Романовы. История великой династии, Страна Советов. Забытые вожди. Комплект из 2 книг - Марина Михайловна Бандиленко

несколько сблизила Александра и Елизавету. С каждым годом Александр все отчетливее понимал: он не хочет быть императором. У него появилась мечта – бросить все, уехать с женой куда-нибудь на берега Рейна и провести в романтическом уединении всю жизнь. В письме к близкому другу, графу Кочубею, Александр как-то признался:

«Я сознаю, что рожден не для того сана, который ношу теперь, и еще менее для предназначенного мне в будущем, от которого я дал себе клятву отказаться тем или другим способом».

Местом своеобразной психологической разгрузки для Александра стал гатчинский плац. Во время одного из учений вблизи от великого князя Александра выстрелила пушка, отчего он оглох на левое ухо, но любви к маневрам и смотрам не утратил.

Из-за частичной глухоты Александр стал подозрительным: ему постоянно будет казалось, что его осуждают или посмеиваются над ним. Однажды во дворе Царскосельского дворца три свитских генерала рассказывали друг другу анекдоты и смеялись. Мимо прошел Александр, и через десять минут одного из генералов вызвали к нему в кабинет. Александр придирчиво рассматривал себя со всех сторон в большом зеркале и допытывался: «Что во мне смешного? Почему вы сейчас смеялись надо мною?» Только с большим трудом удалось убедить его, что смеялись из-за анекдота.

После гибели отца первое, что поспешил сделать Александр, едва оправившись от потрясения, – отменить все непопулярные указы и распоряжения Павла. Он закрыл Тайную канцелярию, разрешил выезд за границу, восстановил в должности 12 тысяч офицеров, освободил заключенных и ссыльных, восстановил права и привилегии дворянства… Со всех сторон ему настойчиво предлагали противоречивые проекты и планы. Александр собрал себе новую команду из друзей и единомышленников, европейски образованных молодых либералов, так называемый Негласный комитет.

В результате двухлетней деятельности Негласного комитета были учреждены министерства взамен устаревших коллегий, проведена прогрессивная реформа образования (бессословность высшего образования, мягкий цензурный устав, пять новых университетов), предпринята первая попытка решения крестьянского вопроса – указ о вольных хлебопашцах, по которому помещики имели право освобождать крестьян с землей за выкуп.

Реформы шли слишком медленно и тяжело, Александр был разочарован. Ему казалось, что каждый преследует свои цели, не считаясь с его мечтой об «общем благе». Но император все же нашел человека, которому, казалось, суждено было воплотить в жизнь все его благие намерения. Михаил Сперанский, бывший семинарист и гений юриспруденции, сначала был секретарем при Негласном комитете, вскоре Александр I сделал его своим доверенным лицом.

Сам же император полностью погрузился в хитросплетения внешней политики. Там назревало нечто грандиозное. Первый консул Французской республики, вскоре ставший императором, Наполеон Бонапарт, вел одну за другой победоносные войны, добиваясь власти над всей Европой.

В 1805 году они встретились под Аустерлицем, в «битве трех императоров»: Александр I и австрийский император Франц II против Наполеона. Официально главнокомандующим русской армией был старый опытный генерал Михаил Кутузов, но Александр, ревнуя к полководческой славе Наполеона, захотел командовать сам… Александр видел, как бежала его армия, и вынужден был бежать сам, чтобы спасти свою жизнь. И многие видели, как государь рыдал и трясся, не в силах взять себя в руки даже перед лицом своих солдат. Казаки достали ему вина, он с трудом успокоился и уснул в сарае на соломе.

После позора под Аустерлицем Александр никогда не будет вмешиваться в действия своих полководцев и займется дипломатией, в искусстве которой ему не будет равных. И это вынужден будет признать даже его заклятый враг, император Наполеон:

«Русский император легко вкрадывается в душу, но доверять ему нельзя: у него нет искренности. Это настоящий грек древней Византии».

Спустя два года и еще несколько сражений Александр предложил Наполеону заключить мир. В этот момент оба императора находились в Восточной Пруссии, недалеко от Тильзита, войска разделяла река Неман. За ночь французские саперы навели понтоны и поставили ровно посередине реки плот. На этом плоту, в крытом павильоне, встретились Александр и Наполеон – вдвоем, без свитских, и беседовали более двух часов.

В Тильзите был подписан мирный договор, по условиям которого Россия присоединялась к континентальной блокаде Англии. Из-за этого русский экспорт сократился на 20 %, что тут же сказалось на экономике. Французский экспорт снизился на те же 20 %, зато Россия получила несколько лет передышки, чтобы подготовиться к большой войне. После Тильзитского мира Александр увеличил расходы на армию почти в два раза, с 63,4 миллиона рублей до 118,5 миллиона рублей в год. В том, что война будет, Александр уже не сомневался.

Французский посол Арман де Коленкур вспоминал:

«Если император Наполеон начнет против меня войну, – сказал мне Александр в частной беседе, – мы не пойдем на риск. За нас – необъятное пространство, и мы сохраним хорошо организованную армию. За нас будут воевать наш климат и наша зима».

В ночь на 12 июня 1812 года 450 тысяч солдат Наполеона начали переправу через реку Неман – границу России. У Александра на тот момент было не более 200 тысяч солдат. В первый же день войны Александр прибыл в Москву, чтобы из древней столицы обратиться к своему народу. И был потрясен до глубины души, когда во время молебна на Поклонной горе простой крестьянин вдруг крикнул ему, императору: «Веди нас, отец родимый! Все умрем, но победим!» На следующий день вышел рескрипт Его Императорского Величества Александра I, в котором говорилось:

«Я не положу оружия, доколе ни единого неприятельского воина не останется в царстве моем».

Горячие головы вроде генерала Петра Багратиона хотели решающего сражения, но Александр прекрасно понимал, чем это чревато, и утвердил тактику затяжного отступления, которую предложил генерал Михаил Барклай де Толли. Наполеону ничего не оставалось, как двигаться вперед, на каждом биваке надеясь получить мирные предложения и на каждом переходе стараясь догнать и разбить основные силы русских…

В столице готовились к бегству, опасаясь, что Наполеон внезапно повернет на Петербург. Александру снова стало сниться мертвое запудренное лицо отца, и он был уверен, что это его вина, он – отцеубийца, а нашествие – это наказание за его страшный грех. Однажды он решился рассказать о своих страхах старому приятелю, князю Голицыну. Голицын, желая что-то прочесть императору из Священного Писания, неловко уронил тяжелую книгу, и та раскрылась на 90-м псалме: «…прибежище мое и защита моя, Бог мой, на Которого я уповаю…». На Александра, который прежде никогда не проявлял интереса к религии, это произвело очень сильное впечатление. О своем состоянии он писал другу:

«Я пожирал Библию, находя, что ее слова вливают новый, никогда не испытанный мир в мое сердце и удовлетворяют жажду моей души…»

Император удалился от решения военных проблем, назначив главнокомандующим 67-летнего генерала от инфантерии князя Михаила Илларионовича Кутузова. И Кутузов, имея за плечами четыре войны и