Империя смерти - Тимур Туров

Мгновение тьмы, и он обнаружил, что смотрит на город среди джунглей.

Так же, как и ранее, ярко светило солнце, шелестели под ветром листья на деревьях. Вдоль вымощенных бревнами улиц тянулись ряды домов с высокими коническими крышами из тростника. Поднималась над ними ступенчатая пирамида с белым обелиском на вершине.

Но не горели костры, не слышалось рева пламени, и дым не щекотал ноздри…

Пусты были улицы, исчезли с них смуглые горбоносые люди с черными прямыми волосами, пропали женщины в бусах, набедренных повязках и накидках, украшенных птичьими перьями. Сгинули дейвона, сатра, Часовщики и верог, обитатели города под синим небом. Остались серые пятна кострищ и трупы.

Много, очень много трупов.

Тела лежали всюду, куда проникал глаз – в домах, на улицах, на площадях, у входов в лавки, и даже на вершине пирамиды скорчились двое мертвых вампиров в высоких головных уборах. Вонь гниющего мяса мешалась с запахом гари, и облако смрада висело над городом.

В небе, ниже лениво ползущих облаков, чертили круги грифы.

Перед Олегом была империя смерти, ее владение, в котором не осталось живых. Городу предстояло разрушиться, зарасти деревьями, скрыться под пологом джунглей, чтобы тысячи лет спустя археологи раскопали его и принялись гадать – что так стремительно погубило цветущее поселение?

Какая эпидемия уничтожила его жителей с такой быстротой?

Олег хотел закричать, но воздуха не хватило, и он смог издать лишь жалкое отрывистое бульканье. Попытался взмахнуть руками, чтобы вырваться из жуткого видения…

И обнаружил, что его трясут за плечо.

– Пора вставать, – сказал Дмитрий. – Ты стонал. Приснился дурной сон?

– Да, приснился… – Олег заморгал, остатки кошмара пузырились внутри, щекотали ребра запоздалым ознобом.

За окном было по-прежнему темно, но отдаленный шум давал понять, что город понемногу просыпается. С улицы Родионова доносился рык автомобильных моторов. В квартире этажом ниже вопил ребенок и слышался сердитый женский голос.

– Это бывает, – Наблюдатель вздохнул. – Поднимайся. Выпьем чаю и отправимся.

Олег поднялся, зевая и поеживаясь от мерзкого болезненного ощущения, что всегда появляется в голове, если недоспишь. Пройдя на кухню, обнаружил, что на плите исходит паром чайник, а на столе красуется натюрморт из батона вареной колбасы, куска сыра и буханки хлеба.

– Завтрак туриста, – сказал Дмитрий. – Или, хе-хе, в нашем случае – диверсанта.

«Чай» они пили тот же самый, сладко пахнущий, непривычный на вкус. Олег жевал бутерброд с колбасой и никак не мог избавиться от чувства, что ночное видение никуда не делось, что мертвый город под синим небом по-прежнему внутри него, нужно только заглянуть поглубже.

– Я – все. – Дмитрий встал, поставил чашку в раковину. – Ты тоже не задерживайся.

– Погоди, – сказал Олег. – Ты, мне кажется, забыл об одном – меня ищут. В первую очередь – сатра из клана Фоон. А во вторую, наверняка их союзники – оборотни Симентьева, маги из «Союза Семи», твои сородичи из ордена Белых Вихрей. Стоит моей физиономии появиться на улице… А сейчас утро, в шапочке-маске не особенно побегаешь.

– Да, верно. – Наблюдатель задумался, глаза его потемнели. – Ничего, я тебе помогу.

Он покинул кухню и вскоре вернулся с чемоданчиком вроде тех, что носят доктора «Скорой». Положил его на стол и открыл, обнажив выложенное темной тканью нутро, заполненное десятками разных пузырьков, тюбиков, причудливо изогнутых кусочков пластика.

– Грим? – спросил Олег.

– Кое-что получше… – Дмитрий замер, пережидая приступ боли. – С помощью этих… приспособлений я изменю не только твое лицо, но и внешний слой тела Силы. Хватит маскировки ненадолго, часов на пять, но больше нам, я думаю, и не надо.

Олег с опаской покосился на пульверизатор в руках Наблюдателя: белый, а на боку – три черных треугольника вершинами вместе, и все похоже на знак радиационной опасности. Подчинился просьбе закрыть глаза, услышал шипение, и лица коснулось холодное дуновение.

Кожа зачесалась, но лишь на мгновение, а затем неприятное ощущение прошло.

– Можешь открыть глаза, – проговорил Дмитрий, и Олег разрешением немедленно воспользовался.

Наблюдатель с помощью пушистой кисточки нанес ему на скулы и на лоб нечто вроде золотистой пыли. Запахло сладким, но запах быстро растворился, а Наблюдатель отложил кисточку и принялся вытаскивать из саквояжа кусочки пластика – маленькие, тонкие, розового цвета.

– А это зачем? – поинтересовался Олег.

– Фиксаторы заклинания. Сейчас я их закреплю, наложу форму энергетического искажения, и ты перестанешь их чувствовать.

О чем говорит Дмитрий, Олег, в общем, понимал, но что конкретно он делает, как добивается нужного результата – даже представить не мог. Это была магия Наблюдателей, искусство немыслимо тонкой маскировки, так же превосходящей грубый морок, как современный истребитель отличается от «этажерки» братьев Райт. Принцип тот же, а вот технологии и исполнение…

Первый кусочек пластика занял место посредине лба, точно над переносицей. Второй и третий расположились у наружных уголков глаз, а четвертый приткнулся на подбородке.

Когда Дмитрий прилепил его, Олег почувствовал болезненный укол – словно в лицо одновременно вонзили десяток игл.

– Немножко больно, да, – спокойно сказал Наблюдатель. – Но это ненадолго.

И он занялся тем, что ранее назвал «наложением формы энергетического искажения».

Напоминало это, честно говоря, камлание работающего на публику шамана-актера из бурятской деревушки. Было и бормотание себе под нос, и хождения вокруг да около, и драматические выкрики, и размахивание руками.

Не хватало только бубна и одеяния с ленточками и колокольчиками.

Олег чувствовал легкие прикосновения, волны дрожи пробегали по телу, ощущалось, как меняется аура под воздействием чужих заклинаний. Ее словно мяли сильные и умелые пальцы, и тело Силы поддавалось, трансформировало привычные очертания.

Дмитрий вскрикнул последний раз, остановился и вытер пот со лба.

– Вот и все, – проговорил он. – Кто может, пусть сделает лучше.

Олег поднял руку, осторожно потрогал те места, где остались кусочки пластика. Обнаружил, что они все там же, но при этом совершенно не ощущаются, словно приросли к коже, сделались частью тела.

Поднявшись, вышел в коридор и с некоторой опаской заглянул в зеркало.

Оттуда на него посмотрел незнакомый мужчина – с чуть более темными, чем у Олега, волосами, такими же карими глазами, но с совершенно другим лицом. Кожа приобрела желтоватый оттенок, лоб сузился, надбровные дуги выпучились. Больше стал нос, оттопырились уши, а подбородок потяжелел и выдвинулся вперед.

Заподозрить Олега Турнова в этом похожем на выбритого неандертальца типе смог бы только параноик.

– Глянь на свою ауру, – сказал Наблюдатель, возникая за спиной.

Олег на миг напрягся, включая магическое зрение, и его фигуру в зеркале окутало зеленоватое мерцание, словно сотканное из тысяч колышущихся спиралей. Изменения обнаружились и здесь – тело Силы стало немного меньше, как бы сплюснулось по высоте и обзавелось протуберанцами: признаками того, что его хозяин эмоционально несдержан.

– Э, хм… ну… – слова куда-то исчезли, осталось только удивление: как такое возможно в принципе? И всего за пятнадцать минут работы! – Это здорово… Меня так никто не узнает…

«В том числе и Лена, и Андрюшка», – мелькнула мысль.

При воспоминании о подруге и сыне почувствовал стыд – с момента бегства из резиденции Аристеаса ни разу о них не вспомнил. Хотя с Андрюшкой все должно быть в порядке – он у матери и звонка папы ждет не раньше, чем в субботу, послезавтра. А вот Лена в руках ордена Белых Вихрей, и хотя «бесцветные» никогда не славились особой жестокостью…

Все же плен есть плен, и вряд ли ей там хорошо.

– Да, я готов. – Олег отвернулся от зеркала. – Кстати, ты не скажешь, что за тип есть у вас в «Зеркальной пирамиде»? Борис зовут, здоровый такой, с шишками на черепе.

– Борис Зорин, старший командор языка «чувствующих», – отозвался Дмитрий, продолжая обуваться. – Очень сильный, опытный маг и большой властолюбец. Фактически он стоит за попыткой использовать эпидемию размножения среди слаш на благо Желтого Ока. Он предложил этот план, а магистр только согласился.

– Вот как? – Олег вспомнил темные, мрачные глаза, речь с заминками, тяжелые, мощные руки. Ощутил прилив сильной, подсердечной ненависти. – Ничего, этот командор у нас побегает.

Он поспешно надел ботинки, накинул куртку и вслед за Наблюдателем вышел из квартиры.

Глава 9

Ночь над Нижним Новгородом доживала последние часы.

Для заполненных машинами улиц и площадей уже наступило утро, а дома украсили себя созвездиями из осветившихся окон. Но в сердце «Щелоковского хутора» – большого лесопарка в пределах города – тьма и не подумала уходить, она даже сгустилась, стала плотнее.