Узел судьбы - Лирик Шторм

Слава Богине!

Пока она говорила, Торн проталкивался мимо своих собратьев по стае и сел рядом с ней на кровать. Наклонившись ближе, он уловил знакомый запах персика и сливок. Она выглядела такой обеспокоенной, и ему хотелось сказать что-нибудь, чтобы успокоить и развеять ее страхи.

Он ни за что не позволил бы кому-то забрать ее у них.

Он не позволил бы никому запереть ее.

Он уничтожил бы каждого члена Совета, если бы это было необходимо, чтобы обеспечить ей безопасность.

Если она хочет его семью, он отдаст ей все, что у него есть.

Как только она сказала, что голодна, он тут же отправил сообщение повару Рафе, который ответил, что завтрак скоро принесут. Он хотел успокоить ее, избавить от всех опасений, но слова подвели его, как всегда. Его собратья по стае разговаривали вокруг них, нарушая тишину после ее потока эмоциональных слов.

В отличие от Рафе, Торн не был социально адаптированным, не умел читать людей или быстро и эффективно реагировать. Он не мог подобрать правильные фразы, чтобы утешить ее, вместо того чтобы напугать еще больше.

Торн пристально вглядывался в ее лицо, замечая в красивых бирюзово-синих глазах собственные эмоции и страх отвержения, которые он всегда испытывал. Фотографии совершенно не передавали ее истинную красоту.

Она была великолепна.

Воплощение всех его мечтаний о Лумине.

Сжав кулаки на одеяле, он спрашивал себя:

Почему он такой неудачник?

Почему он не мог сделать одну простую вещь, которая помогла бы его Лумине?

Он искренне желал, чтобы она была счастлива.

Он действительно этого хотел, так почему же он не мог просто сказать правильные слова?

Мягкая рука нежно обхватила его руку, вырвав его из раздумий. Он опустил взгляд на нее, а затем вернулся к бирюзово-синим глазам, в которых мог так легко потеряться.

— Привет, Торн, — тихо сказала она. — Я — Серена.

Ее тихий, мелодичный голос был как бальзам для его души, прогоняющий остатки кошмаров и успокаивая хаос в его мыслях. Затем она сделала то, что заставило его захотеть продать свою душу ради нее. Сделала то, что никогда не делала ни одна женщина, не связанная с ним родственными узами.

Она улыбнулась.

Ему.

Ее улыбка была такой теплой… такой милой… такой чертовски искренней, что он готов был поклялся, что его сердце на мгновение остановилось.

— Очень… рада познакомиться с тобой.

И он мог видеть это все… прямо на ее лице.

Каждую чертову эмоцию.

Каждую мысль.

Она была как открытая книга.

Несмотря на смущение от собственных слов, было очевидно ее искреннее желание быть рядом с ним. Но чем дольше он смотрел на эту очаровательную улыбку, тем больше неуверенности проскальзывало на ее лице.

Она… боялась, что он отвергнет ее?

Эта мысль поразила его до глубины души.

Почувствовав, как ее рука задрожала на его, он перевернул свою, переплетая их пальцы.

Никогда.

Никогда он не отвергнет свою Лумину.

Пытаясь найти нужные слова, Торн отчаянно хотел выразить все, что чувствовал: что она всегда желанна, что с ним она обретет семью.

Но вместо этого с его губ сорвалось лишь одно слово:

— Моя.

Ее глаза наполнились слезами, и он понял, что все испортил. Он закрыл глаза в отчаянии… но тут же открыл их, когда она бросилась ему в объятия. Она обхватила его шею руками, притянула к себе и уткнулась лицом в его шею.

Шокированный и обеспокоенный влагой, промочившей футболку, он инстинктивно притянул ее к себе на колени, прижимая и легко поглаживая ее волосы рукой.

Повторял он про себя:

Нежно, нежно, нежно.

Не причини ей боль.

Не пугай ее.

Он в панике посмотрел на своих собратьев по стае. Эвандер и Бодхи смотрели на него с улыбкой. Роман только кивнул ему, что бы это ни значило. Торн едва сдерживался, чтобы не зарычать от бессилия:

— Не кивай тут мне, ублюдок. Помоги мне исправить это!

Рафе встал с кресла и сел на другой стороне кровати. Он протянул руку и провел пальцем по тыльной стороне ее ладони, которая все еще лежала на шее Торна.

— Mon ange?

— Я просто… — она зарыдала. — Я просто не понимаю, что происходит. Мне кажется, что я… дома. Как… в семье, но…

— Это потому, что так и есть, — перебил Роман. — Мы твоя стая. Твоя Вуаль. Если ты примешь нас как свою стаю… если ты свяжешь нас, мы будем твоими Стражами Вуали. Твоей семьей.

Чем больше он говорил, тем быстрее утихали рыдания Серены.

— Надолго? — прошептала она.

— Навсегда, — сказал Торн.

Без малейшего колебания.

Мы принадлежим ей.

Сейчас.

Навсегда.

Она подняла глаза, снова поймав его в плен своим прекрасным бирюзово-синим взглядом.

— Я не думаю…

— Не думай, — сказал ей Эвандер, привлекая ее внимание. — Просто чувствуй. Вот что такое стая… что такое семья. Нормально чувствовать. Нормально выражать свои чувства. И мы все будем здесь, чтобы помочь тебе… поддержать тебя, когда ты будешь чувствовать себя неуверенно. Что бы ни случилось… мы с тобой.

Она посмотрела на каждого партнера по стае. Все они были такими же открытыми, такими же честными и такими же готовыми показать ей свою душу, как она только что сделала.

Увидев их искренность, она снова посмотрела на Торна, и он впервые увидел в ее глазах крошечную искру надежды, прежде чем она подарила ему еще одну прекрасную улыбку.

Глава 11

Серена

Я была уверена, что еще слишком рано пускать в сердце этих мужчин, но, фрик-фрак возьми, они знали, как задеть за живое. Я понимала, что не люблю их. Пока нет. Но мне нравилось то чувство, которое они во мне пробуждали. И хотя даже понятия не имела, что такое любовь, я знала, что смогу их полюбить. Легко.

Возможно, это пробуждалась моя Омега-сторона, а может, дело было в них самих. В том, как они с самого начала принимали меня и включали в свою стаю. Никто из них не колебался ни секунды, и для меня это было само по себе удивительно.

Следующие несколько дней я приходила в себя, выздоравливая от болезни связи и изучая природу Омеги. Поскольку я абсолютно ничего не знала о том, что значит быть Омегой, на меня обрушилось огромное количество информации.

Например:

Болезнь связи — это состояние, при котором Омега (да, именно Омега, потому что, судя по всему, я была именно ею) подвергается воздействию запаха или биологической жидкости, которые настолько химически совместимы с ней, что тело Омеги начинает формировать связь (по-моему, это