Ребекка с фермы Солнечный Ручей - Кейт УИГГИН

Ребекка выскочила на лестничную площадку второго этажа, заплетая косу.

- Мы открывали ее в День Благодарения и на Рождество,  и  я  подумала,  что приезд миссионеров почти такое же важное событие, -  сказала  она.  -  Я  убрала восковые цветы с каминной полки, так что они не растают,  и  положила  раковины, кораллы и чучело зеленой птички на верхнюю полку  этажерки,  чтобы  дети не просили поиграть. Брат Милликен придет поговорить с мистером  Берчем  о делах, и вполне возможно, что брат и сестра Кобб тоже заглянут к  нам.  Не  ходите в подвал: я через минуту спущусь и тогда сбегаю и  принесу  все,  что  нужно.

Миранда и Джейн переглянулись.

- Второй такой не найдешь! - воскликнула Миранда. - Справится с делом,  когда захочет!

Около четверти шестого все было готово, и соседи, по крайней  мере  те,  кому был виден кирпичный дом (заметный фрагмент пейзажа в отсутствие листьев  на деревьях), почти умирали от любопытства. Шторы подняты в обеих  гостиных!  Шторы подняты в двух спальнях с южной стороны! И огонь - если  человеческому  зрению можно доверять, - огонь разведен почти во всех комнатах. Если  бы  не  доброта одной леди, которая присутствовала на собрании и затем  снизошла  до  того, чтобы зайти в  один  или  два  дома  и  объяснить  причину  всех  этих  приготовлений, во многих семействах ночь прошла бы без сна.

Миссионеры приехали довольно быстро. С ними было всего двое детей, семи  или восьми лет, которых оставляли у братьев  в  Портленде,  чтобы  сократить  дорожные  расходы.  Пока  Миранда  занималась  приготовлением  ужина,  Джейн  предложила гостям пройти наверх, но Ребекка немедленно увела от матери обеих  девочек, раскутала их, пригладила им волосы  и  отправилась  вместе  с  ними  вниз, в кухню, понюхать, как пахнет бобами.

      Ужин  был  великолепный,  а  присутствие  детей  лишило   его   всякой  принужденности. Тетя Джейн помогла убрать со стола и унести оставшуюся  еду,  в то время как Миранда беседовала с  гостями,  а  Ребекка  и  младшие  Берчи  вымыли посуду и устроили в  кухне  настоящий  карнавал,  причинив  при  этом  минимальный ущерб - разбили чашку и тарелку, на которых до  этого  уже  были  трещины, выплеснули серебряную ложку вместе с мыльной водой из задних дверей  (вольность, никогда не допускавшаяся в кирпичном доме) и вылили  в  раковину  кофейную гущу. Все  свидетельства  преступления  были  убраны  Ребеккой,  и,  исправив все, что только можно было исправить, трое вошли в гостиную, где  к  тому времени уже  появились  мистер  и  миссис  Кобб  и  дьякон  Милликен  с  супругой.

Какой это был приятный вечер! Время от времени собеседники оставляли  в  покое безрассудного и слепого язычника, бьющего  поклоны  перед  идолом,  не  надолго, а так только, чтобы дать себе (и ему) перевести дух, и тогда  Берчи  рассказывали необычные и прекрасные истории, а их дочки пели дуэтом. Ребекка  в ответ на настоятельные просьбы миссис  Берч  села  за  старое  дребезжащее  фортепьяно и исполнила с замечательным чувством песню об индейской  девушке,  прекрасной Алфарате.

В восемь часов Ребекка приблизилась к тете Миранде и  вручила  ей  веер  якобы для того, чтобы та могла прикрыть глаза от света лампы,  но  на  самом  деле это был стратегический маневр, давший ей возможность шепнуть:

- Как насчет печенья?

- Ты думаешь, есть смысл? - с присвистом прошипела в ответ Миранда.

- Перкинсы всегда так делают.

- Хорошо. Ты знаешь, где оно.

Ребекка бесшумно направилась к двери, но маленькие гостьи  ринулись  за  ней, словно не могли вынести и  секундной  разлуки.  Через  пять  минут  они  вернулись: младшие несли тарелки с тонкими тминными вафлями, на изготовлении  которых  специализировалась  мисс  Джейн,  -  сердечки,  ромбы  и  кружочки,  обсыпанные сахаром и семечками тмина, который рос  в  саду  позади  дома,  а  Ребекка  держала  в  руках  поднос  с   шестью   малюсенькими   хрустальными  стаканчиками, наполненными  вином  из  одуванчиков,  изготовлением  которого  славилась в прошедшие годы мисс Миранда. Старый дьякон Сойер  всегда  угощал  посетителей этим вином и сам купил эти стаканчики в Бостоне.  Миранда  очень  их любила, не за красоту, а за то,  что  в  них  так  мало  входило;  до  их  появления вино из одуванчиков подавалось в стаканах для хереса.

Как только это угощение - - обычно называемое в Риверборо "закуской"  -  было весьма благовоспитанно отведано, Ребекка взглянула на  часы,  поднялась  со своего стула в детском углу и весело объявила:

- Маленьким миссионерам пора в постель!

Все засмеялись - особенно большие миссионеры, - а маленькие попрощались  и исчезли вместе с Ребеккой. 

Глава 20 Перемена во взглядах 

- Ваша племянница - самая замечательная девочка из всех, каких я видел  за многие годы, - сказал мистер Берч, когда дверь за детьми закрылась.

- Пожалуй, она  стала  довольно  сообразительной  в  последнее  время,  только очень беспечна, - ответила Миранда, - и слишком уж живая.

- Мы должны помнить, что  именно  недостаток,  а  не  избыток  энергии  создает самые большие неприятности на свете, - возразил мистер Берч.

- Из нее мог  бы  выйти  замечательный  миссионер,  -  сказала  миссис  Берч, - с ее голосом, ее обаянием, ее даром речи.

- Если бы меня спросили, на какую из двух ролей она больше годится,  я  сказала бы,  что  язычница  из  нее  вышла  бы  лучше,  -  заметила  Миранда  грубовато.

- Моя сестра против того, чтобы чрезмерно хвалить детей,  -  торопливо  вставила Джейн, бросив  взгляд  на  миссис  Берч,  которая,  казалось,  была  возмущена и уже  открыла  было  рот,  чтобы  спросить,  неужели  Ребекка  не  принадлежит к церкви.

Миссис Кобб весь вечер ждала  и  боялась  этого  вопроса  и  похвал  ее  любимице в связи с произнесенной ею на собрании молитвой.  Она  мгновенно  и  совершенно нелогично прониклась неприязнью  к  преподобному  мистеру  Берчу,  когда он обратился на собрании к Ребекке с просьбой сказать молитву.  Миссис  Кобб видела мертвенную бледность, покрывшую лицо  девочки,  ее  затравленный  взгляд, а затем  Дрожание  ресниц  на  щеках  и  почувствовала  всю  тяжесть  испытания, через  которое  той  пришлось  пройти.  Ее  предубеждение  против  священника несколько ослабло под влиянием его приятной беседы и  наружности,  но, почувствовав, что миссис Берч собирается  затронуть  опасную  тему,  она  торопливо спросила ее,  сколько  раз  нужно  делать  пересадку  на  пути  из  Риверборо в Сирию. Вопрос был не совсем уместен, но цель была достигнута.

Тем временем дьякон Милликен говорил, обращаясь к мисс Миранде:

- Знаете, кого напоминает мне Ребекка?

- Догадываюсь, - ответила она сухо.

- Значит, вы тоже заметили. Сначала я думал, судя по тому, как  похожа  она внешне на своего отца, что она вся в него. Но это не  так  -  она  очень  напоминает вашего отца, дьякона Сойера.

- С чего вы это взяли? - сказала Миранда, совершенно изумленная.

- Это бросилось мне в глаза сегодня на собрании, когда она  поднялась,  чтобы передать ваше приглашение. Это было, пожалуй,  любопытное  совпадение,  но она сидела на том самом месте, где обычно сидел во время собраний  он.  И  потом,  вы  помните  эту  его  манеру  приподнимать  подбородок  и   немного  откидывать назад голову, когда он вставал,  чтобы  сказать  что-нибудь?  Так  вот, она сделала тот же самый жест, и  не  я  один  говорил  об  этом  после  собрания.

Посетители ушли около девяти вечера, и в  этот  час  (до  невозможности  поздний для кирпичного дома) семья удалилась на покой. Ребекка со  свечой  в  руках провожала наверх миссис Берч и, оказавшись  таким  образом  на  минуту  наедине с ней, робко сказала:

- Пожалуйста, передайте мистеру Берчу, что я  не  член  церкви.  Я  не  знала, что делать, когда он попросил меня помолиться сегодня на собрании.  У  меня не хватило смелости сказать, что я никогда не молилась вслух и не знаю,  как это делается. У меня не было времени подумать, и я  была  так  испугана,  мне хотелось провалиться сквозь землю. Наверное, это было дерзостью и дурным  поступком - молиться перед всеми старыми членами церкви и делать вид, что  я  лучше, чем на самом деле. Но, с другой стороны. Бог, вероятно, мог подумать,  что я очень нехорошая, раз не хочу прочесть  молитву,  когда  об  этом  меня  просит священник?

Пламя свечи озарило  пылающее  румянцем,  выразительное  лицо  Ребекки.  Миссис Берч наклонилась и поцеловала ее.

- Не тревожься, - сказала она. - Я. скажу  мистеру  Берчу,  и  Бог,  я  думаю, тоже все поймет.

Когда  на  следующее  утро  Ребекка  проснулась,  еще  не  было  шести.  Предстояло столько хлопот, что спать было невозможно. Она подошла к  окну  и  выглянула во двор: было еще темно, а день обещал быть на редкость холодным и  ветреным. "Тетя Джейн сказала вчера,  что  встанет  в  половине  седьмого  и  приготовит завтрак к половине  восьмого,  -  подумала  она.  -  Но  они  обе  простужены, а тетя Миранда будет нервничать из-за того, что столько народу в  доме. Проберусь-ка я в кухню и начну готовить завтрак сама.  Это  будет  для  них приятной неожиданностью".