Судьба страха - Рон Хаббард

Гул голосов в зале стал нарастать. Появились указующие персты и оскаленные зубы — и все, направленные в сторону Хеллера, когда он шел по проходу к сцене. Судя по выражениям их лиц, он пользовался примерно такой же популярностью, как бешеный скунс. Для меня же это был момент такого наслаждения!

Изя поеживался от страха, держась поближе к Хеллеру, и нашептывал ему на ухо:

— Не увольняйте их всех сразу. Они взбунтуются, и к нам придут счета из больницы. Мы не заключали с ними никаких договоренностей.

Хеллер прошептал ему в ответ, немного в сердцах:

— А вы вообще хоть что-нибудь делали?

— Финансовое положение почти невероятное, — нашептывал Изя. — Я все-таки подал заявление об изменении названия корпорации. Скальпелло пользуется слишком дурной известностью. Но от этого долги ее не убавятся.

Они взошли по ступенькам на сцену, совершенно пустую, за исключением системы парных барабанов. Изя прошептал:

— Я не мог упросить никого из своих родственников занять какой-нибудь начальственный пост. Пускай вы владеете акциями, но я не могу допустить, чтобы вы еще глубже запутались в этом деле. Поэтому я сделал все, что от меня зависело.

Хеллер готов был уже повернуться и встретиться лицом к лицу с угрюмой аудиторией, но Изя повел его дальше, подталкивая к правому краю сцены. Там находилась маленькая комнатушка, вероятно, артистическая уборная. Изя, перед тем как им войти, остановил Хеллера, и тот осторожно заглянул внутрь. Там вместе с Мамми Бумп и Том-Томом сидела графиня Крэк. Комнатка слабо освещалась единственной свечкой. Хеллер прошептал на ухо Изе:

— Что делает там этот ударник? Он помогал прошлым вечером таскать мешки, но он умеет считать только до четырех.

— Знаю, — прошептал Изя. — По этой причине я и назначил его казначеем и секретарем. Он не умрет от испуга, глядя на ужасные бухгалтерские балансы корпорации.

Я включил видеоустановку, связанную с Крэк. С ее помощью я смог увидеть Хеллера: он заглядывал в комнату, и под свободно сидящим на нем пальто его одежка казалась каким-то рваньем. Ух, как здорово было видеть это выражение подавленности на его физиономии! Оно в самом деле развеселило меня. О, этот могучий Хеллер, как низко он пал!

— Привет, морячок, — сказала Мамми Бумп. — Не одолжишь мне тот потрепанный рабочий пиджачок, что у тебя поц пальто? Здесь ужасная холодрыга.

Хеллер взглянул на нее. На ней была блузка вся в блестках и широкая юбка. Будучи джентльменом, он скинул с себя пальто, снял потрепанный пиджачок работяги и подал ей. Она влезла в него и застегнулась на все пуговицы до самого горла. Ух, ну и страшно же она в нем выглядела. Как какой-то водопроводчик или что-то в таком же роде! Она действительно знала толк в одежде.

— Итак, мистер Джет, — заговорил Изя, — поскольку вы главный и единственный владелец акций, мы можем опустить формальности собрания акционеров. Подпишите, пожалуйста, эти бумаги. — Он выложил их на боковой столик.

Хеллер, с ручкой наготове, склонился над бумагами. Он прочитал несколько верхних строк. Мамми Бумп назначалась президентом и главным управляющим!

Хеллер поднял лицо с округлившимися глазами. Графиня взирала на него с какой-то особой суровостью. Рукой она сделала быстрое движение, изображая подпись.

Хеллер расписался.

Они тотчас же поднялись — Мамми Бумп, Том-Том и графиня Крэк — и стали выходить из комнаты на сцену. С ними пошел было и Хеллер, но Мамми Бумп твердо оттолкнула его и заставила опуститься в кресло, говоря:

— Здесь побудь, морячок, и действуй, как морской пехотинец, если они высадят на нас свой десант. Но пока я не подам тебе сигнала, не выходи.

Они вышли на сцену, и Тот-Том рассеянно закрыл за всеми дверь. Хеллер повернулся к Изе:

— А чего мы вообще-то дергаемся? Ведь «Граббе-Манхэттен» повесит замки на двери.

— А, банк, — откликнулся Изя. — Видите ли, когда я позвонил в комиссию по азартным играм и сообщил им, что их распоряжение о продаже корпорации Пьегаре выполнил, они закрыли это дело и продлили лицензию корпорации.

— Так я же говорю о банке «Граббе-Манхэттен»! — напомнил ему Хеллер.

— Ну и я тоже, — молвил Изя. — Видите ли, я ведь мог сказать Граббе-Манхэттену, что корпорация будет продолжать пользоваться лицензией на игорные заведения. Они-то считали, что рискуют, потому что эту лицензию собирались аннулировать.

— Это все? — спросил Хеллер.

— Не совсем. Поскольку серьезные обвинения, которые они могли бы выдвинуть против Пьегаре, к корпорации больше не относились — ее же продали, — я сказал им: если они не продлят срока возврата займов, я формально объявлю вас несостоятельным, и тогда они потеряют все. Вот почему я не мог приехать сюда пораньше. Им нужно провести собрание банковских директоров по всем вопросам, касающимся займов на миллиард долларов или больше, и они пытались выяснить местонахождение Роксентера, что им удалось сделать только в десять часов. Но они с Гробсом находятся в Китае — налаживают мирные отношения и организуют новые нефтяные монополии, — так что им пришлось действовать без него. Я уверен, он устроит грандиозный скандал, когда вернется и все узнает, но мы получили отсрочку на все закладные корпорации.

Графиня Крэк приоткрыла дверь и поманила их на сцену. Изя подтолкнул Хеллера вперед, а сам съежился от страха сзади, говоря:

— Ну вы-то идите, идите. А я боюсь выходить перед этой воющей толпой!

Хеллер вышел на сцену. Там стояла Мамми Бумп: и так высокого роста, сейчас на сцене она выглядела весьма внушительно. Я вдруг понял, почему на ее плечах оборванный пиджак работяги. Ловкий психологический прием: в нем она казалась им своей в доску. Ей удалось установить в зале мертвую тишину. Это все объяснялось ее (…) умением как артистки овладевать вниманием зрителя. Ни единой насмешки в адрес Хеллера — одни только хмурые, молчаливые лица. Эта минута для меня была испорчена. Никаких помидоров! Никаких тухлых яиц.

Звонким голосом Мамми Бумп прокричала:

— Позвольте мне представить вам главного акционера этой корпорации: этого надежного, этого замечательного морского офицера, который прибыл сюда на своем береговом катере, только чтобы поговорить с вами сегодня. Это звезда из звезд, друг президентов, единственный, неповторимый, настоящий Джером Терренс Уистер!

Сидящий за системой барабанов Том-Том заработал палочками. Барабанный грохот нарастал, приближаясь к крещендо. Заглушённый им голос Мамми проговорил Хеллеру на ухо:

— Скажи только одно: «Да, я одобряю». И поклонись. Это все. Больше ничего!

Мощный удар тарелок — и грохот барабанов окончился.

Вероятно, ошарашенный звоном тарелок и отупевший от вида обширной молчаливой аудитории, Хеллер громко произнес:

— Да! Я согласен! — и поклонился.

Что тут началось в зале! Столпотворение! Настоящее столпотворение!

В воздух полетели шляпы и фуражки. Вырвались вопли из тысяч глоток! Затем, подобно стаду несущихся животных, люди валом повалили на сцену, переступая через спинки сидений. Они подхватили Хеллера на руки, посадили себе на плечи и, обойдя с ним всю сцену, спустились по ступенькам и пронесли его вокруг всего зала. При этом они все время кричали: «Да здравствует шеф!»

Внезапно в зале зажегся свет!

Кто-то, должно быть осветитель сцены, взобрался на балкон и заработал прожектором для подсветки. Он навел его на Хеллера и пошел менять света: за синим последовал красный, потом желтый, потом белый. Тут он, верно, услышал сигнал, исходящий от Мамми, ибо луч света метнулся на сцену и лег на нее. Она подняла руки вверх и потребовала внимания. Хеллера через рампу поставили на сцену, и все лица обратились к Мамми.

Голосом, который заставил бы древнегреческого оратора перевернуться в могиле от зависти, Мамми прогремела:

— Вот что, леди и джентльмены, вы гордые служащие компании, получившей новое наименование: корпорация казино «Везучий Денек»! Весла на воду и паруса по ветру! Бульвар вымести! Пусть кости и рулетки купаются в деньгах. Тащите ту баржу, исправьте тот крен! Короче: как президент и главный управляющий я советую вам вернуться к работе! Что вы на это скажете?

Толпа ответила ликованием и устремилась из зала по своим делам.

Хеллер оглядел обезлюдевший зал, перевел взгляд на Мамми, на Том-Тома, на графиню и недоуменно спросил:

— Это что же я такое одобрил?

У остальных головы были заняты другими делами, и никто ему не ответил. Хеллер снова спросил:

— А свет-то зажегся как?

Том-Том прекратил подтягивать кожу на барабане, робко взглянул на Хеллера и сказал:

— Я не мог пойти сам в компанию коммунальных услуг. Знаю, что как казначей я должен решать с ними дела, но мне было бы не понять, правильно ли я им выплачиваю, поэтому я послал туда руководителя нашей музыкальной группы. Скоро все будет включено: свет, телефон, вода и отопление, — поскольку он успевает вовремя.