Противостояние - Игорь Вардунас

Но де Ботерн был неумолим – привал протрубили только после полудня. Слаженный механизм, который до того представляла собой большая облава, распался на отдельные части. Измотанные длительным переходом загонщики с ворчанием устраивались на влажной от улетучившегося тумана траве, разворачивая свертки со скромными припасами. Драгуны столпились вокруг собственного костра, передавая по кругу фляжку, а для удобства знатных господ прислуга сноровисто разбила несколько палаток и принялась разогревать обед. Парнишка-конюший взял под уздцы серую кобылу шевалье Бернье и повел ее вместе с другими лошадьми в сторону от лагеря.

– Куда это он? – изумился шевалье.

– За тем холмом должен быть настоящий родник, – вспомнил кто-то разговор егерей, – должно быть, хочет напоить лошадей.

– А ему не боязно идти в лес одному, без оружия? – передернул плечами Вержес. – Карл, вам следовало одолжить юноше один из ваших пистолетов. Будет ужасно, если монстр нападет на него так близко от нашего лагеря.

– Напротив, господа, – с видом заговорщика подмигнул всем шевалье Бернье, – если Зверь соблазнится молодым мясом, тут-то мы его и схватим. На живца – так, кажется, это называется?

– Шевалье, вы все перепутали. У нас здесь охота, а не рыбалка.

– Неужели он не устал? Эти деревенские дети отличаются выносливостью?

Представители жеводанского света понимающе переглянулись. Тандис втайне забавлялся тем, какой помятый вид приобрели эти щеголи, проведя всего полдня в седле. Нахохлившись и поеживаясь, они сгрудились у жаровни рядом с палаткой главного ловчего Франции. Один лишь шевалье Бернье упорно изображал бодрость:

– Господа, господа! Мы должны стойко переносить ужасные лишения этого похода и подавать пример стойкости духа нашим слабым крестьянам. В конце концов, наш долг, как верных подданных Его Величества, оказать посильную помощь господину де Ботерну.

– Не знаю, как для вас, шевалье, а для меня это не столько обязанность, сколько привилегия. Большая честь быть соратником такого человека, как Антуан де Ботерн! Вы согласны, дорогой Вержес?

– Большие почести, большие награды… Газеты только и пишут, что о его облаве. А он здесь не один…

– Увы, – посетовал шевалье, – как только господин де Ботерн изловит бестию, в наш край снова вернется провинциальная тоска. Поэтому я еще раз повторяю, господа, нам следует быть бодрее и радоваться, радоваться! Когда еще выпадет такой замечательный случай!

– Уж лучше скука, чем чудовище под окнами. Вы читали, в том месяце тварь видели совсем близко от Сен-Шели-д’Апшье?

– Право, складывается впечатление, что эти журналисты знают о Звере больше нашего. В прошлом номере «Газет ле Франс» ему посвятили почти две колонки! Больше, чем делам королевского двора.

– Что ж, это справедливо, ведь в Жеводане явно царствует Зверь…

– В Жеводане, – холодно перебил говорящего подошедший к огню Франсуа-Антуан де Ботерн, – как и в любом другом месте Франции, у людей, зверей и птиц только один король. Здесь властвует наш возлюбленный монарх, Его Величество Людовик XV.

Прежде чем сконфуженный молодой человек принялся оправдываться, королевский ловчий повернулся и вернулся в палатку. Только Тандис, стоявший ближе всех, расслышал, как де Ботерн пробормотал про себя:

– Тем важнее поскорее убить тварь – пока народ не начал сомневаться в главенстве короны.

Пока слуги расстилали скатерть и расставляли столовые приборы, господа успели отойти от неловкости и вполголоса перебрасывались шутками, заключая пари, кто из них первым увидит Зверя. Однако спокойно отобедать им не пришлось.

Из леса, перекрывая гомон охотников, ржание лошадей и лай собак, донесся истошный вопль. Исполненный первобытного ужаса и нечеловеческой муки, голос взвился до недоступных человеку высот и, сорвавшись на тонкий визг, оборвался. На мгновение лагерь оцепенел. Прекратили грызню гончие, замерли в испуге люди. Даже лошади прекратили переступать с ноги на ногу, вслушиваясь в дыхание леса. Слышно было, как стонет ветер в переплетенных стволах деревьев, как с хриплым карканьем сорвалась вдалеке с голых ветвей стая птиц. Долгий томительный миг охотники приходили в себя от потрясения, а потом все разом забегали, загомонили.

– Это с водопоя! – крикнул кто-то. – Там мальчишка, там конюх!

Драгуны ловили коней. Усталые загонщики поднялись на ноги и без команды развернулись широкой цепью в направлении леса. Егеря пытались совладать с ошалевшей сворой. Среди этого хаоса беспомощно стоял шевалье. Бледный, как собственный парик, Бернье открывал и закрывал рот, разводя руками и поворачиваясь к товарищам, словно оправдываясь за свои неосторожные слова, но никому не было дела до его душевных терзаний. Тандис первым оказался в седле и с места бросил коня в галоп, подгоняя его свистом и легкими ударами. Гольер отстал от него буквально на минуту. Следом растянулись остальные драгуны. Кое-кто бежал в лес пешком, с ружьем наперевес.

Сразу за холмом тропинка делала крюк и сужалась. Из-за поворота, не разбирая дороги, навстречу охотникам огромными прыжками неслось что-то большое, с черным пятном на спине. Карл судорожно дернул поводья влево и почувствовал, как пот ледяными каплями стекает ему за воротник. Он пытался нащупать рукоять притороченного к седлу пистолета и тут же бросил эту затею, сосредоточив все усилия, чтобы остаться в седле. Мимо, с треском ломая кустарник, пронеслась массивная туша – так близко, что Тандис мог бы прикоснуться к ней рукой. Он увидел оскаленную морду, налитые кровью вытаращенные глаза, покрытую царапинами шкуру и хотел криком предупредить ехавших позади драгун, но не успел. Гольер вскинул ружье и, не целясь, всадил животному пулю почти в упор. Три или четыре выстрела слились в один. Промахнуться с такого расстояния невозможно, но торжествующие возгласы тут же сменились бранью, когда охотники увидели, что, подминая заросли, на землю сползает в конвульсиях вовсе не чудовищный Зверь, а всего лишь несчастная кобыла шевалье Бернье…

В другое время Карла позабавила бы ирония ситуации, но сейчас он лишь развернул коня и погнал его дальше по тропинке, как можно плотнее прижимаясь к шее животного. Было бы глупо окончить жизнь в чаще жеводанского леса, случайно напоровшись на ветку. Неподалеку он услышал громкий стон и затем тонкие прерывистые всхлипы. Значит, парень еще жив? «Спугнули…» – на секунду Тандис устыдился испытанной от этой мысли досады.

Несчастный конюх полз по тропинке навстречу Карлу, цепляясь руками за корни деревьев и отталкиваясь от земли правой ногой. Левая нога тащилась вслед за ним, извиваясь и дергаясь не в такт движению туловища, будто жила отдельной, самостоятельной жизнью. Ниже колена штанина была пуста и волочилась по траве изодранными лентами, словно вырванная из хватки огромных зубов. От раненого в темноту под деревьями уходил кровавый след. Если юноша и увидел Тандиса, то на его мертвенно-бледном лице это никак не отобразилось. «Волк… Волк…» – непрерывно скулил он и слепо полз вперед. Позднее Карл убеждал себя, что колебался – не нужно ли спешиться и попытаться оказать парню помощь, но в действительности ярость и азарт охотника гнали его вперед. В конце концов, он ведь не врач, следовавшие за ним по пятам драгуны куда опытнее в обращении с подобными ранами…