серии пенальти. Превосходным ударом против хода мой друг Луис Фернандес подталкивает нас в последние этапы мексиканского Чемпионата мира. Солнце Гвадалахары восходит, чтобы погасить ночь Севильи.
После нашего вылета в матче против Германии в полуфинале Чемпионата мира (2:0) я провел три последних матча со сборной Франции, отдавая предпочтение точным пасам, а не голам. Я хочу, чтобы этот гол, этот мимолетный миг запечатлелся в памяти как лучший момент в моей жизни.
Разве может быть что-то лучше, чем этот 41-й и последний гол с «синими» против великой Бразилии Сократеса и Зико? Мощный финальный аккорд. Я иногда думаю об этом ударе ― воспоминание о нем до сих пор украшает мои мысли. Для моего последнего матча с «Ювентусом» 17 мая 1987 года я делаю все для того, чтобы подарить публике прощальный гол. Я мечтаю о мяче, который отправлю прямо в ворота на последней секунде. Я молюсь, чтобы влажное небо Турина оказало мне эту услугу. Я остаюсь один на точке, в засаде. Но я без сил. Голова хочет, но тело отказывается.
Мои самые красивые проводы состоятся в «Нанси» 23 мая 1988 года, в честь моего юбилея. Организацией мероприятия займется мой друг Жак Вендру, голос спорта на Radio France. Я начал говорить с ним об этом проекте аж с 1986 года. Я хочу, чтобы это событие проходило на стадионе «Марсель Пико» ― ведь это он наблюдал, как из простого парня рождается настоящий футболист. Я хочу, чтобы это была настоящая футбольная вечеринка с тремя матчами: Variétés Club против моих друзей, «Ювентус» против сборной Лотарингии и в довершение всего подборка лучших игроков мира против сборной Франции 1984 и 1986. Мои друзья из «Ювентуса», которые должны побороться с «Торино» за место в Кубке УЕФА, узнают об этом за четыре дня до мероприятия. К счастью, жирондисты из Бордо быстро откликнулись и заменили их.
Незабываемые воспоминания. Невыразимые эмоции. Они пришли. Они все здесь. Пеле, Зико, Дино Дзофф, Уго Санчес, Рабах Маджер, Лотар Маттеус, Йохан Нескенс, Джонни Реп и, конечно же, мой верный друг Збигнев Бонек. Даже Марадона. Сначала он не собирался играть, оправдываясь отсутствием бутс, но Жан-Пьер Папен одалживает ему свои, так как у них одинаковый размер. В первый и последний раз в своей карьере он наденет футболку с надписью No Drug[69] ― слоганом моего фонда. Выйдя на поле, я увидел 40 000 зрителей, как сельди в бочке сидящих на трибунах стадиона «Марсель Пико». Они вдруг встали и начали аплодировать мне. 353 голубя ― по количеству забитых мячей в моей карьере ― улетели в сумерки Лотарингии. Я был на седьмом небе от счастья.
Нужно ли быть артисткой или «дивой», как сказал бы Зепп Блаттер, желающей добиться абсолютного успеха своим уходом? Весной 2014 года я предложил ему идею анонсировать мою кандидатуру на пост президента ФИФА накануне Чемпионата мира в Бразилии. Стадион «Маракана» ― храм футбола ― может предложить ему великолепную последнюю мессу, отдать почести. Но он отказался. Он не хочет представать в роли бывшего президента в глазах бразильской общественности и Конгресса ФИФА.
– Мы увидим это по возвращении, ― бормочет он.
Фактически нет гарантий, что он сдержит обещание не баллотироваться на новый срок. Он воспользуется конгрессом 10–11 июня 2014 года в Сан-Паулу, чтобы устроить обеденный тур и проконсультироваться со всеми президентами конфедерации, разумеется, кроме меня. Он использует все свое обаяние. Его методы просты: он льстит им, расспрашивает о женах и детях, имена которых выучил наизусть. В каждой его фразе буквально сквозит вопрос: «Вы бы хотели, чтобы я ушел?» В мире спортивной политики он имеет безукоризненную репутацию, такую, что ни один здравомыслящий президент не может ответить ему прямо: «Да, ты прав. Тебе пора».
Зепп Блаттер знает, что получит на этот вопрос на миллион вежливый ответ от собеседников, призывающий его остаться. Ведь он мастер рассказывания историй, умеет подать все так, будто он на самом деле хочет уйти и что его держит только желание президентов конфедерации, чтобы он не оставлял руководство ФИФА. Только Вальтер де Грегорио, его директор по коммуникациям, в обязанности которого входит подготовка парадного выхода, попробует его отговорить от этого решения. Но напрасно. Зепп Блаттер слушает только свиту, которая умело подогревает его эго. Подхалимов, которые поздравляют его даже с тем, что он потратил более 130 миллионов евро на открытие музея ФИФА в Цюрихе. Предприятие, идея которого столь же дальновидна, сколь и открытие музея банковского дела на стадионе «Маракана» в Рио. Мания величия затмила его взор, он не осознает, что футбол ― популярный вид спорта, и не каждый болельщик имеет средства, чтобы позволить себе пребывание в Цюрихе ― самом дорогом городе мира. Теперь музей обходится бюджету страны всего-то в 500 000 евро в неделю… такая мелочь.
9 августа 2014 года по случаю традиционного турнира Ульрихена он наконец выдает себя:
– Я хочу продолжить. ФИФА ― это вся моя жизнь.
– Хорошо, делай, что хочешь. Я не буду выступать против тебя, не рассчитывай на мою поддержку в этот раз.
Год спустя знаменитая махинация 27 мая 2017 года расстроит его планы и мечты остаться в вечности. ФИФА опозорена. Все чаще и чаще ее
